Минка Кент - Девушки из хижины [litres]

Поднимаюсь наверх, чтобы проверить сестер, и стучусь в открытую дверь гостевой комнаты.

– Девочки? – зову я, не дождавшись ответа.

– Мы здесь, – откликается Рен из ванной.

– Нам скоро надо идти. Там нас встретит доктор Петтигрю. – Я смотрю на часы.

Сэйдж чистит зубы перед зеркалом. С худенького тельца свисает моя одежда, темные волосы мокрые, и вода сочится с них на воротник рубашки. На улице тридцать градусов, ей нельзя выходить в таком виде.

– Ты не против, если я заплету тебе волосы, Сэйдж? – говорю я. – С французской косичкой будет очень красиво… опять же не будут падать на плечи. На улице холодновато… Не хочу, чтобы ты заболела.

Поместив щетку в держатель, она встречается в зеркале с моим взглядом и кивает.

– Рен, хочешь, я и тебе заплету косу? – Не дожидаясь ответа, иду в свою комнату за баллончиком аэрозольного лака для волос и завязками.

Через пятнадцать минут косы заплетены, и я веду их вниз, к обувному шкафу. Достаю теннисные туфли. Каждой из них они велики на два размера, но это единственный вариант, потому что их по крайней мере можно стянуть шнурками и они не будут сваливаться.

Забрав ключи с вешалки у задней двери, подкидываю их в руке. К моему удивлению, девочки нервничают не так сильно, как я ожидала. Ведь в город они выезжают второй раз в жизни, а в бутике или универмаге вовсе не бывали.

Эти двое то еще зрелище – в мешковатой одежде, с мокрыми косичками и настороженными взглядами. В лицах чуть больше красок и жизни, чем пару дней назад, но они до сих пор напоминают брошенных крольчат, жмущихся друг к другу и опасливо поблескивающих глазками.

– Идем? – спрашиваю я, кивая на ворота гаража. Они топают за мной, шаркая подошвами по деревянному настилу. Подходим к машине, и я открываю им дверцы. – Не забудьте пристегнуть ремни.

Слежу, как они вытаскивают ремни безопасности. Наконец слышатся щелчки, подтверждающие, что девочки надежно пристегнуты.

Через секунду занимаю место водителя, запускаю двигатель и смотрю в зеркало заднего вида на Рен. Взгляд ее направлен на «Теслу» Бранта, стоящую рядом.

– Скоро вы встретитесь с моим мужем, – говорю ей, прикидывая, что через пару дней он приедет. – Разумеется, если будете готовы.

Из автомобильных колонок раздается звон моего телефона, и на контрольной панели высвечивается имя мужа.

Помяни черта…

Нажав кнопку на приборной доске, перевожу звонок с блютуса на свое устройство, чтобы разговор не звучал через колонки, и вставляю наушник.

– Привет, – говорю я, сдавая задом по подъездной дорожке.

– Ник, как ты там, э… как дела? – Голос у Бранта осипший, будто он только что проснулся.

– Замечательно. Лучше, чем я думала, честно.

– Слушай. Прости за вчерашнее. – Он вздыхает. Не удивлена, что он извиняется. Брант ненавидит конфликты. По крайней мере, тот Брант, которого я знаю. – Я был несколько ошарашен. Мягко говоря.

Ну и каково это, Брант?

Выехав на шоссе, беру курс на город, аккуратно нажимаю на газ. Вчера по пути из больницы домой я заметила, как девочки напрягаются и хватают друг друга за руки, если скорость превышает тридцать миль в час или автомобиль попадает в выбоину.

– Я просмотрел статьи про девочек, – говорит он.

– Вот как?

– И подумал: как удивительно, что ты их приютила. По-моему, немногие решились бы на это.

Прикусываю язык, чтобы не сказать ему, что они не дикие. Пока можно утверждать одно: они всего лишь юные девушки, выросшие в изоляции от современного мира. Если ты вырос в глуши, то это не делает тебя дикарем. Точно так же, если посадить меня в гараж, то я не превращусь в машину.

– Во всяком случае, я возвращаюсь домой на день раньше, – говорит Брант. – Чтобы помогать тебе.

Я не успела ему рассказать, что они настороженно относятся к мужчинам. Надеялась, будет еще время их подготовить, может, рассказать побольше о нем, показать фото и видео.

– На самом деле тебе не нужно…

– Ник, это решено. Вылетаю утром. Должен быть дома завтра к ужину.

Вдалеке замечаю полосу неровностей на дороге и знак остановки. Надо предупредить девочек.

– Можно я позвоню позже? – спрашиваю я.

– Конечно.

Даю отбой и показываю на лобовое стекло.

– Сейчас машину несколько секунд будет трясти. Волноваться не о чем, правильно?

Жму на тормоз до полной остановки, потом автомобиль трясется по выступам и бороздам на покрытии. Снова смотрю в зеркало – девочки сохраняют спокойствие. Выдохнув, включаю сигнал правого поворота и молча ругаю себя за то, что недостаточно в них уверена.

Я еще плохо знаю девочек и не представляю себе, что они вынесли, но уже вижу: характер у них есть, таких не сломаешь.

Минутой позже въезжаю на стоянку возле бутика «Нефрит», что на Хэнкок-драйв. На крашеной скамеечке у переделанного в магазин викторианского особняка ждет доктор Петтигрю. Увидев нас, она улыбается.

– Рен, Сэйдж, вы уже знакомы с доктором Петтигрю, – говорю я, выбираясь из машины.

– Как приятно снова вас видеть, – говорит доктор, расправляя кардиган с перламутровыми пуговицами по худым, как спички, ногам. – Я поговорила с одной из продавщиц. Она приготовила для нас примерочную. И уже принесла кое-какие вещи.

Полностью одеть двух девочек-подростков в частном бутике недешево, но я не думаю, что они готовы к посещению торгового центра. В пятнадцати милях отсюда, в Пирсон-Тауншип, есть «Уолмарт», но даже он может ошеломить их обилием люминесцентных ламп и вечной сутолокой в отделах.

Поднявшись по ступеням к входной двери, вижу от руки написанное объявление: закрыто на частное обслуживание. Как я и просила.

Бутик «Нефрит» ждет нас. Из колонок под потолком льется негромкая музыка. Свеча на подставке с мраморным верхом, расположенная у темно-синего бархатного дивана, струится слабым ароматом гардении. Слева – три примерочные комнаты с атласными шторами вместо дверей, справа – кассовый аппарат на витрине с ювелирными изделиями.

Выбрать здесь особенно нечего, и, судя по расцветкам, бутик не ориентирован на подростков, но я не сомневаюсь: что-нибудь мы здесь подберем. А если я узнаю их размеры, то дома смогу заказать больше вещей через Интернет.

– Привет, как поживаете? – К девочкам спешит молодая женщина с глянцево-черной косой на спине и смуглой, цвета меда, кожей. Помада на губах яркая, цвета фуксии. Она протягивает правую руку.

– Я – Моника. Сегодня я буду вас обслуживать.

Прежде я несколько раз делала здесь покупки, в основном от скуки, потому что это заведение не вполне в моем вкусе, и никогда Моника не встречала меня рукопожатием. Я беспокоилась, что местные окажут девочкам такой же холодный прием, как и мне, но, может быть, заблуждалась? Может, их встретят с распростертыми объятиями?