Блейк Пирс - Когда расплата не за горами

Лила, казалось, гордилась собственной работой.

Трент снова посмотрел на часы, и Джен наконец поняла, почему.

Судя по их одежде, как Лила, так и Трент отпросились домой с работы. Она решила, что работодатели Трента явно не очень были довольны тем, что он ушёл посреди рабочего дня. Очевидно, их обоих очень ждали на работе.

Было ясно, что жизнь в семье Мейс не очень сладкая. Но, по крайней мере, Трент и Лила живут вместе и, насколько она может судить, являются любящими родителями.

Джен невольно вспомнила собственное разрушенное детство: мать-депрессивную алкоголичку, которая пропала, когда она была совсем маленькой, отца, который ушёл в другую семью, оставив Джен в приюте. Когда она решила укрыться в мире балета, её мечты разрушили и там.

По сравнению с её жизнью жизнь Камрин была вполне счастливой.

«Ей повезло», – подумала она.

Но неужели удача обернулась к девочке спиной самым жутким образом, какой только можно было представить?

Райли сказала:

– Нам бы хотелось задать вам несколько вопросов, если вы не возражаете. Когда вы в последний раз видели свою дочь?

Лила и Трент грустно переглянулись.

Трент сказал:

– Боюсь, что довольно давно. Наверное, пару недель назад или даже больше.

Райли была удивлена.

– Но ведь вы живёте в одном городе.

Джен тоже невольно поморщилась. Комментарий Райли показался ей нетактичным. Даже в квартире Камрин Джен почувствовала, что девочка очень отстранена от своей семьи, хотя и не полностью порвала с ней связь. Камрин решила начать отдельную жизнь хотя бы в другом районе того же города.

Лила слегка пожала плечами.

– У неё так много дел, – объяснила она. – Работа, учёба и всё такое. У неё просто не хватает времени на…

Лила замолчала, не закончив предложения. Трент сочувственно погладил её по руке.

Джен заметила грусть в тоне Лилы, а также нотку недовольства. Она ощутила, что Трент чувствует то же.

Джен начала понимать историю их семьи. Эта пара работала изо всех сил на работах прислуг всю жизнь в городе, в котором они никак не могли стать своими, воспитывая детей с мечтами и надеждам, которые сами не могли и представить. Мечты этих детей не могли быть реализованы под крышей с этими скромными людьми.

Судя по фотографиям, Джен решила, что старший брат Камрин переехал отсюда много лет назад. И теперь, так или иначе, Трент и Лила теряли и свою дочь.

Лила покачала головой.

– Я просто не знаю, что она хочет делать со своей жизнью. Разве она не может заниматься тем, чем хочет, рядом с нами? Наверное, она так не считает... Она всё время говорит нам, что у неё есть мечты, но никогда не говорила, какие.

Джен видела неприятие, которое так и сыпалось из Лилы Мейс, и вдруг поняла, что ей не нравится её тон. Почему Лила и её муж не желали своей дочери лучшей, более счастливой и успешной жизни, чем была у них?

Тревога Лилы росла. Она сидела, сцепив руки.

Она попросила:

– О, пожалуйста, скажите нам, что с Камрин всё в порядке.

– Именно это мы и пытаемся выяснить, – сказала Райли.

Лила встревоженно наклонила голову.

– Мы говорили ей не ходить в этот колледж, – сказала она. – В колледжах небезопасно, а за последнее время так много девочек изнасиловали. Ей просто нельзя было ходить в тот колледж.

Джен ошарашили её слова. Неужели эта женщина настолько не хочет, чтобы её дочь достигла большего, чем она сама?

«Бедная девочка», – думала Джен.

Джен очень хотелось объяснить, что это просто миф, что девушек насилуют в кампусе больше, чем не студенток того же возраста. На самом деле, было ровно наоборот. Конечно, Джен знала, что насилие в кампусах тоже является серьёзной проблемой, но это было потому, что студентки гораздо более развиты, чем те, кто не учатся в университете. Они понимают, что происходит, и полны решимости как-то с этим бороться.

Но сейчас не было времени объяснять это всё родителям. Джен поняла, что её собственные чувства начинают противоречить здравому смыслу.

Она сидела и слушала, как Райли задаёт вопросы. Знают ли родители о связи Камрин и других девочек? Жаловалась ли девочка на что-то странное в школе или на работе? Знают ли они кого-либо, кто мог угрожать ей, или от кого она чувствовала дискомфорт?

Трент и Лила просто не знали ответов.

Хуже всего было то, что Джен чувствовала, как с каждой секундой они всё больше расстраиваются.

Суровая реальность того, что могло произойти с их дочерью, стала для них слишком понятна. К тому времени, когда Райли закончила расспрашивать их, Лила была в слезах, а Трент умолял их найти дочь живой и невредимой.

Джен стало просто тошно от того, что ни она, ни Райли не могли ничего им обещать.

Когда они вышли из дома Мейсов, Райли хотела было сесть за руль их автомобиля, но вдруг поняла, что не знает, куда им направиться теперь.

Она повернулась к шефу Синарду. Он подошёл к своей машине и сказал:

– Уже поздно. Я собираюсь закончить на сегодня. Вам тоже стоит отдохнуть.

Райли посмотрела на Джен. Молодая агент согласилась с ним:

– Я не знаю, что мы ещё можем сделать сегодня.

Райли поняла, что тоже не знает, что ещё сделать, а кроме того, очень устала после длинного дня в котором было несколько часов перелёта. Завтра утром они могут начать расследование на свежую голову, например, с опроса людей, которые общались с Камрин.

Райли заметила молчание Джен во время интервью. Пока Райли вела машину, она тоже почти ничего не говорила. Казалось, что девушку что-то тревожит.

Райли осторожно спросила:

– Джен, что-то не так?

Джен смотрела во тьму за окном.

– Почему ты спрашиваешь? – проговорила она.

Райли пожала плечами.

– Не знаю. Просто интересно.

Повисло молчание.

«Что ж, наверное, она просто не хочет мне сказать», – подумала Райли.

Спустя какое-то время Джен проговорила:

– Райли, ты думаешь, что Камрин… Ты думаешь, что с ней произошло то же, что и с…?

Голос Джен оборвался.

– А ты как думаешь? – спросила Райли.

Отстранённо и меланхолично Джен ответила:

– Я не знаю. Просто… Ну, разве она подходит под наш профиль? Она так отличается от остальных. Она старше, учится в другом месте, у неё совсем иная жизнь. И она афроамериканка.

Райли сказала:

– Честно говоря, у нас, в общем-то, ещё нет профиля жертвы – как и профиля подозреваемого, если уж на то пошло.

Джен замолчала.

Наконец, она произнесла:

– Райли, я… я хочу, чтобы с ней всё было хорошо.

У Райли сжалось горло. Она слишком хорошо знала это чувство.

Джен добавила:

– Получилось ли у тебя привыкнуть к этому? К своей работе?

«Хороший вопрос», – подумала Райли. И, как и у многих вопросов, на него не было однозначного ответа, и уж точно не было ответа успокаивающего.