Элизабет Хейнс - Будь со мной

— Я сама справлюсь, — говорит она.

— Конечно.

Уилл садится за кухонный стол и подносит чашку чая ко рту, делая глоток.

— Хорошо, что я здесь оказался, верно? — говорит он. — А то бы ты уже валялась в гипотермическом шоке. У тебя мог бы случиться припадок и сердечный приступ.

Фраза «гипотермический шок» звучит так, будто он сам ее придумал, желая выразиться понаучнее. Сара не хочет, чтобы он здесь оставался, ей не терпится, чтобы он ушел, но силы ее на исходе. Она осталась одна. Что ей теперь делать? Куда он пойдет? В любом случае полицейские должны ей перезвонить или подъехать проверить, если смогут. Ей всего лишь придется делать все, что будет в ее силах.

Сохранять спокойствие. «Думай». Не выводить его из себя. Пытаться не показывать свой страх.

— Не спеши, — говорит он, когда она отпивает большой глоток чая.

Чай горячий и немного обжигает рот, заставляя ее кашлять. Почему она чувствует себя такой слабой?

— Если бы только Китти мне позвонила, — произносит Сара.

— А куда она пошла?

— На прогулку, — говорит она.

Может, он все-таки ничего не знает? Может, Китти отправилась домой к друзьям, они в шутку сделали фотографию и отправили ей по ошибке?

Сара понимает: ее теория не выдерживает никакой критики. Но пока что можно продолжать притворяться.

Она заглядывает в гостиную в поисках стационарного телефона, который лежит забытый на диване.

— Я должна попробовать снова набрать ее номер. — Она, пошатываясь, встает на ноги, но он опережает ее.

— Я возьму; а ты сиди. Тебя еще немного трясет, верно?

На самом деле она чувствует себя лучше, но пусть себе думает, что ей еще слишком трудно держаться на ногах. Уилл приносит ей телефон. Он его отдает, и она замечает, что вокруг ногтей у него как будто засохла кровь. Костяшки пальцев отекли, все в царапинах. Когда она замечает это, сердце тяжело ухает в груди: это кровь Китти? Она ранена?

Он наблюдает за ней, изучая ее лицо.

Ни одного пропущенного звонка.

Сара нажимает на зеленую кнопку, чтобы позвонить, но гудка не слышно. В трубке тишина, только шорох ее собственных волос, трущихся об ухо, да ветер снаружи.

Стационарный телефон мертв.

— Ну, — говорит Уилл, — нет так нет. Мы отрезаны, верно? Остались с тобой вдвоем?

Ветер отыскивает мельчайшие прорехи в оконных рамах и воет как раненое животное. Тесс исчезла, должно быть, прячется где-нибудь под кроватью. Тесс может справиться с любой погодой, но странные звуки всегда действовали ей на нервы.

— Мы могли бы спуститься в деревню, — медленно произносит Сара. — Я уверена, что все телефонные линии не могут быть обрезаны.

Уилл смеется.

— Что, снова выходить? Зачем?

«Чтобы найти Китти», — думает Сара.

— Нет, — говорит он. — Какой смысл куда-то идти, верно? У нас есть дела и поважнее, здесь. Нам нужно поговорить.

Несмотря на сухую одежду, Сара продолжает трястись.

— Проходи сюда, ну, давай же.

Он проводит ее в гостиную, поддерживая за руку, будто ей пять или девяносто пять, доводит до дивана и укутывает одеялом, на котором иногда спит Бэйзил. Потом разжигает огонь, поддерживая пламя и подбрасывая в него несколько поленьев. Сара смотрит ему в спину, размышляя, что сейчас было бы легко что-нибудь сделать, толкнуть его или чем-то ударить, и она доходит до того, что начинает озираться вокруг в поисках чего-нибудь потяжелее, но Уилл прерывает ее размышления.

— Я вижу, ты волнуешься, — говорит он. — Знаю, тебе не нравится, что я здесь, верно? Ну, конечно, это все не просто, потому что я тут и никуда не собираюсь уходить.

