Таррин Фишер - Все его жены

Мама опускает передо мной тарелку с салатом – зелень с ярко-красными помидорами черри из ее сада. У меня еще есть шанс. Я могу рассказать правду про Реджину. Сет увидит, что его интересы для меня на первом месте, что я – его настоящий защитник. Он не осознавал, какую цену приходится платить за его образ жизни: вспышки гнева были лишь одним из проявлений стресса. Неважно, что я не смогла дать ему детей. Для этого мы оставим Ханну. К тому же она будет занята их ребенком. Молодые мамы ведь печально известны пренебрежительным отношением к мужьям, потому что уделяют все свое внимание маленькому человечку, верно? Все ее промахи возмещу я.

Я приняла решение и теперь знаю, что делать. Если не могу победить Ханну, я одолею Реджину. Вместо трех в гнезде останутся двое.

Привет, Реджина!

Мне нравится Том Уэйтс. Был на его концерте несколько лет назад. И кажется, это был лучший концерт в моей жизни. Сочувствую насчет твоего брака. Моя сестра развелась в прошлом году и до сих пор приходит в себя. Рад, что ты в порядке и готова идти дальше! Его потеря – моя прибыль. Если можно, позволь спросить, почему вы решили расстаться? У тебя есть какие-то сожаления насчет брака? У меня уже довольно давно не было серьезных отношений. Последние несколько лет я полностью посвятил работе. Но теперь готов остепениться (мне так кажется). На этих выходных еду к сестре в Монтану. А у тебя какие планы?

До связи,

Уилл

Жалкое зрелище. Я даже не могу нормально поссориться с мужем.

Вновь и вновь проигрываю в голове разговор, состоявшийся у нас после того, как я уехала от родителей. Я позвонила Сету, как только отъехала от их дома. Хотела сказать, как здорово мы провели время, как я наслаждалась нашим совместным вечером, но он перенаправил меня на автоответчик. И перезвонил двадцать минут спустя, когда я заходила в лифт нашего дома.

– Привет, – поздоровался он. – Я говорил по телефону… – Его голос прервался, я сильнее прижала трубку к уху и услышала слово «…родители…».

Родители Сета: я никогда их не видела. Большую часть времени они проводят наедине друг с другом и редко выбираются за пределы Юты. Когда дверь лифта открылась и я вышла наружу, у меня появилась идея. Я озвучила ее Сету:

– Нам нужно поехать в отпуск в Юту! Когда ты последний раз виделся с семьей?

Я ожидала, что моя задумка приведет его в восторг и он будет счастлив использовать наше совместное время, чтобы съездить домой. Но реакция Сета меня шокировала – его голос сразу стал ледяным.

– Нет, – сказал он и тяжело вздохнул, словно я – ребенок. Сет откладывал мою встречу с его родителями все два года, что мы были вместе.

– Моей семье не до этого, – все время повторял он. – Занятые люди.

Он говорит «занятые» таким тоном, словно мне это понятие недоступно и я не в состоянии понять их жизненные потребности.

– У тебя есть братья и сестры! – возражаю я. – Уверена, они смогут найти время. Я хочу с ними познакомиться…

Сет довольно агрессивно отверг мою инициативу, и мы продолжали споры, пока я не сдалась. Именно так я всегда поступаю, чтобы не утратить благосклонность Сета, – сдаюсь. Я не буду сварливой мегерой. Не буду сложной женой. Буду любимой, с которой легко. Которая предлагает пососать его член, чтобы утешить после сложного дня, и стонет, словно удовольствие доставляют ей.

На самом деле я вообще сомневаюсь, что хочу знакомиться с его родителями. Они же полигамны. И совсем иначе, чем мы. Они живут все вместе, и носят странную одежду, и выращивают вместе детей, словно чертова стая кроликов. Невообразимо – каждый день смотреть другой женщине в глаза, мыть за ней посуду, менять подгузники ее ребенку и знать, что прошлой ночью она царапала спину твоего мужа от наслаждения. Извращение какое-то, хотя мне ли судить? Я так и не рассказала правду семье и друзьям, потому что они сочтут ее извращением.

Но как бы там ни было, они его родители и я должна с ними встретиться. И тут мне приходит в голову не совсем приятная мысль: а вдруг они уже познакомились с Ханной? Рассказал бы мне об этом Сет? После того, как его реакция привела к кровотечению, я слишком боюсь спрашивать.

Наливаю себе бокал вина, второй за час, и иду в гостиную смотреть телевизор. Единственное, что получается смотреть – серии дурацкого реалити-шоу, которые я уже видела. Когда я смотрю на беспорядочные жизни его звезд, начинаю спокойнее относиться к собственной. В пластиковых женщинах с экрана есть что-то глупое и пресное, несмотря на их славу и состояние. В этом чувствуется какая-то надежда для остальных.

Но проходит двадцать минут, а я не могу сосредоточиться. Выключаю телевизор и устремляю взор на стену, продолжая кипеть от гнева. Иду в коридор и достаю из шкафа открытки, присланные его родителями за эти годы. Их восемь штук. Банальные открытки с цветами и мишками, все одинаковые. Без всяких надписей, только наспех нацарапанные имена – Перри и Филис. Странно, правда? Да, они меня не знают, но можно было бы хотя бы проявить инициативу. Не можем дождаться встречи! Обнимаем! Или, например, Сет всегда так хорошо о тебе рассказывает. Вспоминаю все отправленные им открытки с желанием наладить контакт, где я рассказывала о нашей квартире в Сиэтле и – до выкидыша – об именах, выбранных для ребенка. Теперь мне кажется глупым, что я делилась ними такими деталями, хотя они даже не трудились отвечать. Жаль, нельзя обсудить их с Ханной и Реджиной. Интересно, что они думают на эту тему и общались ли когда-нибудь с родителями Сета.

У меня даже нет электронного адреса его мамы, хотя я несколько раз просила его у Сета. Думаю, если мы свяжемся через Интернет, в отношениях может наметиться прогресс. Сет каждый раз обещал его мне прислать, но так и не сдержал своего слова.

За день до нашей свадьбы его отец, Перри, перенес срочную операцию на желчном пузыре. Мама Сета тогда не захотела оставлять мужа в таком состоянии. Я не понимала, в чем проблема, ведь за ним могли присмотреть остальные четыре жены, разве нет?

– Она же его законная жена. И должна быть рядом на случай, если что-то пойдет не так, – объяснил Сет.

Пропустив свадьбу, они обещали приехать на Рождество, но потом его мама слегла с пневмонией. На Пасху случился фарингит, на следующее Рождество – что-то еще. Когда я потеряла ребенка, они прислали цветы, которые я немедленно выбросила на помойку. Я не хотела напоминаний о случившемся. На день рождения они всегда присылают мне открытку, вкладывая туда пятидесятидолларовую купюру.

Я допиваю бокал вина и загружаю профиль Реджины на Фейсбуке. Может, у нее есть совместные с ними фотографии? Сомнительно, но попробовать стоит. У Сета их снимков нет. Он говорит, что они ненавидят камеры и телефон и по юридическим причинам никогда не фотографируются вместе. Как я и думала, у Реджины никакой информации нет. Как и у Ханны. Даже не знаю, расстраиваться или испытывать облегчение.