Эйлен Кук - Ты должна мне убийство

Головная боль с треском вернулась обратно, будто меня ударили по голове бейсбольной битой.

Я оглянулась по сторонам, почти ожидая, что посетители кафе будут с презрением и ужасом пялиться на меня, но меня никто не замечал. Я аккуратно вырвала статью из газеты, морщась от шума рвущейся бумаги.

Глубоко внутри я знала это с самого начала.

Коннора убили.

Когда остальные присоединились ко мне, я не стала ничего говорить про статью. Алекс схомячил остатки моего пирожного, которое я так и не смогла доесть. Желудок будто атрофировался до размера мячика для гольфа, и чувство спокойствия куда-то улетучилось. Как скоро все узнают, что Коннора столкнули? Что, если полиция уже вернулась в Метфорд с дополнительными вопросами? Я уже готова была рассказать им о Никки, но они захотят узнать, почему я раньше молчала.

Я мысленно вернулась к Мириам и попыталась проанализировать новую информацию. Она ничего не могла сделать Коннору. Я сама ее видела – в момент происшествия она стояла в самом конце платформы с Софи. Но если она знала о нашем разрыве, то могла связать меня с его смертью. Может она хотела защитить меня, сказав тут фразу?

Я поплелась обратно в Метфорд вместе со всеми. Стояла прекрасная погода – солнечная, с легким ветерком. У всех было прекрасное настроение. Софи и Джамал решили пойти в Кенсингтон-парк и взять велосипеды напрокат; Кендра и Жасмин собирались на Оксфорд-Стрит за покупками. Я отпросилась, обвиняя во всем головную боль. Алекс предложил составить мне компанию в моей комнате, но я отправила его кататься с Софи и Джамалом. Мне нужно было побыть в одиночестве и решить, что делать дальше.

Может, стоило позвонить родителям и рассказать им все в деталях? Но тогда выходит, это убийство, и мне мог понадобиться адвокат. Везде и всюду встречаются истории, где невиновных людей обвиняют в совершении преступлений. Всего пару лет назад девушку в Италии несправедливо отправили в тюрьму. А когда нашли труп мертвой девушки в Мичигане – все сначала решили, что это был ее бойфренд, пока экстрасенс не указал им на отца погибшей. Кто-то невиновный мог выглядеть виноватым под нужным углом. Мой мозг судорожно работал, пытаясь найти решение.

Я позвонила Мириам, но она не брала трубку. Я уже направилась к лестнице, как вдруг поняла, что одна из девушек на ресепшн зовет меня по имени. Она размахивала конвертом как флагом, привлекая мое внимание.

– Это было в твоем почтовом ящике.

Я взяла конверт. Бумага была толстой, дорогой, как приглашение в Букингемский дворец. Я развернула его, но на обороте не оказалось ни имени, ни обратного адреса.

Когда я открыла его ногтем, из конверта выпала маленькая бумажка. Моя рука сама потянулась к карману джинсов. Статья о Конноре, которую я вырвала из газеты в кафе, была все еще там, шуршала под моими пальцами. Я знала, что она не могла внезапно оказаться в конверте, но там была та же статья. Только не вырванная, а аккуратно вырезанная ножницами из газеты.

В ушах шумело, будто я находилась под водой или слушала шум волн, разбивающихся о берег. По диагонали через весь текст шла надпись, нацарапанная красной ручкой:

Я разорвала бумагу, затем еще и еще, раздирая ее на более мелкие кусочки, избавляясь от написанного, пока на полу не оказалась горка черно-белого конфетти. Девушка за стойкой говорила что-то, но ее голос превратился для меня в белый шум.

Кто-то взял меня за плечо, приблизив свое лицо к моему. Его рот шевелился, но я совсем его не слышала, хотя чувствовала запах лука в дыхании.

Я хотела сказать им, что все в порядке, чтобы меня оставили в покое, но перед глазами запрыгали темные точки и потом все исчезло.

На мою кровать посыпался дождь из шоколадных батончиков.

– Короче, я купил тебе всех по одной, – сказал Алекс. – Тут куча разных видов со странными названиями, но продавец их очень нахваливал. Если не хочешь шоколад, тут есть жвачка и еще что-то похожее на нугу.

Я осмотрела гору батончиков и выбрала один с молочным шоколадом. Сорвав упаковку, отломила кусок и закинула в рот, позволив ему растаять на языке.

– Спасибо, – пробормотала я, указав Алексу на конфеты. Он тоже взял одну.

– Я подумал, что тебе не повредит сахар. Таша собирается вызвать тебе врача?

– Нет, я сама виновата, – я отрицательно покачала головой, – не ела ничего, когда плохо себя чувствовала.

Алекс удивленно поднял брови. Он видел, как я съела йогурт и батончик мюсли этим утром.

– Посмотри на это. – Я передала Алексу вырванную из газеты статью. Он быстро прочитал ее.

– Они думают, что его столкнули?

Я кивнула.

– Вот черт. – Алекс уставился на бумагу.

– Дело в том, – я нервно сглотнула, – что кто-то прислал это мне. – Я не стала упоминать про уничтоженную копию. Для этого потребовалось бы слишком много объяснений.

– Не понял?

– Кто-то отправил это мне, – я принялась нервно ковырять ногти, – в конверте, засунул в мой почтовый ящик. Без имени и обратного адреса.

– Какой ужас! – Алекс тут же выронил листок, будто тот мог его отравить. – А кому-нибудь еще отправили?

Я покачала головой. Даже не проверяя, я знала, что была единственной.

– Тогда почему прислали только тебе?

– Я когда-то встречалась с ним, – выдохнула я, и мои руки крепко вцепились в одеяло.

Алекс удивленно моргнул.

– Ты встречалась с Коннором?

– Помнишь, я говорила тебе, как кто-то разбил мне сердце перед приездом сюда?

Алекс взглянул на мою дверь, затем встал и плотно закрыл ее.

– Я думал, что он встречался с Мириам.

– Встречался. Мы… – Как же рассказать про это? – Когда мы прекратили наши отношения, он тут же стал встречаться с ней, – вздохнула я.

– Значит, таким образом, – Алекс указал на лежащую на кровати вырезку, – кто-то пытается найти связь между тобой и случаем с Коннором, потому что он твой бывший парень?

– Думаю, да, – я кивнула, – или это тот человек, который толкнул его. – Я задержала дыхание, ожидая увидеть его реакцию.

– Если ты так думаешь, то нужно пойти к копам.

– Не могу. Я не рассказала им, что мы встречались, когда они сюда приходили. Они подумают, что я врала.

– А почему ты им не рассказала?

– Не знаю. Всю эту поездку Коннор вел себя так, будто не знает меня, так что было даже легче притвориться, – попыталась я объяснить Алексу. Затем встала и начала ходить по комнате.

– Сначала я думала, что не могу дышать без него, но между нами все как-то не складывалось, и мы расстались. А когда я приехала сюда, то поняла, что могу забыть о нем. Но потом он умер, и я почувствовала себя так паршиво, будто все негативные мысли, которые когда-либо были в моей голове, кинули его под поезд… И ты видел его? Боже, Алекс, его разорвало на части! Одна рука еле держалась на клочке кожи, нога была полностью оторвана, и часть его внутренностей…