Он встает и поворачивается к огню спиной, вытягивая руки над головой. Подушечки его пальцев касаются потолка. Затем он убирает журналы, пустую чашку, подставку с кофейного столика и садится напротив Сары, касаясь ее коленей своими.

— В общем, как бы получше выразиться? — говорит он, уставившись на нее своими голубыми глазами. — Есть два пути, простой и трудный, и я по-настоящему болею за то, что ты выберешь простой, мы со всем разберемся и я оставлю тебя в покое.

Он берет ее за руку и поглаживает по тыльной стороне. Сара дергается от его прикосновения, но он держит ее так крепко, что не вырваться.

— Понимаешь, я знаю, что ты хочешь, чтобы Китти вернулась живой и невредимой в твой чудесный, уютный маленький семейный домик. Я знаю, ты хочешь, чтобы я ушел и никогда не возвращался. И, знаешь, все это вполне реально, даже несмотря на снег и ветер. Я могу исполнить все твои пожелания. Но, если ты хочешь именно этого, придется сначала кое-что сделать для меня. Ты слушаешь, Сара?

Она кивает. По ее щекам начинают течь слезы, и она с трудом различает его лицо.

— Ну так давай сделаем все по-хорошему, верно? — он участливо похлопывает ее по руке, будто так может помочь. — Все, что от тебя требуется, — это сказать мне, где Софи.

Сара в ужасе смотрит на него.

— Я не знаю, где Софи, — шепчет она.

Уилл бросает на нее долгий взгляд, будто пытаясь понять, говорит ли она правду.

— Ну, вот видишь, какая жалость, — произносит он. — Реально жаль. А я-то думал, ты примешь верное решение, Сара.

— Нет, ты не понимаешь, я, серьезно, не знаю, где она. Она мне ничего не говорила. Она не говорила мне, что встречалась с Эйденом, даже о тебе по-настоящему не рассказывала, я ее почти не видела…

Он ни с того ни с сего бьет ее тыльной стороной ладони по лицу, заставляя отскочить к ручке дивана. Сара хватается за лицо обеими руками, ахает от неожиданности. Щеку пронзает боль, отдающаяся звоном в ушах. Каким-то образом ему удалось зацепиться за ее сережку, она выпала, и теперь из уха идет кровь.

— Ой! — произносит он, тряся рукой. — Это, черт возьми, было больно.

Словно из ниоткуда появляется Тесс и начинает бешено лаять, скаля зубы.

— Тихо, Тесс, — говорит он успокаивающим тоном. — Все хорошо, девочка. Пойдем со мной.

Он уходит в кухню, выводя за собой Тесс. Сара поднимается на ноги, готовая бежать к двери, но он возвращается с мокрым кухонным полотенцем, обернутым вокруг руки, закрыв Тесс на кухне. Толкает Сару обратно на диван. Она чувствует, как струя крови медленно стекает у нее по щеке. Трет щеку, вытирая пальцы о беговые штаны.

— Куда это ты собралась, а? Ну-ка сядь.

Но у Сары внезапно появляется новый прилив храбрости. Он ее ударил, и удар стал последней каплей. Она тут же снова встает.

— Это какой-то абсурд! Что это ты, по-твоему, задумал?

Он выглядит растерянным и делает шаг назад. Тесс как бешеная лает на кухне.

— Я же тебе сказала, что не знаю, куда она подевалась. Угрожая мне, ты ничего не добьешься. А теперь говори, где моя дочь! Где она?

Сара улавливает что-то в его взгляде, тень мальчишки, которого ругают, но это быстро исчезает. У него уходит минута на то, чтобы вспомнить, кто он, почему здесь находится, но когда к нему возвращается уверенность, то он получает ее с лихвой. Он щурится, вытягивает губы в ядовитом оскале, дергает плечами и обеими руками с силой толкает Сару обратно на диван, а потом садится сверху, впиваясь коленями ей в бедра, сдавливая ее шею руками.