Кейт Хаск - Дикость

– Хорошо, тут вроде тихо, – мы подвели Колину к высокому дереву.

Блондин упал. Я помогла ему привстать и сесть. Мы втроём спрятались за широким старым деревом. Колин сел и прижался спиной к дубу.

– Нужно немного отдохнуть, да…

Он повторял мои слова, прикрыв глаза. Ронни смотрел вперёд, а потом обернулся, чтобы убедиться, что нас никто не преследовал.

Я сидела возле Колина и помогала зажимать руками его рану. Он потерял много крови.

– Всё будет хорошо. Ты потерпи немного, мы уедем. Ты бывал в нашем с Томом доме на берегу океана? – я хотела отвлечь его от боли и не дать пасть духом.

Колин открыл глаза и начал припоминать. Меня одолела усталость, я села рядом с ним, держа его за руку.

– Нет, не был.

– Мы сбежим туда, – я повернула голову в его сторону и улыбнулась.

Глаза блондина снова загорелись надеждой. Он перестал морщиться от боли. В его лице было что-то по-детски наивное и доброе. Колин слушал меня, словно моля о том, чтобы я продолжала говорить с ним.

– Там замечательные рассветы и закаты, позабудь те, что видел прежде. Золотой песок. Когда выходишь из дома, приятный тёплый морской ветер ласкает кожу. Окна спален выходят на песчаный берег.

Я говорила и видела, как лицо Колина озаряется моей любимой улыбкой. Ему столько пришлось пережить за последние годы, я удивлялась, как ему удалось сохранить свою человечность. Насколько сильным нужно быть, чтобы не поддаться гневу и злости. Я вот не смогла. Колин всегда был моим героем. После всего того, что я сделала он смог улыбнуться мне. Я так ждала, когда он посмотрит на меня, как сейчас. По его взгляду я поняла, что он меня за всё простил.

– Мы можем устраивать пикники, гулять по берегу. Я люблю там читать, мы вместе будем сидеть и читать разные книги. Я буду говорить тебе, насколько сильно восхищаюсь и горжусь тобой. То, какой ты замечательный и добрый человек.

Я погрузилась в мир грёз и закрыла глаза, передо мной предстала картинка того, что я рассказывала. По щеке скользнула слеза.

Отчётливо могла представить нашу жизнь. Мы втроём далеко от всего мира, в доме Томаса, где никто нас не найдёт.

– Буду вспоминать и рассказывать тебе твои смешные поступки и то, как ты бесил меня порой. Обещаю, буду каждый день говорить тебе, что люблю тебя. Я не говорила тебе, не ценила и теперь сожалею об этом. Как ты только можешь любить меня? Ведь я не заслужила твоей любви.

– Лилиан, всё отпусти его. Он мёртв, – Ронни положил руку мне на плечо, и я открыла глаза.

Колин сидел с закрытыми глазами, он больше не дышал, но с лица всё ещё не сходила моя любимая улыбка.

Мне лишь оставалось надеяться, что он умер, не чувствуя боли, а просто погрузился в мир грёз. Я обняла его и заплакала ещё сильнее. Ну, вот и всё.

– Если хотим спастись, нам лучше поторопиться, – Ронни сдерживал слезы и старался не смотреть на мёртвого друга.

Я не отпускала Колина. Ронни сел возле меня и смотрел на меня, не моргая. Не нужны слова, чтобы догадаться.

– Хорошо, – он протянул мне пистолет.

Я отпустила Колина и вопросительно смотрела на брюнета.

– Спасаться нет смысла. Я всегда знал, что ты убьёшь меня в прямом или в переносном смысле, – он хотел пошутить, но вышло глупо.

Я смотрела на него, обдумывая его предложение. Это самый лучший вариант. Мы губили, разрушали друг друга годами, пришла пора поставить точку. На этот раз мы освободим друг друга, сделаем благое дело. Я не смогу убить себя. Я забрала пистолет, Ронни взял пистолет Колина.

Мы молча встали друг напротив друга. Вновь пошёл снег, в моих чёрных волосах запутались снежинки.

– Мне про дом рассказывать не нужно, я там был. Я представлю его и надеюсь, что мы все вчетвером окажемся там.

– И всё будет так, как я и рассказывала, – я добавила и мои губы задрожали.

– Даже лучше, – Ронни улыбнулся.

Как же сильно мы изменились не только внешне, но и морально. С первой нашей встречи прошло столько лет. Мы прошли через многое и даже слишком. Слишком много для одной жизни.

– Я всё равно тебя ненавижу, – я вдруг сказала, подходя ближе.

– Взаимно, я тоже тебя не переношу, – брюнет улыбнулся.

– Ненавижу, потому что не могу выкинуть тебя из своей головы. Ненавижу, что так и не смог отпустить тебя. Ненавижу, потому что глядя на тебя я вспоминаю, как плохо с тобой поступал, – Ронни добавил уже серьёзным голосом.

– Взаимно, – я сказала, теперь наши чувства друг другу взаимны жаль, что пришлось ждать этого слишком долго.

– Ненавижу, потому что люблю, – я приставила пистолет к его груди.

– Люблю и ненавижу себя за это. Ты всё-таки своего добилась, – Ронни повторил за мной и приставил пистолет к моей груди.

Я любила их троих. К каждому у меня была своя любовь, неповторимая и безрассудная. Я так устала от жизни, смерть – моё освобождение. Единственное, о чём мне оставалось молить так это о том, чтобы мы вновь нашли друг друга. Встретимся в доме на берегу и уже точно больше никогда не будем повторять прошлых ошибок. Мы стояли и смотрели в глаза друг другу. Ронни снял пистолет с предохранителя, я повторила за ним.

– Раз, – я начала отсчёт.

Ронни улыбнулся, ему, как и мне больше не было страшно. Всё самое ужасное, что с нами могло произойти – уже произошло. Теперь смерть пришла и за мной.

– Два, Лилиан, – брюнет продолжил.

Он произнёс моё имя в последний раз. Просто так для себя, чтобы почувствовать это ещё раз перед смертью. Мы пытались запомнить друг друга, каждую деталь, каждую мелочь. Я отчётливо сохранила образы всех троих в своей голове.

– Три, Ронни, – я сказала и выстрелила.

Это был ад на Земле, это был рай на Земле. Все те ошибки, которые я не исправила и те, что исправила. Боль, что сжигала меня и оставила шрамы в моей душе. Те дороги, по которым я ходила, людей, которых знала и любила. Это все стоило того, чтобы жить.

Человек человеку волк (лат.)