Лорет Уайт - Самые темные дороги

За его спиной снова раздался женский голос.

Ребекка услышала, как Лэнс тихо ответил «я сейчас вернусь», вероятно прикрыв ладонью микрофон. Она испытала странное ощущение ускользающей перспективы, как будто ее связь с другим концом страны истончилась до нити, готовой лопнуть.

– Это была Хизер? – спросила Ребекка.

Лэнс немного замешкался, но пауза все равно была слишком долгой. Тогда Ребекка все поняла, как может понять только женщина, слишком долго игнорировавшая тревожные признаки.

– Да, мы все здесь собрались, – жизнерадостно отозвался он. – Но мне интересно, как продвигаются твои дела? Как ты там, держишься? Когда вернешься? Дата поминальной службы уже назначена?

Ребекка почувствовала, как замыкается в себе. Мир ее отца, пейзажи юности и ее собственные противоречивые чувства по этому поводу – все это не имело отношения к Лэнсу и к показным проявлениям его интереса. Ее прежняя часть, прежняя Бекка находилась здесь, в «Карибу-Лодж». Ее место здесь. Она должна была самостоятельно искупить вину перед отцом.

– Еще не знаю. Есть некоторые осложнения.

– Например?

– Я… мне просто нужно кое в чем разобраться. Его смерть была не слишком очевидной.

Лэнс уловил перемену в ее настроении.

– Хочешь, я приеду к тебе, Ребекка? Тебе нужно…

– Нет, – ответила Ребекка, сама удивившись неожиданной убежденности, прозвучавшей в ее голосе. – У меня все в порядке, правда.

Она снова услышала голос Хизер на заднем плане. Знакомое ощущение измены было похоже на холодный камень в животе.

– Я позвоню, когда у меня будут новости и даты, – бодро сказала Ребекка. – Поздравляю с выигранным делом.

– Ребекка…

Она повесила трубку, оцепеневшая и отчужденная. Какой-то момент смотрела на свое искаженное отражение в заиндевевшем оконном стекле. На улице стало еще темнее. Может быть, как и на душе.

Ее непостоянный любовник Лэнс спал с другой женщиной. Ребекке не следовало удивляться этому. Он предлагал ей замужество, но она не торопилась с ответом. А теперь отношения, о которых ей следовало бережно заботиться, безнадежно зачахли, и Лэнс начал зондировать почву в другом месте и обращаться к другим со своим желанием близости. Ребекке снова жестко продемонстрировали, что без внимания и заботливости, без настоящей любви любые отношения разрушаются. Они увядают и умирают.

Ребекка провела рукой по волосам. Что в ней было плохого? Как она дошла до этого? До неспособности полностью довериться другому человеку?

Но где-то глубоко внутри она уже знала ответ.

Что-то надломилось в ней тем жарким летом много лет назад. Вероятно, это случилось даже раньше, когда ее мать покинула этот мир. Когда Ребекке было двенадцать лет. С тех пор она поклялась, что станет неуязвимой для такой душевной боли. И это было глупое решение. Другие люди тоже теряли родителей в раннем возрасте и оказывались преданными молодыми любовницами, которые при этом были их лучшими подругами. Но они как-то смогли справиться с этим.

Ребекка посмотрела на часы. Она проголодалась и надеялась на то, что при достаточном везении найдет Солли Мичем на ее посту в баре.

Ребекка уложила волосы в небрежный и все еще слегка влажный узел и надела новые ботинки. Перед уходом из номера она рассовала по карманам куртки бумажник, телефон и ключ-карту. Спустившись вниз, Ребекка направилась в сторону шума, доносившегося из бара «Лось и Рог».

Теперь она не могла повернуть назад; оставалось только пройти весь путь до конца. Она решит эту загадку. Она похоронит своего отца так, чтобы он мог гордиться прожитой жизнью. И одна из путеводных нитей может находиться в баре, где выпивал ее отец в то утро, когда позвонил ей, а вечером умер с ружейным стволом во рту.

Ребекка вошла в «Лось и Рог» через темную деревянную дверь. Внутри было тепло и оживленно, а в воздухе витали спиртные пары – настоящий уголок дружелюбного общения вдали от темных и пустынных мерзлых улиц.

В баре работал мужчина лет тридцати, в старомодной белой рубашке с подтяжками и галстуком-бабочкой. Он склонился над старинным кассовым аппаратом. Ребекка прошла к середине длинной стойки, отодвинула высокий табурет и села, оглядываясь вокруг.

За стойкой над рядами бутылок находились выцветшие цветные фотографии со сценами из недавней истории города. Ребекка с легким изумлением обнаружила, что на одной фотографии были изображены ее родители и она сама, совсем крошечная, на каком-то городском празднике. Ее отец был при мундире, а мать в красивом летнем платье, она удерживала маленькую Ребекку на одном колене.

Ее сердце забилось чаще, пока она глядела на фотографию. Какая-то частица ее существа находилась в этом баре, вместе с остальными реликвиями городского прошлого. Несмотря на то, что она пыталась убежать от прошлого и забыть о нем.

Бармен подошел и протянул меню с приложенным списком особых коктейлей.

– Только позовите, – сказал он.

Ребекка взяла меню и повернулась на табурете, чтобы получше рассмотреть помещение. Со своего наблюдательного пункта она могла видеть вход в соседний стейк-хаус «Красный Бык». Громкое клацанье бильярдных шаров, сопровождаемое смехом и одобрительными возгласами, привлекло ее внимание к бильярдному столу в дальнем конце зала. Вокруг стола собралась группа мужчин, расступившихся перед фигуристой амазонкой с ирокезом из обесцвеченных волос. Она была в облегающих джинсах и черных мотоциклетных бутсах. Ребекка увидела, как женщина наклонилась над столом, тщательно прицелилась и нанесла удар. Вокруг снова раздались одобрительные выкрики. Мужчина, стоявший рядом с ней, положил руку ей на копчик и стал что-то шептать на ухо, поглаживая по ягодицам. Женщина откинула голову и рассмеялась.

Но тут, словно почувствовав на себе взгляд, мужчина замер и повернулся. Ребекка моментально узнала его.

Бак Джонстон.

В гражданской одежде.

Бак окинул ее долгим взглядом. Люди рядом с ним тоже стали поворачиваться, чтобы посмотреть, что привлекло его внимание. С легкой дрожью Ребекка опознала лысого здоровяка рядом с ним, это был тот байкер, который вошел в круглосуточный магазин при бензоколонке «Петрогаз». Другими игроками были Уэс Стил, Дэйв Бранниган и темноволосый мужчина, которого она не знала. Ребекка кивнула им.

Бак неопределенно отсалютовал ей двумя пальцами, а Уэс поднял пивную бутылку в знак приветствия. Ребекка вспомнила, что ей так и не сообщили, можно ли будет починить отцовский автомобиль. Они вернулись к игре, но мужчины сблизили головы, как будто что-то тихо обсуждали. Наверное, Бак что-то сказал о Бекке, потому что блондинка вызывающе уставилась на нее.