Блейк Пирс - Идеальный квартал

– Мы можем подключить видео? – спросила Джесси. – Покажете нам, как выглядит эта лаборатория?

– Без проблем, – согласился Пламли. – Подождите секунду.

Пока он настраивал видео, Джесси свернула с шоссе и остановилась на свободном месте у заправочной станции. К тому моменту, как она провернула ключ зажигания, видео уже работало.

– Там есть какие-нибудь изображения богинь? – поинтересовался Райан. – Безделушка, фото или что-то подобное?

– Нет, – ответил Пламли, перемещаясь по лаборатории. – Здесь довольно стерильно, только стол с мониторами. Я вообще не вижу ничего личного.

– Черт, – услышала Джесси Райана. – Я был уверен, что мы найдем зацепку.

– Подождите, – произнес Пламли. – Мы открыли замок. Помещение совсем крошечное. Видимо, оно использовалось в качестве кладовки. Показать, что внутри?

– Это не повредило бы, – кивнула Джесси.

Пламли принялся медленно поворачивать камеру вокруг своей оси. Это заняло не более пяти секунд. В углу за небольшим шкафом и мусорной корзиной стоял небольшой заваленный бумагами стол. На стене висел постер.

– Я тоже не вижу ничего напоминающего богиню, – разочарованно произнес Райан. Может стоит проверить шкаф?

– Подожди секунду, – сказала Джесси. – Офицер Пламли, можете увеличить изображение и навести камеру на постер?

– Конечно, – ответил тот, сделав, как она просила. На стене оказался логотип университета. Как только он приблизился, Джесси смогла четко разглядеть желто-черного тигра.

– Это ясно, – произнес Райан, явно думая о том же, о чем и Хант. – Доктор Рой учился в Принстоне. Их логотип и талисман – тигр.

Джесси принялась более пристально рассматривать плакат, позволив смутным детским воспоминаниям завладеть ее разумом. Через пару секунд она поделилась мнением.

– Что-то не так, Райан. Здесь нет вообще ничего личного, но при этом доктор вешает плакат с изображением логотипа своего университета?

– Ладно, ты права, – согласился Эрнандес. – Мне кажется, есть еще кое-что?

– Это не логотип Принстона. У них черно-оранжевый тигр, а не желтый. Это Миззу, Миссури Тайгерз.

– Вы фанат? – спросил офицер Пламли.

– Нет, – ответила она. – А вот мой отец был им.

Джесси больше не слышала ни слова.

Офицер Пламли еще что-то говорил, в основном болтая о футбольных командах, но все, что сейчас крутилось у нее в голове, это громкий возглас «Миззу, вперед!», который раздавался каждый раз, когда ее отец подскакивал с кресла к телевизору, чтобы поддержать команду после гола.

Ей тогда было не больше четырех, но она прекрасно помнила, как он подхватывал ее на руки и начинал кружить по комнате. Она помнила, что радовалась вместе с ним, хотя не совсем понимала, что же произошло. Это было одно из немногих хороших воспоминаний из детства об отце.

– Офицер Пламли, – произнесла она, перебив его монолог о первенстве западного побережья. – Не могли бы вы снять со стены этот плакат и проверить, есть ли что-нибудь на обратной стороне? Но для начала попрошу вас надеть перчатки, чтобы не стереть возможные следы.

Пламли сделал так, как его попросили. Джесси и Райан молча ожидали. Через несколько секунд телефон, который он положил на стол камерой вверх, был повернут к задней части постера, который офицер поставил на комод.

– Видно? – уточнил он.

– Не совсем, – признался Райан. – Ничего не пойму.

– Похоже на надпись, сделанную карандашом, – сообщил тот. – Тут написано: «Папа Пчелки был здесь. Он с нетерпением ждет новой встречи».

Джесси наконец смогла вернуться в реальность.

Проведя за рулем сорок пять минут, она уже подъезжала к кофейне в район Ларчмонт-Виллидж парка Хэнкок, где они собирались встретиться с Энди Робинсон. Ей потребовалось столько времени, чтобы разобраться в сложившейся ситуации. Забыть о ней было невозможно, ведь отец знал, что она в конечном счете просмотрит видео его разговора с Крачфилдом, а также найдет записку на постере.

Она была написана еще два года назад и ни одна живая душа, кроме Болтона Крачфилда, не могла знать, как отец называл ее. И даже сам Крачфилд вряд ли догадывался о значении университета Миссури в жизни их семьи. Это была работа ее отца. Тем самым он хотел привлечь внимание Джесси, припугнуть ее и, возможно, обратиться к дочери в своеобразной интерпретации искаженной отцовской привязанности. Хант была не в том состоянии, чтобы целиком осознать случившееся, и поэтому решила отложить проблему на потом.

В любом случае ей сейчас нужно было совершить звонок. Подъехав к бульвару Саус-Ларчмонт, она припарковалась в тени огромного дерева прямо перед витриной лавки домашних сыров и набрала номер. Лэйси ответила после первого же гудка.

– Они выяснили, кто это был? – с тревогой спросила подруга о вчерашнем взломе, даже не поздоровавшись.

– Мы пока не знаем, кто сделал это, но разобрались, кто заказал.

– Стой... Кто-то заказал взлом моей квартиры? – запуталась Лэйси. – Это не случайно?

Джесси не решалась поделиться подробностями. Но, если она хотела немного успокоить подругу и объяснить, что этого больше не произойдет, то предстояло открыть ей правду.

– Нет, – призналась она. – Это было связано с делом, над которым я работаю. Кое-кто хотел намекнуть мне таким образом. Поэтому ничего и не взяли.

– С делом? Но квартира принадлежит мне. Как этот человек вообще узнал, что ты живешь у меня?

– Это хороший вопрос, – ответила Джесси. – И я планирую вскоре им заняться. Но главное, я поговорила с этим человеком и могу обещать, что подобного больше не повторится.

Вместо облегчения на другом конце линии раздалась тишина. Хант внезапно почувствовала себя неловко. Лэйси практически никогда не молчала. Что-то было не так.

– Что такое, Лэйси? – спросила она.

– Прости, Джесси, – ответила подруга высоким голосом. – Но так не должно быть. Я не могу постоянно переживать о том, что какой-то подозреваемый в одном из твоих дел захочет преподать урок или передать сообщение подобным образом. Мои нервы на пределе после взлома. Я нескоро смогу спать спокойно.

– Но это лишь глупость человека, – возразила Хант. Сказав это, она сама задумалась, было ли это правдой. Не было никакой гарантии, что Крачфилд не выкинет что-то еще. А что, если отец узнает, где они живут? У Лэйси было полное право переживать.

– Ты не можешь знать наверняка, – ответила подруга обеспокоенным голосом. – Я не чувствую себя в безопасности. И сомневаюсь, что это изменится, пока мы будем жить вместе. Не хочу показаться сучкой, но тебе пора переезжать, милая. И как можно быстрее.

Джесси кивнула, хотя собеседница не могла ее видеть. Она практически физически ощущала чувство вины, испытываемое подругой по телефону.