Майк Крэйвен - Шоу марионеток

– Очевидно, что мой клиент был в ужасе от происходящего и не принимал участия в дальнейшем процессе.

– Очевидно, – невозмутимо ответил Гэмбл. – И после торгов судно вернулось к берегу, а мужчины исчезли с тем, что купили?

Уорд покачал головой.

– Нет, сначала Квентин Кармайкл показал им запись – он снял все происходившее на видео – и объяснил, что это страховка для всех.

– И…

– Дальше – ничего. Мой клиент больше никогда не видел никого из этих людей. Он оборвал все контакты с ними.

– Что он думает о судьбе этих мальчиков?

– Он ничего не знает. Он хотел бы официально заявить, что надеется, что им не причинили вреда.

Сидевший в комнате детектив, до сих пор молчавший, вскочил со стула и заорал:

– Лживый ублюдок! – Он попытался врезать Прайсу, но Гэмбл схватил его и позвал на помощь. Двое полицейских в форме ворвались внутрь и вытащили сопротивляющегося детектива из комнаты.

Уорд развел руками, подтверждая свои аргументы.

– Вот почему он не пришел раньше.

– Подождите, пока он сядет в тюрьму, – пробормотал Гэмбл. – Там таких чертовски обожают.

– Ох, – сказал Уорд, – тогда у нас могут возникнуть проблемы. Ведь если вы хотите, чтобы мой клиент дал показания против настоящих преступников, Хилари Свифт и Квентина Кармайкла, то ему нужны гарантии, что его не обвинят ни в чем, кроме содействия преступнику.

– Пошел на хрен, – отрезал Гэмбл. – Ему ни за что не отвертеться. Я уже знал большую часть того, что было в этом заявлении. Да, кстати, Квентин Кармайкл мертв уже около четверти века, так что половина ваших козырей уже испарилась.

Для них это было новостью. Они начали торопливо перешептываться. Прайс принялся жестикулировать, указывая на Уорда. Впервые он выглядел обеспокоенным.

В этот момент дверь открылась, и в комнату ворвалась Флинн. Она наклонилась и что-то прошептала Гэмблу на ухо.

– Допрос приостановлен, – сказал Гэмбл.

Уорд и Прайс уставились на него.

– Вы в полном дерьме – Хилари Свифт исчезла. Похоже, музыку выключили, а вам не хватило стула, мистер Прайс.

Флинн нашла их в садовой комнате в «Шап-Уэллсе». Теперь Рид был более полезен для Гэмбла, и его переназначили на основное расследование.

– Ужасно, да? – спросила Флинн.

– Мягко говоря, – ответил По. – Где сейчас Прайс?

– Все еще в камере в участке Карлайла. Гэмбл скоро встретится с людьми из прокуратуры, чтобы узнать, в чем его можно обвинить.

– Дополнительное обвинение?

– Этого пока хватит, чтобы его не отпускать. Полное обвинение предъявят, когда расследование закончится.

– По уликам, найденным в его доме?

– Похоже, Свифт его подставила. Улики могут быть реальными, но у него железное алиби на два последних убийства. Он может доказать, что скрывался в Лондоне. Гэмбл считает – и я с ним согласна, – что Свифт пыталась выиграть время. Вероятно, она не рассчитывала, что Прайс так быстро сдастся.

По проигнорировал предположение о виновности Свифт. Она была вовлечена, но это не означало, что она была всем и вся.

– Если Прайс скрывался, то, подкинув в его дом улики, настоящий Сжигатель пытался его выманить.

Флинн нахмурилась.

– Считаешь его потенциальной жертвой?

– Почему нет? – ответил По. – Все остальные с того судна, похоже, ими стали. Разве он чем-то отличается? И если бы Сжигатель похитил его и заставил незаметно исчезнуть, мы все наверняка посчитали бы убийцей Прайса, и больше никого не искали.

– Наверняка, – признала она. – И ты сказал «Сжигатель» вместо «Свифт». Я так понимаю, ты еще не убежден в ее виновности?

– Она определенно работает вместе с убийцей; она применяла пропофол, это нельзя игнорировать. Возможно, именно она подкинула улики Прайсу, а сжигала она людей или нет – это совсем другое дело. У Тилли есть расчеты, которые тебе стоит увидеть.

– Попозже взгляну. Что еще у тебя есть?

– Ну… до сих пор единственным мотивом, который нам удалось найти, были финансовые проблемы, – сказал По. – И в этом никогда не было смысла. Кастрации и сожжения? Ради денег? Я так не думаю.

– Тогда что?

– Пока не знаю, – ответил По. Он знал, но не хотел говорить об этом вслух. Только не перед Брэдшоу…

Флинн сцепила пальцы и закрыла глаза. Через минуту распахнула их и наклонилась вперед.

– Ладно, тогда давай делать то, за что нам платят. Гэмбл пусть преследует Свифт; мы – Отдел анализа тяжких преступлений, а значит, мы делаем то, чего другие не могут.

Брэдшоу кивнула. В конце концов и По тоже.

– Начнем с транспорта, – предложил По. У нас пять похищений и пять убийств, и поскольку ни у одной из жертв не было следов пропофола, мы теперь точно знаем, что их должны были где-то прятать, прежде чем убить. Это дополнительные передвижения, о которых мы не знали.

– Значит, убийца должен был доехать до места похищения, от места похищения до места заключения, а затем от места заключения до места убийства, – резюмировала Брэдшоу. – Слишком много данных, По.

– Я думал, тебе нравятся данные.

Она улыбнулась и сказала:

– Я их обожаю!

Она нажала несколько клавиш, и вскоре принтер зажужжал.

– Чем больше у меня информации, тем больше я могу сделать. Я пробью нашу зацепку через Базу данных автоматического распознавания номерных знаков и вычислю ее.

По отвел Флинн подальше от Брэдшоу и, убедившись, что та не слышит, сказал то, чего не хотел говорить раньше.

– Я думаю, надо исходить из предположения, что мальчики мертвы.

Флинн кивнула. Ее лицо было мрачным.

– Это я уже успела понять. У тебя есть теория?

– Есть. Думаю, те, кто заплатил двадцать пять тысяч, купили себе право на насилие.

– А те трое, что заплатили шестизначные суммы?

– За такую сумму, я думаю, мальчиков должны были убить.

– Я тоже так думаю, – сказала Флинн после долгой паузы.

Никто из них не заметил, что принтер остановился. Брэдшоу их слышала.

– О нет! – ахнула она. Ее глаза наполнились слезами, и вскоре она уже плакала. Флинн села рядом и обняла ее за плечи.

Больше года Брэдшоу работала над самыми тяжелыми случаями в стране, но до сих пор это всегда было для нее чем-то абстрактным. Даже когда она изучала имя По, вырезанное на груди Майкла Джеймса, это были картинки в компьютере, а не реальное тело, на которое она смотрела. Но в эту, оперативную работу она вкладывалась душой и сердцем – как и он. Возможно, даже больше – она была славной, а По – нет.

Прошло больше часа, прежде чем Брэдшоу пришла в себя настолько, чтобы продолжить работу. По чувствовал себя виноватым. Если бы он не настоял на том, чтобы она поехала с ними в Камбрию – а это была именно его идея, – она была бы избавлена от всего этого.

– Вы с Тилли, кажется, неплохо ладите, – тихо сказала Флинн. – Несмотря на этот момент, ты принес ей море пользы, вытащив ее из офиса.