Тэсс Даймонд - Опасные игры

Ее щеки вспыхнули, и она оглянулась на дверь в конференц-зал.

– Они попытаются поставить под сомнение все, что я скажу, – слабо возразила она.

– Я тебя прикрою, – пообещал он.

Мэгги слышала эти слова раньше, бесчисленное количество раз, от коллег, от друзей, от парней.

Но никогда еще она так им не верила.

Она потянулась к нему, прежде чем успела себя остановить. Мэгги пришлось встать на цыпочки, чтобы дотянуться, и, положив руку ему на плечо, она поцеловала его заросшую щетиной щеку.

– Спасибо, О’Коннор, – тихо сказала она.

Она начала отстраняться, но Джейк схватил ее за талию, его пальцы легли на изгиб ее тела, как будто пять огненных точек прожгли ее рубашку. Его взгляд упал на ее губы.

– Я мог бы поцеловать тебя прямо сейчас, – сказал он хриплым голосом.

– Мог бы, – сказала она, задыхаясь. Слышал ли он, как сильно бьется ее сердце?

Он поднял свободную руку и провел большим пальцем по ее пухлой нижней губе. Мэгги закрыла глаза от жара, мурашки пробежали по ее телу. Когда она снова открыла глаза, он смотрел на нее так, словно она была чем-то прекрасным и таинственным, словно он хотел часами, днями, месяцами разгадывать ее.

– Но если я это сделаю, – продолжал Джейк, – я не смогу остановиться.

Мэгги улыбнулась.

– Тогда тебе лучше меня отпустить, – прошептала она.

– Это приказ? – спросил он, мальчишески поддразнивая ее, и ухмыльнулся. Ее сердце сжалось в груди. Откуда у него столько разных улыбок? Она хотела узнать их все. И быть их причиной.

– А мне надо приказывать? – возразила Мэгги.

Джейк отпустил ее, его пальцы скользнули по ее телу, как будто хотели задержаться там подольше.

– Ты можешь мне приказывать, когда захочешь, Златовласка.

Она покраснела, и он улыбнулся еще шире.

– Ладно, пойдем сделаем это, – сказал он. – Будь той стервой, какой они тебя воображают, Мэгги. Посмотрим, как тогда они попляшут.

– Ты меня прикроешь? – спросила она; ей хотелось снова услышать эти слова. Она хотела снова ощутить это теплое, полное надежды чувство, которое проросло и расцвело в ее груди от того, как он в нее верил. Сейчас было не время и не место размышлять о глубине этого чувства – откуда оно взялось, как быстро пустило корни, – но оно ее успокаивало.

– Я тебя прикрою, – пообещал он.

Мэгги повернулась к двери, и вдруг зазвонил ее сотовый телефон, лежавший на столе.

Джейк обернулся. Она схватила телефон и посмотрела на экран.

– Это неизвестный номер, – сказала она.

– Ты думаешь, это он? – спросил Джейк.

– Может быть, – сказала Мэгги.

– Я попрошу отследить его. – Джейк открыл дверь в конференц-зал и привлек внимание одного из техников, объяснив, что надо делать. Затем Джейк вернулся к Мэгги. В комнате воцарилась полная тишина, и Мэгги повернулась к ним спиной, собираясь с духом. Ей не нужно было видеть все эти взгляды, устремленные на нее. Этот звонок был слишком важен.

Мэгги знала, кем был Макс Грейсон на самом деле. Наконец она оказалась на шаг впереди него. Ей нужно было использовать этот рычаг осторожно.

До сих пор он был окрылен успехом. До сих пор он старался, ему все давалось легко. Но теперь пришло время изменить правила игры. Ей нужно было пробить брешь в его броне.

У нее не было времени на раздумья. Она должна была ответить. Ее сердце нервно подпрыгнуло, а желудок сжался в болезненную точку, когда она провела пальцем по экрану телефона. Глубоко вздохнув, она взяла трубку.

– Алло? – ее голос был ровным и спокойным, без намека на то отчаяние, которое ее обуяло.

– Привет, Мэгги, – сказал Макс Грейсон. Цифровой голос исчез. Вместо него она услышала резкий, натренированный голос человека, который годами зарабатывал на жизнь ложью. – Раз уж кот вылез из мешка, мы можем обойтись без посредника. Так лучше, не правда ли? Только ты и я. Более приватно.

– Как то потайное отделение в твоем шкафу? – спросила Мэгги.

Грейсон рассмеялся.

– Копаешься в моих вещах, да? И как успехи?

– Ты позвонил мне, просто чтобы позлорадствовать? – спросила Мэгги. – Да, ты обманул меня. Мы можем поговорить об этом, если хочешь. Или мы можем поговорить о том, чего ты действительно хочешь.

– Тебе будет интересно узнать, – сказал Грейсон с ноткой удовлетворения в голосе, – что я уничтожил инсулин милой маленькой Кайлы. Бедняжка, ее трясет. Уровень сахара в крови, видимо, упал, понимаешь. Я посмотрел в интернете – WebMD говорит, что ей сейчас, скорее всего, очень плохо. Судя по тому, что я прочитал, если она не получит помощи, это может привести к необратимым последствиям. Она может впасть в кому и никогда не проснуться. Это был бы настоящий удар для ее матери, не так ли? Но я сомневаюсь, что ее отец будет возражать против этого. Он, кажется, не самый неравнодушный отец, если вы понимаете, что я имею в виду.

Мэгги была в ярости от того, с какой небрежностью он произносил эти жестокие слова. Но она сумела сохранить хладнокровие.

– Я спрошу еще раз, – ее голос был напряжен. – Ты хочешь поговорить о деле, Манкузо ?

Послышался громкий, прерывистый вздох, и затем наступила долгая пауза.

– О да, – продолжала Мэгги. – Я знаю, кто ты. Роджер Манкузо. Вырос на Норт-стрит в Шарлотсвилле. Немалых денег, наверное, стоит так детально подделать личность. Должна признаться, я впечатлена, Макс . – Последнее слово она произнесла с сарказмом.

– Это… это ничего не меняет, – ответил Манкузо после паузы, его голос дрогнул. Он явно был напуган и плохо это скрывал. – Кайла все еще у меня. Ты не найдешь ее вовремя, Мэгги. Ты правда хочешь, чтобы и ее смерть была у тебя на совести после твоего последнего дела?

Мэгги так крепко сжала телефон, что испугалась, как бы не сломать. Она не могла ничего сказать – ее голос дрожал, в нем сквозил гнев. Он поймет, что нанес меткий удар. Ей нужно отдышаться и обрести хоть какой-то контроль, строго напомнила она себе. Дело было не в ней. Речь шла о безопасности Кайлы. Она не собиралась все испортить, как в «Шервудских Холмах».

– Знаешь, я слышал, как агенты говорили о тебе, – продолжал Манкузо. – Что ты выгорела. Они думали, что Эденхёрст сошел с ума, раз позвал тебя снова. Все всё время говорили о том, как сильно ты облажалась два года назад. Как всем пришлось убирать за тобой бардак. – Голос Манкузо понизился, как будто он занес над ней кинжал для последнего смертельного удара. – Мэгги, хочешь еще один бардак? Потому что я могу устроить большой бардак. Даже больше, чем ты можешь себе представить.

Мэгги не могла успокоить учащенное дыхание. Звук, который он наверняка слышал. Она сглотнула, в горле пересохло. Она не могла выгородить себя. Ни перед ним. Ни перед кем бы то ни было. Даже перед самой собой. Это было не то время и не то место. И она была не из тех, кто станет себя выгораживать.