Майкл Крайтон - Разоблачение

— Значит, дело только в том, что женщин почти не назначают на такие должности?..

— Ну да. Хотя сейчас их уже начинают назначать, и теперь мы будем сталкиваться с такими же бесчестными поступками с их стороны, которые мог совершить мужчина.

— Ах, эти свиньи-шовинистки, — хихикнул Алан.

— Не заводись.

— Ты ему о статистике расскажи, — посоветовал Алан.

— Какой статистике? — спросил Сандерс.

— Мы имеем данные, что около пяти процентов от общего числа жалоб на сексуальное преследование подается мужчинами против женщин. Казалось бы, это относительно небольшое число. Но ведь и количество женщин в высшем руководстве компании тоже пока не превышает тех же пяти процентов. Так что можно считать, что женщины насилуют мужчин так же часто, как и мужчины женщин. И чем больше женщин будет попадать на руководящие должности, тем быстрее будет расти этот процент. Опять же повторю, что насилие связано с властью, а власть пола не имеет: женщины используют ее преимущества не чаще и не реже, чем мужчины. Злоупотребить властью может только тот, кто ей облечен. Вот в чем причина, что ваш босс не станет увольнять мисс Джонсон.

— Гарвин говорит, что для него не совсем ясна ситуация…

— Лента с записью делает ее чертовски ясной. — Фернандес внезапно нахмурилась. — Вы о пленке ничего ему не говорили?

— Нет.

— Правильно. Я думаю, что мы закруглимся с этим делом в ближайшие два часа.

Алан зарулил на автостоянку и остановил машину. Все вышли.

— Хорошо, — сказала Фернандес. — Давайте посмотрим, как у нас дела с другими ее знакомыми. Алан, что у нас с ее предыдущим местом работы?..

— «Конрад Компьютер». Все в порядке, мы с ними контачим.

— А до того?

— «Новелл Нетворк».

— Так, а ее муж?

— Я веду переговоры с «КоСтар» насчет него.

— А как дело с Интернетом? Кто этот неизвестный «друг»?

— Ищем…

— Еще ее бизнес-школа и Вассар?

— Мы знаем.

— Но, конечно, чем свежей прошлое, тем оно интересней. Сосредоточьтесь на «Конраде» и на бывшем муже.

— Ладно, — сказал Алан. — Правда, «Конрад» — это не так просто. Ведь они поставляют свои системы правительству и ЦРУ. Они сразу затянули песню о конфиденциальности сведений, касающихся бывших работников.

— Тогда натрави на них Гарри: он знает, как таких убеждать. Он из них душу вытряхнет, если они заупрямятся.

— Да, Гарри может…

Алан снова сел в машину, Сандерс и Фернандес пошли в сторону Посреднического центра.

— Вы проверяете места ее прежней работы? — спросил Сандерс.

— Да. Но компании не любят давать негативной информации о своих бывших сотрудниках. Много лет от них можно было узнать разве что дату приема на работу и дату увольнения. Теперь времена изменились, и их можно привлечь к ответственности за сокрытие компрометируй щей информации о бывших сотрудниках, так что мы можем их припугнуть. Но они все равно могут отвертеться и не дать нам нужной информации.

— А почему вы думаете, что у них вообще есть подобные данные?

— Потому что единожды избрав определенную схему поведения, Джонсон будет и дальше ее придерживаться. Вы не первый, с кем она так поступила.

— Вы думаете, она так же вела себя и раньше?

— В вашем голосе я слышу разочарование, — улыбнулась Фернандес.

— А вы что думали? Что она к вам приставала, потому что вы такой уж сексуально привлекательный? Гарантирую, она это проделывала и раньше.

Они прошли мимо фонтанов и двинулись в центральное здание.

— Ну а сейчас, — предложила Фернандес, — пойдем резать мисс Джонсон на тонкие ломтики.

Ровно в половине второго судья Мерфи вошла в зал заседаний. Посмотрев на семерых людей, молча сидящих вокруг стола, она нахмурилась.

— Адвокаты сторон встречались для беседы?

— Встречались, — подтвердил Хеллер.

— И каков результат? — спросила судья.

— Мы не смогли достичь согласия, — пожаловался Хеллер.

— Хорошо, тогда продолжим. — Она села на свое место и открыла блокнот. — Будем ли продолжать дискуссию, имеющую отношение к нашему утреннему заседанию?

— Да, Ваша честь, — сказала Фернандес. — У меня появились новые вопросы к мисс Джонсон.

— Очень хорошо. Мисс Джонсон?

Мередит надела свои очки:

— Собственно, Ваша честь, я бы хотела сначала сделать заявление.

— Пожалуйста.

— У меня было время обдумать ход утреннего заседания, — медленно, с видимым напряжением начала Джонсон, — и, в частности, рассказ мистера Сандерса о событиях того злополучного вечера. Я пришла к выводу, что здесь произошло подлинное недоразумение.

— Ясно, — сказала судья Мерфи, абсолютно не меняя голоса. — Продолжайте, пожалуйста.

— Когда Том в первый раз предложил встретиться, выпить вина и поболтать о добрых старых временах, боюсь, я, сама этого не осознавая, восприняла его предложение таким образом, какого Том предвидеть не мог.

Судья Мерфи не пошевелилась, в комнате вообще никто не шелохнулся.

— Думаю, правильно будет сказать, что я приняла его слова за повод начать… ну, романтические отношения. И если говорить честно, я совсем этому не противилась… У нас с мистером Сандерсом в свое время были… ну… очень специфические отношения, и я всегда с огромным удовольствием о них вспоминала. Так что с моей стороны будет честным признать, что я с удовольствием отнеслась к возможности поздней встречи и скорее всего учитывала то, что эта встреча перерастет в нечто большее, чего я, не признаваясь самой себе, ждала не без радости.

Сидевшие по сторонам от Мередит Хеллер и Блэкберн хранили на лицах непроницаемое выражение. Обе женщины-ассистентки тоже сидели с каменными физиономиями. Сандерс понял, что заявление Мередит не было импульсивным и она заранее согласовала его с юристами. Но зачем? Почему она изменила свою легенду?

Джонсон откашлялась и продолжала, все так же часто останавливаясь, обдумывая каждое слово:

— Думаю, правильно будет признать, что я была добровольным участником событий. И возможно, я слишком забегала вперед, что пришлось не по вкусу мистеру Сандерсу. Потеряв голову, я, по-видимому, перешла границы приличий, и мое поведение не соответствовало моему положению в компании. Серьезно все обдумав, я поняла, что мой взгляд на происшедшие в понедельник вечером события и позиция мистера Сандерса имеют намного больше общего, чем мне казалось вначале.

В зале воцарилось долгое молчание. Судья Мерфи молчала. Мередит Джонсон опустилась на стул, сняла очки, повертела их в руках и снова надела.

— Мисс Джонсон, — подала наконец голос судья Мерфи, — насколько я понимаю, вы заявляете о своем согласии с версией, приведенной здесь ранее мистером Сандерсом?

— Во многих пунктах да. Даже в большинстве пунктов.