Кристина Ульсон - Лотос-блюз

— Все дело в случайностях, — отозвался я, поскольку только что нашел ответ на этот вопрос в оперативной сводке, которую техасская полиция направила стокгольмским коллегам. — Один из дознавателей — он служил в Галвестоне, когда там произошло первое убийство, — в феврале 2012 года перевелся в Хьюстон. В ту пору дело об убийстве таксиста еще не закрыли, хотя продвигалось оно крайне вяло. И перво-наперво перед дознавателем поставили задачу оживить дело. Кто-то сфотографировал Сару, когда она выходила из такси у ночного клуба, и этот снимок лежал среди прочих материалов. По собственной инициативе Сара никогда не искала контакта с полицией, однако дознаватель опознал ее, поскольку сталкивался с нею в связи с каким-то более ранним инцидентом.

Люси посмотрела на меня.

— Это с каким же? Боже милостивый, как он умудрился узнать ее в двенадцатом году? Спустя несколько лет после ее отъезда из США.

Я перечитал сводку. Н-да, непонятно.

Дознаватель, переехавший из Галвестона в Хьюстон, утверждал, что встречал Сару в связи с расследованием другого убийства.

Пульс у меня мало-помалу учащался.

— Погоди немного, — сказал я.

Люси попыталась забрать у меня документ, но я судорожно вцепился в высохшие страницы.

— Он знал ее по расследованию убийства в галвестонском отеле, — сказал я. — Ведь Сара несколько раз там останавливалась. Жертва была убита на заднем дворе.

— И что? Какое это имело значение? Полиция беседовала со всеми, кто хоть раз бывал в этом самом отеле?

Я покачал головой:

— Нет, конечно, они опрашивали только тех, кто проживал там, когда случилось убийство.

Вот оно, объяснение. Имелись неопровержимые доказательства, что, когда произошло первое убийство, Сара действительно была в Галвестоне.

— Ах ты, черт!

Кто-то словно проткнул в комнате большущий надувной шар и был таков. А шар лопнул, мой шар, которым я очень дорожил.

В сердцах я отшвырнул бумаги, зажатые в руке.

По всей видимости, этот чертов билет, принесенный Бобби, просто редкостная липа. Если, конечно, галвестонская полиция не врала про допрос Сары в связи с убийством, но я полагал, что это мы можем исключить.

Она там была.

Когда произошло первое убийство, Сара находилась в галвестонском отеле. А отнюдь не в поезде на Сан-Антонио.

— Давай-ка пока отложим все это, ладно? — предложила Люси, заметив, что я уже некоторое время молчу. — Или ты намерен сперва кое с чем разобраться? Поговорить, например, с Сариной сестрой?

— Ни за что. Это абсолютно излишне.

Я чувствовал, как во мне клокочет злость. Черт, я же говорил о билете и с Эйвор, и с Дидриком, и никто не пытался меня разубедить. Неужели было так трудно просто сказать: «Слушай, брось ты все это. Есть доказательства, что Сара была там, когда произошло убийство»? — Так ведь они говорили, — вставила Люси, когда я выпустил свою ярость, или скорее огромный стыд. — Они оба пытались втолковать тебе, что есть доказательства, реальные доказательства, но ты не слушал.

Я еще раз перечитал сводку техасской полиции, но не нашел там ничего, что позволяло бы прийти к иному выводу, нежели тот, какой сделал я.

Полицейский опознал ее.

Поскольку она фигурировала в расследовании другого убийства, в Галвестоне.

Как он умудрился спустя несколько лет вспомнить ее и узнать, было выше моего разумения, но, с другой стороны, ломать над этим голову не моя задача. Может, он запал на нее, влюбился.

Погоды это не делало.

Железнодорожный билет ценности не имел, а сам я чувствовал себя недотепой. Дидрик и Эйвор наказали мою наивность, вынудив без всякой пользы перерыть целую гору полицейских материалов.

— Так или иначе, у нас есть еще дневник, — сказала Люси, явно пытаясь утешить меня. — И папка Густавссона с заметками насчет того, что внушало ему сомнения.

Но подобные утешения на меня не действовали. Я был вынужден признать: громкое разоблачение не состоится. Сара Телль взяла на себя пять убийств и сделала это весьма убедительно. Какое значение имели несколько неясных подробностей? По большому счету улики против Сары были настолько вески, что любые попытки опровергнуть ее признания выглядели мелодраматично и только.

— Пропади все пропадом! — сказал я. — К черту это дело. Завтра избавимся от ящиков с документами, а недельки через две махнем с тобой в Ниццу.

Карьера порученца покойников для меня закончилась, не успев начаться. Шепот Сары Техас с того света умолк.

Так я воображал.

РАСШИФРОВКА ИНТЕРВЬЮ

С МАРТИНОМ БЕННЕРОМ (М. Б.)

ИНТЕРВЬЮЕР: ФРЕДРИК УЛАНДЕР (Ф. У.),независимый журналист

МЕСТО ВСТРЕЧИ: номер 714, «Гранд-отель», Стокгольм

Ф. У.:Вот как. Стало быть, у вас был шанс покончить с этим?

М. Б.:Да, и я им не воспользовался. Покончить… не покончить… я уже вконец запутался. Дело приказало долго жить в тот вечер, прямо у меня на глазах. Железнодорожный билет оказался блефом, ну и все остальное тоже рухнуло.

Ф. У.:Но ведь это было вполне предсказуемо? В смысле, что железнодорожный билет — ложный след.

М. Б.:Так можно было подумать. Не нарушай такой вывод — первое правило в этом деле. А именно: все было не тем, чем казалось.

Ф. У.:Ага, значит, несмотря ни на что, билет вам пригодился.

М. Б.:До этого места в истории мы пока не дошли, всему свое время.

Ф. У.:Вас не раздражало, что Люси постоянно расходилась с вами во мнениях?

М. Б.:Что-то я не понимаю вопрос. Именно это была — и есть — основа нашего сотрудничества. Мы очень непохожи и потому нередко спорим, а в споре, как известно, рождается истина.

Ф. У.:Со стороны трудновато разобраться в ваших отношениях. По всей видимости, они протекают — или протекали — весьма бурно?

М. Б.:Только пока мы были парой, но потом бури прекратились. Мы расстались, и отношения стали прозрачны, как хрусталь.

Ф. У.:Вы можете встречаться с кем угодно, а она остается дома и ждет вас?

М. Б.:Если вы так поняли историю, которую я только что рассказал, то вы плохой слушатель. Мы с Люси на равных. Она тоже может спать с кем угодно. Если хочет.

Ф. У.:Разумеется, я наговорил кучу глупостей. Извините.

М. Б. (со вздохом):Не знаю, стоит ли вам извиняться. Вообще-то я понимаю, с точки зрения окружающих наши с Люси отношения наверняка выглядят странно. И тем летом сложностей не убавилось.

Ф. У.:А Ницца? Поездка туда вроде бы не состоялась, или я ошибаюсь?

М. Б.:Да, не состоялась.

Ф. У.:Понимаю. Вы остались дома?

(Молчание.)

М. Б.:Да нет. Потому что в один прекрасный день позвонили в дверь конторы, и все началось сначала.