Мариэтт Линдстин - Секта с Туманного острова [litres]

– Ты мог бы тоже отправиться на «Покаяние».

– Он сказал, что хочет разлучить нас. Было бы еще хуже.

– Значит, весь его рассказ – правда?

– Насколько я знаю. Но мне неизвестно, что именно случилось с Лили. И с семьей в Антибе… Черт, какая мерзость!

– Но почему он называет это романом?

– Понятия не имею. Хотя, если это роман, то его нельзя использовать в качестве доказательств.

– Но зачем он вообще записал это дерьмо?

– Не понимаешь? Он же строит второй тезис на себе самом. Черпает силу из собственного зла. Думаю, он этим гордится. Ты ведь слышишь, как звучит его голос.

– Как же он стал таким? Что они делали с ним там, в подвале?.. Впрочем, об этом наверняка написано в семейной хронике.

– Брось. Если у человека было трудное детство, это не дает ему право насиловать и убивать людей.

Что правда, то правда. Беньямин знал, о чем говорит.

– Каждая секунда, которую ты размышляешь о нем, потрачена зря, – добавил он.

– Если я могу чему-нибудь научиться, думая о нем, – то нет.

– Послушай, я могу дать тебе лучшую пищу для размышлений. Что нам, черт возьми, теперь делать?

– Пока не знаю. Почему ты так долго там оставался?

– Наверное, я чувствовал себя в долгу перед ним. Когда мы встретились в Лунде, он был таким классным… Казалось, заботился обо мне… А позже там появилась ты.

– Какая же он скотина!.. У меня в голове не укладывается. Его мать совершенно нормальная, действительно замечательная. Как у такого человека мог родиться монстр вместо ребенка?

– К чему такой странный вопрос? Неужели ты не можешь просто принять, что он такой, какой есть? Может, никаких причин не существует.

– Причины есть всегда.

– Давай лучше поедим. Я так голоден, что вот-вот упаду в обморок.

София не знала, что Беньямин умеет готовить. Они вообще мало что знали друг о друге, им почти никогда не хватало времени на разговоры. Однако он приготовил лосося с молодой картошкой и сервировал это блюдо с вином; казалось, все у него получается очень легко.

София совершенно разомлела от вина, и они прилегли на диван отдохнуть.

– Что произошло той ночью, когда ты прыгнул? – спросила она.

– Я просто долго плыл под водой, периодически набирая воздух. Ветер так бушевал, что я думал, не справлюсь. Но наконец добрался до пологой скалы на другом берегу залива, пробежал через лес к домику, переночевал там и высушил одежду. Утром прошел через скалы в гавань и спрятался на пароме под брезентом.

– Почти так же, как он…

– Да, странно, правда?

– И в точности как мы планировали.

– Именно.

– Значит, если б я немного подумала, то смогла бы тебя найти…

– Тебе этого хотелось бы?

София немного подумала.

– Вообще-то, нет. Мне, пожалуй, больше хотелось, чтобы ты вырвался из этого ада.

Она рассказала обо всем, что произошло с того дня, как он пропал. Беньямин перебил ее лишь однажды, когда она заговорила об Эльвире.

– Черт, это же чистое безумие!

Когда она закончила, казалось, будто они размотали запутанный клубок. Все не дававшие покоя мысли внезапно улеглись в прямую линию, и стало совершенно ясно, что надо делать. София принесла рюкзак и открыла кармашек, где лежали номера телефонов.

– Мне надо позвонить, – сказала она. – Одному знакомому.

– Знакомому?

– Да, Магнусу Стриду. Который час?

Беньямин посмотрел на наручные часы.

– Половина девятого.

– А какой сегодня день?

– Пятница, ты разве не знаешь?

– Поздновато, но ничего не поделаешь…

Она достала телефон и набрала номер. Попала на автоответчик и оставила сообщение: «Привет, это София; я готова поговорить».

Телефон почти сразу зазвонил.

– Привет, София Бауман! Куда ты подевалась?

– Мне требуется небольшая помощь.

– Да, похоже на то…

Когда она все рассказала, Магнус сначала помолчал, а потом рассмеялся.

– Вот черт!

– Ты мне поможешь?

– Конечно, помогу. Я займусь этим. Только дай мне немного времени, впереди выходные и все такое… Но постараюсь побыстрее.

– И ты не впутаешь полицию?

– Нет. По крайней мере, ту полицию.

– А до тех пор?

– Оставайтесь в доме и ждите.

Когда она положила трубку, Беньямин посмотрел на нее вопросительно.

– Что будем делать?

– Ждать, – ответила София.

Поставив кухонный стол посреди гостиной, они уселись за него: Магнус Стрид, Беньямин, комиссар уголовной полиции Хильдур Рус и она сама. Эллис сидел в углу и пытался взломать пароль к папкам Освальда. Каждый раз, глядя в его сторону, София по-прежнему изумлялась. У нее в голове не укладывалось, что он действительно здесь.

Хильдур Рус была высокой худощавой женщиной с белой как мел кожей и седыми волосами, уложенными в небрежный узел, – заурядная особа, за исключением глаз. Их взгляд проникал в голову, словно лазер, и буквально выворачивал наизнанку. София еще ни разу не видела, чтобы она моргнула.

Стрид связался с Рус и Эллисом, и после выходных все они просто взяли и появились.

В настоящий момент настроение за столом было подавленным. Они прослушали запись на диктофоне и посмотрели заснятый Софией видеоклип с Освальдом и Эльвирой.

Беньямин выглядел встревоженным, кусал нижнюю губу и отводил взгляд от жестких глаз Хильдур Рус. Временами мрачно пялился на Эллиса. За последние дни он слегка загорел, принимая солнечные ванны в саду; веснушки вокруг кончика его носа слились вместе. София подумала, что Беньямин выглядит, как школьник. Повзрослеет ли он когда-нибудь?

– Вам не понравится то, что я скажу, – начала Рус. – Но эта запись ничего нам не даст.

– Что? – Магнус Стрид не верил своим ушам.

– Дело обстоит именно так, как я говорю, – продолжила Рус. – Освальд заявляет, что это роман; значит, он вправе, по большому счету, говорить что угодно, и мы ничего не сможем с этим сделать.

– Но ведь он сознаётся в самых гнусных преступлениях!

– Ты помнишь мужчину, который сознался в восьми убийствах, а потом вышел на свободу? – спросила Рус.

– Вальберга?

– Именно. Здесь почти такая же ситуация. Не существует никаких доказательств, привязывающих Освальда к смертям и пожарам. Перед приездом сюда я немного покопалась в информации… Оба дела закрыты. Виллу в Антибе подожгла его сводная сестра, а бедная девушка в сарае на Туманном острове сгорела без малейшей возможности установить причину смерти.

– Значит, то, о чем он говорит, действительно произошло?

Рус кивнула.

– Но это не означает, что все, что он говорит, правда. Чтобы арестовать его, нам необходимы убедительные, неопровержимые доказательства, вы же это понимаете?

У Софии перехватило дыхание.

– Кроме того, София ведь вступила в секту добровольно, – продолжила Рус. – И, насколько мне известно, до побега она ни разу не предпринимала попыток ее покинуть.