Мелинда Ли - Кости не лгут

– Тогда Дженни в опасности, – закончил за него Шарп. Он уже понял, что прав. Он знал Дженни лучше кого-либо еще. Возможно, даже лучше Ланса. Она соблюдала свой распорядок так, как скалолаз цеплялся за выступы породы. Словно из-за малейшего отступления от заведенных правил она рисковала снова сорваться в пропасть безумия. И чем сильнее ее одолевала тревога, тем упорнее Дженни следовала своим ритуалам.

– Пожалуй, стоит направить сюда криминалистов, – сказал Броуди. – Я опечатаю дом. А мы заберем на экспертизу чашки, тарелки и остатки пирога.

– Нужно обеспечить охрану Дженни в палате, – застыл на месте Шарп. – Вы сможете выделить человека?

Броуди покачал головой:

– Шеф не даст на это добро. Мы пока не располагаем никакими вещественными доказательствами того, что это было преступление. Да и в больничном отделении интенсивной терапии за ней будут наблюдать очень внимательно.

– Не достаточно внимательно. – Шарп прошелся по маленькой кухне. – Эх, если бы я мог одновременно находиться в двух разных местах…

– Дайте мне минутку. Может, я как-нибудь улажу это дело. – Броуди достал свой мобильник и вышел в другую комнату. Через две минуты он вернулся: – Ханна прямо сейчас поедет в больницу и останется там с Дженни.

– Ханна? Она служит в полиции? – спросил Шарп.

Броуди мотнул головой:

– Нет. Ханна Барретт – моя девушка. Она – адвокат. Но у нее уникальное воспитание. Ручаюсь вам: мимо Ханны никто не пройдет. С ней Дженни будет в полной безопасности.

– А зачем кому-то пытаться убить Дженни? – спросила Стелла.

– Полагаю, тому может быть только одна причина, – ответил Шарп. – Это как-то связано с исчезновением Виктора Крюгера. Должно быть, Дженни что-то знает.

Она не умерла.

Как он мог так просчитаться?

Он учел массу ее тела. Он пересчитал таблетки и измельчил их в порошок, а затем подмешал часть порошка в ее кофе, а часть – в пирог. И даже добавил в него дозу героина – забавы ради.

Он беспокоился, что она почувствует необычный привкус. Но она съела весь пирог. А он вымыл чертову тарелку и сам поставил ее в посудомоечную машину.

Она не должна была выжить!

Почему же она все еще жива?

Надвинув бейсбольную кепку пониже на лоб, он проскользнул в отделение интенсивной терапии следом за еще одним посетителем, ступая с ним практически в ногу. Опустил подбородок, втянул голову в плечи и отвернул лицо от вмонтированных в потолок камер.

Коридор отделения был запружен телами. Столпившиеся у двери под номером три врачи и медсестры были одеты так, словно собирались лететь на Марс. Халаты до самых пят, защитные маски на лицах, перчатки на руках. Через секунду зазвучал сигнал вызова, над дверью замигала лампочка. Врачи начали отдавать распоряжения. Более десятка медиков закружились в суетливом хороводе.

Он двинулся вперед, соблюдая дистанцию.

Смешался с персоналом.

Медики явно пытались не позволить кому-то умереть. И не обращали на него никакого внимания. Даже у тех, кто не был занят критическим пациентом, взгляды были прикованы к реанимационной палате, в которой разворачивалась драматическая борьба между жизнью и смертью.

Он прошагал до палаты номер восемь, прошел мимо, только чуть замедлив шаг, чтобы заглянуть внутрь, и остановился у следующей двери – сделал вид, будто наблюдает за спящим сморщенным стариком. Шторки над стеклянными стенами палаты Дженни Крюгер были раздвинуты, и он смог без труда разглядеть, что делалось внутри.

Дженни лежала недвижно. Все ее тело, словно змеи, обвивали провода с трубками. Из капельницы через венозный катетер в ее руку сочилась целебная жидкость. Вентилятор возле кровати пыхтел с завидно регулярным ритмом, и целый ряд мониторов отслеживал каждый стук ее сердца, каждый вдох и выдох. Иногда медики излишне полагаются на эти мониторы и не слишком часто заходят в палаты пациентов. Он надеялся незаметно проскользнуть в палату к Дженни, воспользовавшись ослабевшей бдительностью медсестер. И чуть не вздрогнул, заметив женщину, сидевшую у кровати Дженни с книгой на коленях.

Женщина встала и осмотрелась вокруг, как будто почувствовала его пристальный, испытующий взгляд. Затем она проверила медицинское оборудование и снова присела. Но ее интерес к книге, похоже, угас. Глаза женщины пристально посмотрели на дверь. В джинсах и сапогах она была довольно высокой; остро очерченное лицо окаймляли короткие светлые волосы. А небольшая выпуклость под ее свитером намекала на то, что женщина была вооружена. Пригородные больницы не оснащались металлодетекторами.

Кем же была эта женщина?

Она не походила ни на полицейскую, ни на человека, готового выносить за кем-то дерьмо.

Сунув руки в карманы, он взвесил все варианты.

В коридоре появилась уборщица в зеленом костюме. Она толкала перед собой большой контейнер для мусора на колесиках. Уборщица останавливалась у каждой двери, ныряла в палату и бросала немедицинские отходы в свою тележку. Закашлявшись в кулак, чтобы скрыть лицо, он отступил в сторону, освобождая ей проход.

Пока уборщица пересыпала содержимое мусорной корзины старика, его пальцы нащупали в кармане шприц. С героином. Инъекция в мышцу заняла бы немного времени. А когда Дженни Крюгер среагировала бы на новое вещество в своем теле, он находился бы уже далеко от ее палаты. Организм Дженни был уже катастрофически подорван. Через несколько часов она бы непременно умерла. И никто бы не заподозрил, что она скончалась от передозировки героина, лежа на больничной койке.

Он планировал дождаться момента, чтобы никто не смотрел, проникнуть в палату и сделать ей укол. На это ушла бы пара минут, не больше. Персонал в реанимации постоянно отвлекали вызовы и чрезвычайные ситуации наподобие той, свидетелем которой он стал при входе. Но присутствие в палате Дженни блондинки спутало ему все карты.

Конечно, он мог бы подождать, когда она выйдет. Ведь не могла же она там сидеть постоянно. Любому человеку надо есть и отправлять свои естественные нужды.

Но на ожидание требовалось время, которым он не располагал.

У него были и другие дела. Встречи с людьми. Хотя никто из них не представлял для него такой важности, как Дженни Крюгер.

Стоит ей только открыть свои глаза – и рот – его песенка будет спета. Он скрывал свою тайну двадцать три года. И теперь уже точно не сдастся.

Судя по всему, Дженни пребывала в коме. И шанс, что она умрет без его вмешательства, еще оставался. Он не мог, не привлекая внимания, убить сразу и Дженни, и эту блондинку. Тем более что она была вооружена.

Смерть в реанимации должна быть тихой, быстрой и незаметной. Она должна выглядеть как досадное осложнение в результате передозировки лекарств.