Кейт Аткинсон - Большое небо

ЮЭН: Чо вечер?

ХЛОИ: Ничо. ИРЛ?

ЮЭН: Когда ок?

ХЛОИ: 4?

ЮЭН: Да?? Топчик? Где?

ХЛОИ: Спа?

ЮЭН: Гуд. Эстрада?

ХЛОИ: Ок

ЮЭН: Ок! Пока!

Все равно что иностранный язык учить. Да это и есть иностранный язык. Хлои – настоящая Хлои – сидела под замком у себя в спальне, наказанная до конца дней своих, после того как ее мать обнаружила, что дочь окучивают онлайн. «Юэн» утверждал – и это маловероятно до крайности, – будто любит щенят, и «Хелло Китти», и зализанную корейскую мальчиковую группу, которую Джексон в некоем завороженном ужасе посмотрел на «Ютубе».

– К школоте внедряешься? – застукав его за этим занятием, съязвил Натан.

На самом же деле, предполагал Джексон, этот Юэн, вероятно, жалкий мужик за сорок, сидит перед компьютером в одних трусах.

(– Вообще-то, – сказала Джулия, – очень многие педофилы довольно молоды.

А она-то откуда знает, господи боже?

– У нас был про это эпизод в «Балкере». Не смотрел?

– М-м, пропустил, наверное, – сказал Джексон.

Собственно, он это знал и сам – а предпочел бы не знать. Представлять себе, как пацаны немногим старше Натана охотятся на девочек в интернете, – бр-р.)

Мать Хлои, страшная женщина по имени Рики Кемп, традиционными путями через полицию решила не ходить – в основном потому, что партнер ее, отец Хлои, был действительным членом криминального братства восточного побережья.

– У меня есть очень неприятные знакомые, – сказала она.

Джексон не сомневался.

Рики вручила ему ноут и телефон дочери, и теперь Джексон прикидывался Хлои, чтобы заловить Юэна. Окучивание наоборот в странном мире темной справедливости [78] «Темная справедливость» ( Dark Justice , с 2014) – реальная гражданская организация из Ньюкасла, два анонима, которые, притворяясь девочками-подростками, вычисляют сетевых педофилов и сдают их полиции. .

– Возьмете его – сразу отдайте мне, – проинструктировала Рики.

Джексон ничего не имел против провокаций – они составляли львиную долю его бизнеса, – и против удаления с улиц очередного извращенца он тоже ничего не имел, но вот насчет отдать – большой вопрос. Он же не виджиланте, ну правда, честное слово, хотя его представления о добре и зле и не всегда совпадают с принятой практикой правоприменения. Иными словами, закон Джексон нарушал. И не раз. Во имя добра.

Пусть Юэн – прискорбный обсос, но хочет ли Джексон отвечать за то, что Юэна измочалят в кровищу – а может, и того хуже – отец Хлои и его подпольные дружбаны? Если рандеву с Юэном состоится, Джексон планировал рискнуть, навлечь на себя гнев местной мафии, произвести гражданский арест, а затем позвонить в полицию – и пускай закон примет Юэна в свои хладные мертвые объятья.

Будем надеяться, все разрешится уже сегодня в четыре часа дня, когда у них назначено «свидание».

Джексон сварил себе кофе на «Аге» не без помощи верного старого друга, кофеварки «Бьялетти», и сел под утренним солнышком на скамейке за дверью. Пришкандыбала Дидона и растянулась у его ног на газончике. Джексон почесал ее за левым ухом – ей так больше всего нравится, – и шерсть у нее вдоль хребта встала дыбом.

(– А ты встаешь дыбом, если я чешу за твоим ухом? – спросила Татьяна.

С Дидоной она знакома. Говорила, что любит собак. Когда она была «маленький ребенок», выступала с собачьей труппой.

– Мы вместе показывали шуры-муры, – сказала она Джексону.

– Фокусы-покусы, – поправил он.

– Неважно.)

Джексон праздно гадал, как там Винс. Фамилия всплыла не сразу – пришлось перебирать по алфавиту все на «А», пока не добрался до «Й». Айвс. Сент-Айвс, подумал он, в честь святой Ии. В Корнуолле Джексон никогда не бывал – на карте Великобритании оставались крупные белые пятна, которые он не исследовал. (Лестершир – загадка. Саффолк – то же самое. И, будем честны, масса других районов.) Может, стоит поездить. Большое путешествие по королевству. Может, и Сент-Мэри-Мид найдется, если хорошенько поискать.

Винс Айвс, вероятно, никакой не святой, но и на грешника вроде не похож. Хотя кто знает?

Сверзиться с утеса – не каждый день такая радость. По счастью, выяснилось, что чуть ниже имеется удобная спасительная полка в пологой скале, и пролетели они всего несколько футов – хотя оба орали так, что могли запустить лавину, – а потом сползли и застыли в считаных дюймах от края.

Да ебаный же в рот, думал Джексон, лежа на спине и глядя в темнеющее небо. Сердце колотилось, как после спринта, и «старые» колени в очередной раз не возблагодарили судьбу, нещадно грохнувшись о камень. Джексон не без труда сел и сказал стоявшему, а ныне лежащему человеку:

– Там ниже голая скала, и второй раз я вашей акробатике мешать не стану. Все ясно?

Мужику хватило совести устыдиться.

Раз человеку жизнь не мила, рассудил Джексон, разумно, пожалуй, увести его подальше от обрыва.

– Пошли, – сказал он, осторожно поднявшись и протянув руку Винсу – опасливо, на случай если у того опять случится миг безумия и он решит сдернуть Джексона с утеса.

Винс – так его звали. «Винс Айвс», – сказал он, выставив ладонь для рукопожатия, словно они на вечеринке или конференции, а не балансируют, попирая смерть, на краю обрыва. Ему ужасно неловко, сказал Винс.

– Миг безумия. Я, как бы это, достиг точки опрокидывания.

– Может, выпьем? – предложил Джексон, когда они сошли с утеса и вернулись к тому, что в здешних краях сходило за цивилизацию. – Вон там вроде еще открыто, – прибавил он, ткнув пальцем в «Спрута и сердцевидку».

Винс Айвс не обрадовался – более того, активно воспротивился:

– «Спрут»? Нет уж, спасибо, – и, кажется, слегка содрогнулся, поэтому Джексон привел его к себе, как собаку-потеряшку. Разжег огонь в камине и предложил виски, но Винс отказался. Судя по всему, он весь день не ел, поэтому Джексон приготовил чай и тосты на двоих.

Если ты спас чью-то жизнь, думал Джексон, ставя чайник на плиту, день хорош. Еще лучше – если остался в живых сам. Он от всей души надеялся, что не придется вспоминать эту сентенцию каждый божий день: очевидно, что одну или обе части уравнения он рано или поздно обречен прохлопать.

В конце концов Винс немного оклемался, и выяснилось, что у них с Джексоном есть кое-что общее. Оба из одних краев и оба из горсточки братьев.

– Горсточка счастливцев [79] Аллюзия на: Уильям Шекспир, Генрих V, акт IV, сцена 3, перев. Е. Бируковой. , – сказал Винс, хотя счастьем там и не пахло.

Не очень-то похож на солдата, подумал Джексон.

– Корпус связи, – пояснил Винс. – В прошлой жизни.

– Да что уж тут, – сказал Джексон. – Я когда-то был полицейским.

Знакомая история. Кризис среднего возраста, все бессмысленно, депрессия, трали-вали. Я все проморгал, доложил Винс.