Майкл Крайтон - Разоблачение

— А завтрашнее совещание? — спросила она. — Вы говорили, что вам нужны какие-то документы…

— Луиза, я сделал все, что мог, — признался Сандерс. — Я знаю, с чем мне предстоит столкнуться, и как-нибудь справлюсь…

— Значит, увидимся завтра?

— Ага, — подтвердил он. — Завтра.

На пароме, глядя на отражение огней удаляющегося города в черной воде пролива, Сандерс почувствовал, что уверенность покидает его. Фернандес была права: он должен был подобрать документацию. Узнай об этом Макс, вот бы ему, Сандерсу, досталось. Сандерс почти наяву услышал голос, старика: «Ах, так ты устал? Да, это хорошая причина, Томас».

Интересно, будет ли Макс присутствовать на завтрашнем совещании? Хотя сейчас Сандерсу мало что было по-настоящему интересно. Он слишком устал, чтобы сконцентрироваться на совещании. По громкоговорителям объявили, что до прибытия в Уинслоу осталось пять минут, и он потащился на нижнюю палубу к своему автомобилю. Отперев дверцу, он опустился на сиденье и тут же заметил в зеркале заднего вида темный силуэт на заднем сиденье.

— Привет, — сказал Гэри Босак. Сандерс повернулся было к нему, но Босак предупредил.

— Продолжайте смотреть вперед, я только на одну минутку. Слушайте внимательно. Завтра они вас растопчут, взвалив ответственность за фиаско в Малайзии на вас.

— Я знаю…

— А если это не сработает, они вломят вам за то, что вы прибегали к моим услугам. Сами знаете — нарушением неприкосновенности личности, уголовно наказуемые деяния и прочее дерьмо. Они связались с моим инспектором по надзору. Может быть, вы его видели — такой толстяк с усами?

Сандерс смутно припомнил мужчину, которого она видел днем раньше в Посредническом центре.

— Да, кажется, я знаю, о ком вы говорите. Послушайте, Гэри, мне нужны кое-какие документы…

— Не надо разговаривать: времени совсем мало. Все документы, относящиеся к изменениям, происшедшим на вашем заводе, уничтожены. Здесь я ничем не могу вам помочь. — Они услышали вой сирены парома. Все водители соседних машин начали заводить двигатели. — Но обвинения в нарушениях закона я пришить не позволию ни вам, ни мне. Держите. — Он наклонился вперед и передал Сандерсу пакет.

— Что это?

— Отчет о работе, которую я проделал по заказу еще одного чиновника из вашей компании. Вы знаете, кто такой Гарвин? Передайте ему завтра с утра по факсу.

— А почему вы сами не передадите?

— Еще сегодня ночью я перейду границу: у меня двоюродный брат в Британской Колумбии, поживу у него пока. Если все обойдется, оставьте мне сообщение на автоответчике.

— Ладно…

— И держись, парень. Найдет завтра ихняя коса на наш камень. Идут большие перемены.

Впереди с металлическим лязгом опустился пандус. Регулировщики стали выпускать автомобили с парома.

— Гэри, вы отслеживали мои телефонные звонки?

— Ага… Мне очень жаль — они меня заставили.

— А кто такой «Эфренд»?

Хохотнув, Босак открыл дверцу и выскочил из машины.

— Вы меня удивляете, Том. Вы что, не знаете, кто ваши друзья?

Автомобили потянулись к пандусу. Сандерс увидел, что стоп-сигналы машины, стоявшей впереди, вспыхнули рубиновым огнем, и автомобиль двинулся вперед.

— Гэри… — заговорил Сандерс, поворачиваясь, но Босака и след простыл.

Сандерс включил скорость и тронул машину.

У въезда во двор Сандерс притормозил, чтобы забрать почту, которой за два дня накопилось преизрядно. Подъехав затем к дому, он оставил машину на улице, не загоняя в гараж, и, отперев входную дверь, вошел в дом. Дом казался пустым и холодным; в воздухе висел запах лимонного освежителя. Сандерс вспомнил о том, что Консуэла вроде бы собиралась произвести уборку.

Заглянув на кухню, он установил таймер кофеварки на утро. На кухне было чисто, все детские игрушки были собраны. Определенно, Консуэла здесь побывала. Сандерс посмотрел на автоответчик.

В окошке мигало красное число «14».

Сандерс начал прослушивать сообщения. Первое было от Джона Левина: он требовал немедленно позвонить, уверяя, что это очень важно. Затем Салли поинтересовалась, выйдут ли дети гулять. Все остальные звонки были без сообщений. Прослушивая их, Сандерс заметил, что все они были очень похожи друг на друга: тонкое шипение белого шума, сопровождающее обычно заокеанские звонки, а затем разъединяющий щелчок. Снова и снова.

Кто-то пытался к нему пробиться…

Один из последних звонков был, очевидно, произведен через коммутатор, потому что в трубке послышался певучий женский голос: «Извините, никто не отвечает. Не хотите ли оставить сообщение?» — а затем мужской голос, ответивший: «Нет». И щелчок.

Сандерс прокрутил запись снова, прислушиваясь к этому «Нет».

Что-то это ему напоминало. Говорил явно иностранец, но Сандерсу определенно был знаком голос говорившего.

Сандерс прослушал запись несколько раз подряд, но так и не смог определить, кто говорил.

На минуту ему показалось, что мужчина колебался, ответить или нет. Или просто торопился? Разобрать было невозможно.

«Не хотите ли оставить сообщение?» — «Нет».

Наконец Сандерс сдался, перемотал пленку и поднялся наверх, в свой кабинет. Факсов не поступало, а экран компьютера оставался слепым: сообщений от «Эфренда» не поступало.

Он прочитал бумаги, переданные ему Босаком: это был один листок — записка, адресованная Гарвину и содержащая сведения о некоторых сотрудниках, работавший в Купертино, чьи имена были вымараны. Здесь же была ксерокопия чека, выписанного на «НЗ Профессиональные Услуги» и подписанного лично Гарвином.

Вскоре после часа ночи Сандерс пошел в ванную и принял душ. Воду он пустил погорячее и, держа лицо вплотную к сетке, чувствовал, как сильные струи секут кожу. За шумом воды он чуть не прослушал телефонный звонок. Наспех схватив полотенце, он понесся в спальню.

— Алло?

В трубке послышалось знакомое шипение, и мужской голос произнес:

— Мистера Сандерса, пожалуйста.

— Сандерс слушает.

— Мистер Сандерс, сэр, — сказал голос. — Не знаю, помните ли вы меня… Мое имя Мохаммед Джафар.

Утро было ясным. Сандерс успел на ранний паром и был у себя на работе уже в восемь. Проходя мимо дежурного на первом этаже, он увидел объявление: «Главный конференц-зал занят». В какой-то момент его вдруг прошиб ледяной пот при мысли, что он опять почему-то перепутал время начала совещания, и он заторопился к конференц-залу. Но, к счастью, это Гарвин собрал представителей «Конли-Уайт» и что-то неторопливо им говорил. Слушая его, гости согласно кивали головами. Затем Гарвин закончил говорить и предоставил слово Стефани Каплан, которая немедленно пустилась в рассуждения о финансах, иллюстрируя свое выступление показом слайдов. Гарвин же вышел из конференц-зала и со свирепым выражением лица заторопился в экспресс-бар, находящийся в другом конце коридора, даже не обратив внимания на Сандерса.