Джейн Харпер - Под палящим солнцем [litres]

– И что было дальше?

– Кэмерон поднял руку на Софи. Это стало последней каплей. По крайней мере я так думала. Я всегда говорила себе, что одно дело – наши с ним проблемы, но если это коснется девочек… – она села. – На следующее утро я посадила Софи и Ло в машину работников. Никому не сказала, куда мы едем, ничего с собой не взяла. Но реальность догнала меня по дороге. Я не накопила и сотой доли нужных нам денег. Один только бензин на то, чтобы выбраться отсюда, уже мог нас разорить, а нужно платить за жилье, еду, купить одежду для девочек, потому что мы ничего не взяли. Еще, наверно, услуги юристов? В долгосрочной перспективе у меня не было ничего, – она посмотрела на далекий горизонт, светлеющий теперь на фоне вторгающегося за его линию солнца.

– И ты вернулась?

– Это было ужасно. Я ненавидела себя за это. Я просто постояла рядом с этой чертовой могилой. Даже не выкопала конверт. Посадила девочек в машину. Это была самая длинная дорога в моей жизни. Девочки не понимали, что происходит. Я не могла придумать, что им сказать. С этого дня я начала в спешке собирать все, что нам могло пригодиться.

Она покачала головой.

– Кэмерон заметил. Я уверена. Он всегда был где-то поблизости, я постоянно чувствовала на себе его взгляд. Гарри пришлось чуть ли не приказать ему поехать наконец в Леманс Хилл чинить ретранслятор, от чего он так долго отмахивался. В то последнее утро, когда Кэм остановился возле меня на подъездной дороге…

Она помрачнела, вспоминая.

– Чувствовалось напряжение, он был как медленно тикающая бомба. Я спросила, едет ли он к вышке. Он сказал, что едет, но очень странно на меня при этом посмотрел, и я знала, что он лжет, – она снова легла. – Вечером он листал альбом Ло. Думаю, он снова увидел ее рисунок, где мы с девочками у могилы, и сложил два и два. Когда я услышала, что его нашли там мертвым, я все ждала, когда меня спросят про конверт.

Нэйтан представил тело Кэмерона под брезентом и углубление в земле.

– При нем ничего не было, пластикового конверта с деньгами и документами уж точно.

– Я знаю. Я думала, что он все еще там. Боялась, что кто-нибудь на него наткнется. Я не хотела, чтобы думали, будто я…

– Что?

– Имею какое-то отношение к тому, что случилось.

Бледные линии загара и веснушки на ее лице уже стали видны в матовых сумерках. Небо почти просветлело. Домашние скоро начнут просыпаться.

– Позавчера мне наконец выдалась возможность отлучиться. Я поехала туда и раскопала свой тайник.

Нэйтан помнил, как она стояла на коленях у могилы, склонившись под безжалостным солнцем, ее плечи подрагивали.

– Так ты забрала документы?

Ильза помотала головой.

– Нет. В том-то и дело. Конверта там не было.

Нэйтан изумленно на нее смотрел.

– Ты уверена?

– Абсолютно.

– Но если его не было там, не было у Кэмерона, – проговорил он, – где же он тогда?

Тени рассветного солнца упали на ее лицо.

– Я не знаю.

Нэйтан неотрывно смотрел на картину Кэмерона. В доме было еще тихо, но с минуты на минуту все начнут просыпаться. Они с Ильзой до последнего лежали в сложном переплетении рук, ног и одеяла и шептались под светлеющим небом. В конце концов им пришлось разделиться. Наступило рождественское утро. Девочки наверняка скоро прибегут к елке.

– Это могли быть динго, – тихо сказал Нэйтан, застегивая джинсы. Он все еще чувствовал набегающую волну тепла при взгляде на нее.

– Знаю, – Ильза провела рукой по волосам. – Я тоже об этом думала. Я всегда этого опасалась. Они ведь могли разрыть тайник? Схватить зубами конверт?

– Угу, – а потом бросить где-нибудь, потеряв интерес. Наверняка он уже погребен под песками. – И Баб говорил, что динго что-то разнюхивали вокруг.

– О. Ясно. Ну что ж.

Оба одновременно замолчали.

– Я знаю, Баб был там какое-то время один, но… – Нэйтан вспомнил неровно лежащий край брезента и лицо Баба, когда тело Кэмерона унесли. – Он так же, как и все, удивился, заметив углубление.

Но это вовсе не означало, что он не мог взять что-то из карманов Кэмерона, подумал Нэйтан но вслух говорить не стал.

– Мне кажется, Баб уже сказал бы мне что-нибудь, если бы нашел конверт, – шептала Ильза, пока они подходили к дому. – Тем более, что он так злится из-за разделения собственности.

Они помедлили у ступеней веранды. Нэйтан вздохнул.

– А Джина точно не могла…

– Объективно – нет…

Они одновременно стали подниматься и одновременно остановились. Оба молча.

– Я правда не думаю, что… – начал Нэйтан.

– Нет, – Ильза убежденно помотала головой. – Да. Я тоже не думаю.

Они стояли так еще какое-то время, просто глядя друг на друга, потом оба повернулись к входной двери. Пока Нэйтан ее придерживал, Ильза, проходя коснулась его пальцев своими.

– Спасибо, Нэйтан, – сказала она вежливо.

– Пожалуйста, Ильза.

Он видел, как она улыбалась, исчезая в коридоре.

Нэйтан сел на диван и разглядывал картину брата. Он вычислил то место в земле у надгробия, где в реальной жизни был тайник. На картине этот участок был гладким и нетронутым. В углу рождественская елка слегка шевелилась, подрагивая на сквозняке. Кто-то вернул ее на место после вчерашнего.

Коридор наполнился стуком маленьких ножек и девочки, толкаясь, забежали в гостиную. Под мышками они держали подарки, и в кои-то веке даже Ло выглядела увлеченной. Зашла Лиз с подносом кофейных чашек. После звука сливного бачка из другого конца коридора подошел Баб. Он остановился, опираясь на дверь. В руке он держал бутылку пива.

– Что? Рождество же, – ответил он на недовольный взгляд Лиз.

Она повернулась к Нэйтану.

– А Ксандер где?

– Пойду позову.

– Мы не станем ждать его, чтоб открывать подарки, дядя Нэйтан, – крикнула ему в спину Софи.

– Об этом я и не мечтал.

Ксандер крепко спал в своей постели, волосы на подушке казались еще темней, и Нэйтан остро ощутил ностальгию. Раньше Ксандер сам будил его каждое второе рождественское утро. И скорее всего, это последнее Рождество, которое они встречают вместе, думал Нэйтан. А, даже если и нет, через два года его сын уже окончательно повзрослеет. В комнате чего-то не хватало, и Нэйтан понял, что Ксандер уже упаковал часть вещей. Он взглянул на рюкзак и вздохнул.

– Что ты делаешь?

Нэйтан повернулся к заспанному Ксандеру.

– Стерегу твой сон, о, сын мой и наследник.

Ксандер улыбнулся.

– Жуть какая.

– Ну так вставать надо раньше. С Рождеством.

– И тебя, – Ксандер, кажется слегка оттаял со вчерашнего дня. – Твой глаз – тоже жуть.

– Да не, все нормально. Видел бы ты другого парня.

– Я и видел, вчера вечером. Баб был в полном порядке, – Ксандер смотрел на Нэйтана с каким-то изумленным выражением лица. – Что все-таки с тобой такое?