Уильям Байер - Фотография из Люцерна [litres]

Вероятно, не стоило бы доверять такие мысли бумаге, но возраст придает мне храбрости.

И, что касается слухов о личности пациента, описанного в вашей и Анны статьях так блистательно. Я уже написала ей: поддержала ваш совет не обращать внимания на сплетни. Реагировать на измышления болтунов – только их поощрять. Ее аналитический труд говорит сам за себя, а выводы будут помнить и применять на практике еще долго после того, как имена этих критиков будут забыты. И позвольте добавить: я высоко ценю отвагу вашего решения отправить Анну за анализом ко мне. Я восприняла это как знак величайшего доверия и сделала все, что только могла. Впрочем, должна вам сказать: Анна и сама проделала огромную работу, потребовавшую от нее храбрости для истинного самораскрытия. Я всегда любила ее и восхищалась ею. Именно такую дочь я мечтала бы иметь.

С глубоким уважением и признательностью,

Лу.

Шанталь просила поставить нас в пару, поскольку я «горячая штучка»!

Взбудораженная этим признанием, я не могу уснуть. Потом в моем беспокойном сне то появляется, то исчезает Шанталь. Или Мари? Временами она что-то мне шепчет. Я чувствую ее губы прямо у своего уха: «Ты такая горячая… я так тебя хочу…»

Я просыпаюсь вся в поту посреди ночи, меня трясет. Поднимаю голову к потолочному окну: никого нет, никто не смотрит на меня сквозь стекло.

И тут до меня доходит: мне только что снилось, как я занимаюсь любовью с Шанталь. Мы, обнаженные, сплелись на моей кровати: объятия, поцелуи… мы ласкаем друг друга языком и вместе поднимаемся к вершине блаженства.

Во сне я испытала оргазм? Похоже, что так. Мне нравится осознавать это, но это и пугает: до какой степени я впустила в себя эту женщину, которая однажды захотела меня, а сейчас вошла в мой сон и взяла силой.

Доктор Мод хочет знать, какие чувства я испытала, когда Курт передал мне слова Шанталь.

– Это было странно, – говорю я, – и в то же время лестно. Оказывается, мы познакомились не случайно. В ее фантазиях я играла какую-то роль – точно так же, как сейчас она играет роль в моих.

– А ваши эротические фантазии с ее участием – как вы это объясняете?

– В ней есть что-то притягательное для меня. Нечто осязаемое и конкретное. Ее тело.

– Вы провели бой, а это физический контакт.

– Да. И те ощущения вернулись в моем сне: лоб в испарине, обтянутая тканью грудь, манера двигаться. И из писем Евы я знаю, что Шанталь была лесбиянкой.

– В этом сне было что-то от садо-мазо? – спрашивает доктор Мод.

– Нет. Только нежность.

– Вы нервничаете, Тесс. Повлияет ли этот эротический сон на ваше желание поставить спектакль о Шанталь?

Я думаю над ее вопросом, а затем честно отвечаю:

– Кажется, мне уже не выбраться из этой паутины.

Утром, около одиннадцати, раздается звонок домофона.

– Шанталь? – спрашивает мужской голос.

– Нет. Она здесь больше не живет.

– О! Простите, пожалуйста, за беспокойство. Ее веб-сайт недоступен, телефон не отвечает. Подумал, может, она дома. Я конечно заметил другую фамилию у номера квартиры, но решил на всякий случай позвонить. Вы не знаете, как с ней связаться? – спрашивает мужчина после короткой заминки.

– Нет, простите, – отвечаю я.

– Я из Нью-Йорка. Раньше мы встречались каждый раз, когда я сюда приезжал. Гнал сюда из Сан-Франциско сегодня утром, надеялся ее застать. – Снова короткая заминка. – А вы с ней коллеги?

Мое первое желание – послать его подальше. Но он вежлив и не говорит ничего оскорбительного – скорее всего, это один из постоянных визитеров Шанталь. Если он согласится поговорить, у меня будет возможность посмотреть на ситуацию глазами клиента. Поэтому вместо того, чтобы ответить, что я не по этой части, я приглашаю его выпить кофе.

– С удовольствием.

Назначаю встречу в «Даунтаун-кафе», обещаю подойти через пятнадцать минут и спрашиваю, как его узнать.

– Темные волосы, серый деловой костюм, галстук в красно-серую полоску.

Какой старомодный джентльмен!

Говорю, что у меня в руках будет номер «Нью-Йоркера».

Раз он в деловом костюме, то и я переодеваюсь: меняю черную футболку и джинсы на блузку и юбку, отказываюсь от мысли накинуть кожаную куртку. Достаю пару лодочек на среднем каблуке, беру журнал, дополняю ансамбль темными очками с голубыми стеклами и смотрюсь в зеркало.

Веди себя честно , говорю я себе. Не надо тянуть, сразу предупреди, что Шанталь мертва. А то он решит, что ты с ним играешь, и замолчит.

Он сидит лицом к двери и с улыбкой поднимается, едва я вхожу.

Тесс, представляюсь я. Он сообщает свое имя – Карл. Я испытываю искушение несколько раз произнести его имя, как делала во время сцены с Майком.

Мы рассматриваем друг друга. Он моложе, чем мне показалось по голосу, около сорока, производит впечатление небедного и благополучного человека, возможно, директора интернет-компании. Обручального кольца нет; впрочем, учитывая ситуацию, это ни о чем не говорит.

– Что привело вас в наши края? – интересуюсь я.

– Я архитектор. Мы открываем здесь филиал, так что ищу промышленный лофт с хорошим освещением, желательно в Сан-Франциско.

– Не в Окленде?

Он качает головой.

– У Окленда дурная репутация, наши клиенты будут его опасаться. – Он разглядывает меня. – Вы очень привлекательны.

Никак не реагирую.

– И, – добавляет он, – вы заняли «Орлиное гнездо», где я так чудесно проводил время.

Пожалуй, пора сказать прямо.

– Да, я заняла жилье Шанталь, но я не по этой теме. Вам, наверное, непонятно, зачем мы встретились. Есть кое-что… о чем вам следует знать, а говорить по домофону такие вещи я не хотела.

В его взгляде появляется беспокойство.

– Несколько недель назад Шанталь скончалась. Полиция утверждает, что она была убита.

– Убита?! Господи, какой ужас!

– Мутная история. Она внезапно съехала, словно была сильно напугана, – исчезла. А потом ее нашли мертвой. Я разговаривала кое с кем из ее друзей. Похоже, очаровательная была женщина. Я планирую о ней написать.

– Вы журналист?

– Драматург. Пишу тексты, а потом ставлю моноспектакли. Вы вовсе не обязаны со мной откровенничать, но если решите что-нибудь рассказать, гарантирую: ваше имя не будет упомянуто, как и тот факт, что мы знакомы.

Он достает из бумажника визитку, протягивает мне.

– Карл Дрейпер.

На визитке название фирмы – «Дрейпер и партнеры», номер телефона и почтовый адрес. Тронутая таким проявлением доверия, я, в свою очередь, тоже даю ему карточку.

Он вслух читает:

– Тесс Беренсон, актриса… Я мог о вас слышать?

– Сам вопрос показывает, что вряд ли.

– Простите. Я сейчас плохо соображаю, еще не отошел от шока.

– Все знавшие Шанталь испытали такой шок. Никто ничего не понимает. Похоже, полиция тоже… хотя они работают.