Кейт Хаск - Дикость

Ронни отстранился, чтобы взглянуть мне в глаза. Я повернула голову и встретилась с ним взглядом. Он был доволен собой. Поверив мне, что я купилась на его слова, он совершил большую ошибку. Парень освободил мои руки. Думает, только он умеет играть на чувствах других людей? Я довольно улыбнулась всё ещё притворяясь похотливой девушкой. Ронни решил, что я согласна на всё, но получил от меня хороший хук справа.

– Жаль меня? Врать ты точно не умеешь, лучше даже не пробуй, – я проговорила, надавливая на больное плечо парня.

Ронни засмеялся и перекатился на спину. Это ещё не всё. Он не на шутку разозлил меня, я взяла подушку и накрыла ею лицо парня.

– Я тебя сейчас точно задушу, если всё мне не расскажешь. Что тебе нужно от меня? – я злобно прорычала не своим голосом.

Ронни не сопротивлялся, я всё ещё слышала его смех. В порыве злости не заметила, что сижу на нём сверху. Я убрала подушку, чтобы снова задать свой вопрос, может быть, не расслышал?

– Я же сказал! Мне с тобой весело, давай будем вместе? Но это не значит, что наши отношения будут обычными. Заметь, ни одна девушка не душит своего потенциального кавалера подушкой, – брюнет смеясь, говорил.

– Я тебе не верю, – я прошипела и вновь накрыла его подушкой.

Ронни не прекращал злить меня, он всё ещё смеялся, а потом начал распускать руки. Он не относится ко мне серьёзно, даже сейчас. Положил руки на мои бёрда и успевал что-то говорить, но я не могла разобрать. Кажется, он говорил о Грозовом перевале. Я убрала подушку.

– Нужно было Наташе Ростовой всех так душить подушками «Войну и мир» назвали бы «Три подушки Ростовой» и читать было веселее.

– Думал обхитрить меня? Если подкатил такой голый и накаченный ко мне, сказал пару приятных слов, я поверю? – я не слушала его бред.

Зря снова оглядела его, я выпала из диалога на несколько секунд. Я с трудом сосредоточилась и пыталась оставаться сердитой и непоколебимой Лилиан.

– Отдай сюда, надумала грозить подушкой? Лучше бы водой лицо поливала это тебе на будущее, хорошая пытка, – Ронни выхватил у меня подушку и бросил её в сторону.

– Выкладывай, – я скрестила руки на груди, когда заметила, что он оценивающе смотрел на меня.

– Это правда, почему ты мне не веришь? – брюнет удивился.

– Издеваешься? – я хотела вернуться на своё место, но он опять положил руки на мои бёдра, не давая пошевелиться.

– Ты только так обманывал меня!

– Я хочу, чтобы ты выбрала меня, а не Колина, – Ронни перебил, меня передёрнуло, когда услышала имя Колина.

– Что тебе от него нужно? Оставь Колина в покое, – я проворчала.

Он что-то задумал и опять хочет использовать Колина. Я вспомнила наше свидание, меня мучила совесть, что сейчас я была с Ронни. Нужно было поехать с ними.

– Вот и именно! Ты на него плохо влияешь, он стал спокойным, грезит обо всех этих милых человеческих вещах. Я думал, что рядом с тобой он изменится в лучшую сторону, но стал спокойным и мирным. Ему нужно продвигаться вперёд, а ты тянешь его только назад, – брюнет заговорил уже далеко не весёлым голосом.

Он обвинил меня в том, что я изменила Колина. Ему нужен пробивной, опасный и дерзкий Колин. Я вспомнила, как мы вместе смотрели на город. Именно таким он мне понравился ещё больше. Его умиротворённость хорошо действовала и на меня.

– А если я выберу тебя, что будет с ним? – я вопросительно посмотрела на парня.

– Разозлится, очень разозлится… Но начнёт действовать, придерживаясь нашего плана.

– Твоего плана, – я уточнила.

– Какая разница? Я желаю ему лучшего, но это явно не ты, – брюнет ухмыльнулся.

Я с трудом освободилась из его хватки и села на свою часть кровати. Я отвернулась от парня и свесила ноги с кровати. Вот сейчас он действительно меня обидел. Я знала, что не подхожу Колину. Уж слишком он хорош для меня. Я видела, как ему было тошно находиться в этом особняке, ездить и убивать людей на очередных разборках. Терпеть эти нечестные игры Ронни. Но всё он делал из-за меня, терпел всё это. Я желала для него только самого лучшего и да, я в этот список не входила.

– Его ждёт хорошее будущее, где не будет перестрелок и смертей. Мы будем друзьями, а не братьями по оружию.

– Думаешь, вы останетесь друзьями? Он возненавидит меня, – я не оборачиваясь, проговорила.

– Конечно, ни одна женщина не встанет между нами, ты уж прости. Колин позлится немного, но это будет мотивировать его и он пойдёт дальше. И с тобой общаться будет, пусть не так часто, – Ронни привстал и положил руку мне на плечо.

Я хотела было отдёрнуть её, но вспомнила, что он так никогда ещё не делал прежде. Сейчас он пытался утешить меня. Я отрицательно покачала головой. Не хочу, чтобы Колин уезжал, но понимала, что и оставаться с нами ему нельзя.

– Твоя новая работа подразумевает частые и долгие командировки. Хочешь, чтобы я отказалась от Колина, обидела его и выбрала тебя. В итоге я останусь одна сидеть в этом большом доме, только Том станет моей отрадой, – я с грустью в голосе говорила, покачивая ногами.

– Я буду приезжать, мы будем часто видеться. Можешь даже капризничать, обещаю, что буду терпеть.

Я засмеялась, это из-за отчаянья. Он разрешил мне капризничать? Какая чушь.

– Ты даже не знаешь, как встречаться с девушкой. У тебя никогда не было долгих отношений, но просишь выбрать тебя. Почему я должна променять доброго, заботливого и внимательного Колина на тебя?

– Всё очень просто ты любишь меня, а его нет, – Ронни гордо проговорил и убрал руку с моего плеча.

Я обернулась. Брюнет натянул улыбку. Мне кажется, Колин ему дороже, чем я. На всё пойдет лишь бы Колин уехал и выполнил своё предназначение. Кто разрешал Ронни решать судьбы других людей? Почему он выбирает нам роли?

– Я бы лучше выбрала его, зная, что он будет любить меня. Ты ведь никогда не сможешь, – я прошептала.

– Пфф… Я не могу и не умею любить, могу ненавидеть.

– Что же сделало тебя таким?

Ронни осекся. Похоже, я нашла его слабое место. Парень сделал вид, что хочет спать. Он отвернулся и лёг на спину.

– Это из-за матери? – я предположила, укрываясь одеялом.

– Спокойной ночи, – Ронни буркнул.

– Она бросила тебя с отцом алкоголиком, который издевался над тобой. Ты возненавидел весь мир, но потом познакомился с Колином, который спас тебя, и Томом, необычным мальчиком, от которого тоже отказались родители, – я разговаривала сама с собой.

– Нет, ты не умеешь любить, потому что просто не знаешь, каково это. Тебя ведь никто не любил. Я росла в любящей семье и да, я больше склонна к чувствам, потому что мои родители учили меня этому. В тебе нет чувств, потому что никто тебя не учил. Только боль и ненависть, полученная от отца, кое-чему научился у Томаса и Колина, – я рассуждала, мысли вслух.