Олег Рой - Оправдание невиновных

До нее вообще тонкости человеческих взаимоотношений доходили с трудом. И знакомиться она решительно не умела, полагая, что инициативу должны проявлять молодые люди. Они, однако, не спешили. Непонятно, почему. Она ведь не хуже других. Даже лучше многих! Симпатичная, умненькая — иняз это вам не какое-нибудь строительное ПТУ, готовит отлично… ну говорят же, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок? Правда, случаев продемонстрировать свои кухонные таланты никак не подворачивалось — не на улице симпатичных парней угощать кулинарными шедеврами!

В бюро переводов внушительного, когда-то «секретного» НИИ, куда Анечка устроилась со свеженьким дипломом, тоже перспектив было не густо. Выезды на картошку отменились вместе с советской властью, о новогодних «огоньках» и вовсе не вспоминали, да и все, кто хоть что-то соображал, из НИИ потихоньку слиняли, остались одни «виталики». Вскоре и само бюро переводов тихо скончалось. Это называлось «оптимизация, вызванная требованиями сокращения финансирования».

В материальном смысле Анна Гавриловна от этого даже выиграла: оказалось, что переводы требуются даже в «дикие» времена, а работать дома гораздо приятнее, чем под бдительным оком пяти одинаковых — и одинаково суровых — теток. С личной жизнью, однако, все было, как и раньше — то есть, без оной. Мужчины среди заказчиков, разумеется, попадались, но восхищаться Анечкиными прелестями ни один не спешил. Зарабатывала она неплохо, но надоело ей это благополучие хуже горькой редьки.

Да и, по чести сказать, зыбким оно было, благополучие это. Сегодня заказы есть, а завтра — кто его знает. Копить надо было, упрекала она себя, а не по курортам раскатывать! Но очень уж хотелось пусть ненадолго, но почувствовать себя молодой, красивой, независимой… «загадочной дамой из триста четвертого номера»… желанной, в конце-то концов! Нет, у нее хватало здравого смысла, чтобы понимать: курортные романы — их и было-то всего два — ничего общего с мечтаемой «личной жизнью» не имеют. Это ведь, по сути, просто элемент сервиса «все включено»: один из ее скоропалительных любовников служил в отеле ночным портье, другой был пляжным инструктором по плаванию. Но можно ведь хоть ненадолго себя обмануть! Бог с ним, с сексом — хотя горячие южные красавцы были неутомимыми жеребцами — но главное, какие слова они шептали! Какими комплиментами сыпали! И если даже ожидали щедрых чаевых, напрямую о том не заговаривали.

Господи, думала она почти с ужасом, а ведь еще немного, и «чаевые» станут предметом все более явных намеков, а там — и требований… Еще немного, всего несколько лет, которые пролетят — и не заметишь — и ей будет пятьдесят. Пятьдесят! В самой округлости этого числа таится какая-то унизительная безнадежность. Ну да, с высшим образованием и двумя иностранными языками, ну да, готовит, как не в каждом ресторане сумеют, ну да, выглядит на десять (а при удачном освещении и на пятнадцать) лет моложе своего паспортного возраста… а что толку? Пожалуй, какой-нибудь слесарь дядя Вася и не отказался бы на ней жениться… Или прораб Сан Саныч… Но, воля ваша, чем такой мужчина, лучше уж и вовсе никакого! Но где же встретить не «слесаря» и не «прораба»? Вот если бы у нее было много денег… Именно богатство дает ту всепобедительную уверенность в себе, которая сама по себе — уже три четверти успеха. В том числе — и у мужчин.

