Мэттью Фаррелл - Я все знаю

– Не знаю, просто людям.

Рэндалл кивнул:

– Тогда что мы им скажем?

Аманда откинула голову и задумалась.

– Как насчет того, что мы встретились, когда слушали Рэя Чарльза? Все подумают, что мы познакомились на концерте, а мы просто не будем ничего добавлять.

– Рэй Чарльз умер в девяносто четвертом году.

– Ах, – Аманда рассмеялась, а затем положила руку ему на плечо, – ну что же. Может быть, в таком случае просто скажем, что это произошло в Сан-Франциско?

Пошел снег.

Рэндалл вел машину по извилистым дорогам Норт-Салема. Мимо проносились изгороди; зеленые поля постепенно становились белесыми. В отдалении виднелся большой красный сарай, над которым возвышался старый заржавевший флюгер. Старая добрая Америка как она есть, подумал Рэндалл, никаких перемен.

Автомобиль миновал две каменные колонны, которые отмечали въезд в их квартал. Квадратный метр здесь стоил от трех до шести тысяч долларов – и в каждом из этих домов можно было устроить себе пять-семь спален, около пяти ванных комнат, гараж на четыре машины, огромную веранду, встроенный бассейн и даже теннисный корт. Рэндалл всегда чувствовал, как теряется среди этого великолепия, а теперь ему предстояло жить здесь совершенно одному, без своей восхитительной, талантливой и поистине прекрасной жены. Он не мог в это поверить.

Рэндалл завел машину в гараж и выключил двигатель. Перед его глазами все еще стояло фото покойной Аманды, так не похожей на женщину, которую он знал. Всегда полная страсти, она беззаботно двигалась по жизни и вдохновляла этим окружающих. Как он сможет жить, если ее не будет рядом? Ему совсем не хотелось становиться тем человеком, которым он был до встречи с ней, – он просто не мог себе этого позволить.

Послышалось жужжание его телефона. Он поднес его к глазам и прочел надпись на экране.

Входящий звонок: Питер Римс.

Рэндалл отклонил звонок и засунул телефон в карман пальто. Через несколько секунд тот звякнул в последний раз: Питер оставил ему голосовое сообщение – третье за день.

В тишине огромного, на три машины, гаража послышались два тихих хлопка: Рэндалл вылез наружу и закрыл дверь. Рядом был припаркован двухместный автомобиль с откидным верхом, который Аманда подарила ему на их первую годовщину, – роскошная игрушка для взрослых, не более того. Третье парковочное место пустовало. Рэндалл вдруг осознал, что больше никогда не увидит обычно стоявший здесь серебристый седан – Аманда больше никогда не вернется домой.

Он оставил портфель и сумку с вещами на заднем сиденье и вышел из гаража. Дом был больше, чем им с Амандой требовалось, но Рэндаллу в нем нравилось, словно в запрятанном среди деревьев крошечном бунгало. Чем-то это место притягивало к себе, что-то такое было в наполнявшем его тепле, в запахах, в мебели – не самой модной, но и далеко не безвкусной. Это было идеальное место для двух влюбленных – однако теперь все изменилось.

Рэндалл прошел по той же гостиной, которую он покинул прошлым вечером, и совершил знакомый поворот на кухню. Все было в безукоризненном порядке. В раковине стояли одна-единственная тарелка и пустой стакан, в центре огромного стола красовались цветы, которые он принес Аманде по случаю предстоящего награждения, к стене около кладовки был приколот исписанный календарь; они всегда составляли планы на месяцы вперед – но теперь ни одному из их желаний не суждено было сбыться.

Весь дом был погружен во мрак, и только в гостиной оставалась включенной напольная лампа, под которой еще вчера сидела Аманда. Рэндалл набросил пальто на кухонный стул, повернул назад и рухнул на диван.

Той ночью она дала ему свой номер. Подождав, пока подойдет время закрытия и он в последний раз отлучится в уборную, она подложила под его стакан свою визитку и исчезла. Они начали переписываться и созваниваться и постепенно сблизились, в этом им не помешали никакие расстояния. Когда она в следующий раз прилетела в Сан-Франциско, они уже считали друг друга друзьями; когда она улетала обратно, они стали любовниками. Через год она убедила его переехать в Нью-Йорк, а он убедил ее выйти за него замуж. Он до самой помолвки не знал, насколько она богата, так что их чувства можно было назвать абсолютно бескорыстными. Они с Амандой были созданы друг для друга, но теперь любовь всей его жизни была мертва. Им оказалось отпущено слишком мало времени, и это было до ужаса несправедливо.

Рэндалл выпрямился, откинул волосы со лба и взглянул на экран домашнего телефона. Девять пропущенных. Он нажал кнопку воспроизведения голосовых сообщений.

Привет, Аманда, это Рут. Я оставила тебе сообщение еще и на мобильнике, просто хотела пожелать тебе удачи. Прости, что мы с Брюсом не приедем. Обещаю, мы закатим тебе вечеринку у нас дома. Хорошего вечера! Я так тобой горжусь.

Ээээй, это Льюис. Почему ты не берешь трубку? Напиши мне, что ли.

Привет, ребята, это Себастиан. Не знаю, проверяет ли сейчас кто-нибудь голосовые, но у Аманды, наверное, сел телефон. Я просто хотел сказать, какой же сегодня замечательный выдался вечер. Аманда, ты произнесла потрясающую речь; не знаю, чего ты так волновалась, все прошло великолепно. Ты молодец, и я был рад увидеться с вами обоими.

Привет, это Джина. Где ты? Мы договаривались выпить кофе, но ты так и не пришла, а я все еще торчу здесь. Ты что, проспала? Позвони мне. А, и проверь свой мобильник, похоже, он разрядился.

Рэндалл прослушал все сообщения и по очереди стер их. Вернув телефон на место, он задумался о том, скольким друзьям и родственникам Аманды ему придется сообщить о случившемся. Справится ли он с таким количеством звонков? Впрочем, можно было бы попробовать начать с нескольких людей, которые передадут новости остальным; все человечество по каким-то поразительным причинам, которых не мог понять даже его разум ученого, просто обожало сплетни. Так или иначе, четверо или пятеро верно выбранных знакомых Аманды могли бы помочь ему донести информацию до всех, кому следовало бы об этом знать. В таком случае на нем останутся лишь ее родственники – никого из семьи самого Рэндалла уже не было в живых.

Он обернулся, услышав шум стучащих о стекло деревьев. Переводя взгляд с одного предмета на другой, он вдруг заметил темную фигуру, вжавшуюся в проходившую по периметру сада каменную стену. Фигура была одета в длинный черный плащ; лицо скрывал огромный капюшон, так что Рэндалл не мог определить, мужчина это или женщина. Из-под капюшона вырывалось только небольшое облачко пара.

Рэндалл поднялся с дивана и пошел к окну. Фигура не сдвинулась с места. Она осталась неподвижной, словно закрывавшие ее деревья, и Рэндаллу на секунду почудилось, что у него начались галлюцинации. Впрочем, чем ближе он подходил к стеклу, тем меньше сомнений у него оставалось на счет незнакомца. Человек в его саду дышал; у него было две ноги и десять затянутых в перчатки пальцев – но он не двигался. Фигура в капюшоне просто стояла перед домом и чего-то ждала.