Иногда ей казалось, что во всем виноват Коля. Если бы не то лето! Ей было… погодите… восемь? десять? В школу она уже точно ходила, потому что на дачу к Колиным родителям мать отправила ее на каникулы. Нет, пожалуй, все-таки восемь. Тощие русые хвостики в пестрых резинках, застиранный сарафанчик, жесткие сандалетки… Чаще, впрочем. они бегали босиком. Однажды, перелезая через забор, Аня напоролась ногой на гвоздь. Коля тащил ее до самого дома, пыхтя и хмуро повторяя: «Я же мужчина». Она долго-долго потом вспоминала это лето. Как он носил ей землянику, убеждал, что плавать совсем не страшно, как учил кататься на разболтанном велосипеде… И после, когда одноклассницы начали уже перешептываться — а он на меня так посмотрел! а ты? а я ему ноль внимания, а он говорит пойдем в кино завтра — Ане все это казалось… мелким. Она вспоминала, как о ней заботился Коля — вот это было настоящее, а не то что «как он на меня посмотрел»! Ну да, по-братски заботился… но все-таки не совсем по-братски. И она придумывала… всякое. Ведь троюродные — это почти что чужие, правда? Им даже жениться можно! Нет, она вовсе не была в него влюблена — нельзя же влюбиться в человека, с которым видишься раз в десять лет! — и мысли все эти были не всерьез, конечно. Но — были. Как невидимая ниточка…

Когда Колина жена так нелепо и внезапно погибла, могла ли Анна Гавриловна отказаться от его просьбы «помочь с девочкой»? Кристина была такая маленькая, такая беззащитная! Вскоре, правда, оказалось, что живые дети, стоит подойти к ним поближе, совсем не так уж милы. Но Анна Гавриловна старательно исполняла все взятые на себя обязательства: Коля так искренне ее благодарил — она и впрямь чувствовала себя спасительницей. И платил он щедро. Даже когда в доме появилась эта длинноногая дрянь, даже когда Анне Гавриловне пришлось дом покинуть, все равно продолжал «помогать». И квартиру купил, и денег давал — чувствовал, должно быть, свою вину. Чуть не десять лет она его и Кристину ублажала, и — раз, в одночасье не нужна стала?!

Потом в ее жизни появился Анатоль.

Он был прекрасен. Подтянутый, моложавый, с чертовщинкой во взгляде, с озорной, почти мальчишеской усмешкой. Ну да, он был немного младше Анны Гавриловны но сама-то она выглядела куда моложе своего официального возраста! Да и младше Анатоль был совсем ненамного — совсем не то, что Пугачева рядом со своим Максимом, вот уж где сущее безобразие, стыд просто. Они-то с Анатолем смотрелись равными. Посмотреть на этих старух на курортах — бриллианты на морщинистых шеях, бриллианты на подагрических пальцах, тощие ножонки еле стоят на высоченных шпильках — только потому и не падают, что под морщинистый локоток поддерживает старую ведьму юный красавчик с предупредительным, как у официанта, выражением на гладком лице. Неужели эти старухи сами не понимают, как смешны они рядом со своими жиголо?

Слава богу, Анне Гавриловне до старухи еще далеко! После знакомства с Анатолем она не только перестала ужасаться подступающей старости, а словно бы и на самом деле помолодела. И неважно, что там в паспорте, главное — в зеркале все пристойно. И Анатоль — уж точно никакой вам не жиголо.

Она так хотела быть с ним, что готова была на любые жертвы. Чтобы не просто «быть вместе», а — на всю жизнь! Нет-нет, она даже намеком не упоминала о свадебных колоколах, все знают, что настоящего мужчину подгонять нельзя, его это оскорбляет. Но, с другой стороны, настоящие мужчины мечтают о наследниках — и это тоже всем известно. Со времени присмотра за Кристиной Анна Гавриловна решила однозначно: дети — это не для нее. Но, быть может, для Анатоля это важно? И она завела разговор — не о свадьбе, боже упаси! О детях. Осторожно, стороной подошла — чтоб не отпугнуть. Идея продолжения рода Анатоля вовсе не испугала, но как будто… расстроила. Он мечтательно поднял глаза к небу, а через мгновение горько усмехнулся: