К Тюдор - Похищение Энни Торн

Выпрямившись, я оглядел склон. Он явно не был настолько крутым. И все же, сунув обертку в карман, я начал по нему спускаться. Склон оказался круче, чем я думал, и примерно на половине пути моя хромая нога подкосилась, так что оставшуюся часть спуска я проделал, съехав на заднице.

Какое-то время я, трясясь и пытаясь восстановить дыхание, лежал у подножия холма. Вновь принять вертикальное положение казалось непростой задачей. Закрыв глаза, я сделал несколько предварительных глубоких вдохов.

– Ты так и не позвонил моей маме.

Вздрогнув, я рывком сел. На меня сверху вниз смотрела бледная молодая женщина в ветровке с капюшоном. Она держала на поводке маленького лохматого черного песика. Что-то в ее внешности казалось знакомым, и через мгновение я ее вспомнил. Очаровательная барменша из паба, Лорен.

Если она и заметила, что я лежал, распростершись, на земле и был весь измазан грязью, то на ее лице это никак не отразилось.

– Я в порядке, – сказал я. – Спасибо, что спросила.

– В прошлом году сюда свалился один старикан. Умер от переохлаждения.

– Слава богу, что добрая самаритянка вроде тебя нашла меня.

Схватив клюку, я с усилием поднялся на ноги. Пес обнюхал мои ботинки. Я люблю собак. Они простые и понятные. В отличие от людей. Или кошек. Я протянул руку, чтобы почесать псу шею. Обнажив клыки, он зарычал. Я отдернул руку.

– Он не любит, когда его гладят, – сказала Лорен.

– Ясно.

Вокруг шеи у пса был напоминавший по форме кольцо голый, лишенный шерсти участок. Старый шрам.

– Что с ним случилось?

– Запутался в колючей проволоке и разорвал себе глотку.

– Удивительно, что он выжил.

Лорен пожала плечами.

– Твой пес?

– Нет. Мамин. Он у нее уже много лет.

– Часто его здесь выгуливаешь?

– Вроде того.

– Много людей здесь гуляет?

– Несколько человек.

Мне на ум пришли слова «вода» и «камень».

– Слышал, школьники здесь тоже ошиваются.

– Некоторые из них.

– Когда я был ребенком, мы тоже так делали. Искали входы в старые шахтные стволы.

– Давно, наверное, это было.

– Давно. Спасибо за прямоту.

Ни намека на улыбку.

– Почему ты не позвонил маме?

– Я сейчас не нуждаюсь в уборщице. Извини.

– Ладно.

Она развернулась, собравшись уходить, и я понял, что теряю представившуюся возможность.

– Подожди.

Лорен оглянулась.

– Твоя мама – она прибирала в коттедже миссис Мортон?

– Да.

– Значит, она знала ее?

– Не особо.

– Но она ведь говорила с ней?

– Миссис Мортон была вещью в себе.

– Твоя мама никогда не упоминала, что миссис Мортон вела себя странно? Что она выглядела расстроенной, встревоженной?

Лорен пожала плечами.

– Я слышал, Бен однажды пропал. Как думаешь, он тогда сбежал из дому?

Еще одно пожимание плечами. Я решил попробовать в последний раз.

– Бен был среди тех детей, которые сюда приходили? Они что-нибудь нашли? Возможно, тоннель? Или пещеру?

– Тебе нужно позвонить маме.

– Я же сказал тебе, я не… – начал я, но тут же спохватился. – Если я позвоню твоей маме, она поговорит со мной?

Лорен пристально посмотрела на меня.

– Она берет десять фунтов в час. Пятьдесят фунтов за уборку всего дома.

Я понял намек.

– Ясно. Буду иметь в виду.

Пес снова стал обнюхивать мои ботинки. Лорен слегка дернула его за поводок. Пес повернул к ней свою серую морду и, казалось, насупился.

– Должно быть, он уже довольно старый, – заметил я.

– Мама говорит, ему уже давно пора бы умереть.

– Уверен, она не это имеет в виду.

– Да, не это, – Лорен развернулась. – Мне пора идти.

– Тогда увидимся! – крикнул я ей вслед.

Лорен ничего мне не ответила, однако я услышал, как она, удаляясь, пробормотала практически себе под нос:

– Тебе не следует здесь находиться.

Сказать, что это прозвучало странно, – это не сказать ничего.

Возвращаясь в коттедж, я заметил, что возле него припаркован белый фургон. На его задней двери был изображен большой черный кран. Неужто сантехник? В свете моих проблем с ванной это было бы как нельзя кстати. Как если бы я вызывал сантехника.

Когда я подошел ближе, мои худшие опасения подтвердились. Сбоку у фургона была надпись, гласившая: «Сантехника и отопление фирмы “Флетчер и сыновья”». Двери распахнулись, и с пассажирского места вылез мой долговязый гонитель. Фигуру водителя по прошествии стольких лет было узнать сложнее. Он сплевывает на землю.

– Торни! Черт меня раздери! Никогда не думал, что снова увижу тебя здесь.

Что до меня, то я то же самое сказать не мог. Я всегда знал, что Флетч никогда не уедет из Арнхилла. По некоторым людям это понятно с самого их детства. Не то чтобы им не хотелось жить в каком-нибудь другом месте. Таким людям просто не приходит в голову, что это самое другое место существует.

– Что сказать? – ответил я, разведя руками. – Прием нельзя назвать теплым.

Флетч оглядел меня с ног до головы.

– Ты не изменился.

И вновь я не мог сказать то же самое. Прошедшие годы не были добры ни к одному из нас, однако Ника Флетчера они по-настоящему потрепали. Его лицо выглядело грубым даже в подростковом возрасте. Вероятно, он был одним из тех детей, которые кажутся старыми даже в пеленках. Однако теперь у него не осталось и тех мышц, которые когда-то делали его таким отличным громилой для Хёрста. Он выглядел почти скелетом. Его коротко остриженные волосы были грязно-желтыми, а лицо прочерчивали глубокие борозды, возникающие только от болезни либо от многолетнего пьянства и курения.

Флетч зашагал ко мне. Его долговязый сын поплелся следом, выглядывая у него из-за спины; вероятно, он хотел казаться грозным, однако в реальности своим видом напоминал человека, страдающего от запора. Я заметил распухший нос и синяки под обоими глазами. Глория. «Интересно, его коренастый братец все еще залечивает свое плечо?» – не без удовольствия подумал я.

Походка Флетча, подобно моей, выдавала в нем человека, преодолевающего боль или скованность в суставах. Артрит? В пользу этого свидетельствовали и изуродованные костяшки на руках. Наверное, если все время бить людей в головы, это не проходит бесследно.

Когда он подошел поближе, я уловил запах фруктовой жвачки и сигарет. Это всегда были единственные запахи, исходившие от Флетча. Возможно, он не так уж и изменился.

– Тебе здесь не рады, Торни. Почему бы тебе не оказать всем услугу и не убраться на хрен обратно под тот сраный камень, из-под которого ты вылез?

– Ух ты! Не думал, что ты способен выстраивать такие длинные предложения. Несколько стереотипно, небольшая путаница с прилагательными и глаголами, но в целом неплохо.

Его лицо потемнело. Его сынок неуклюже двинулся вперед. Я чувствовал, что он едва сдерживается, чтобы не ринуться в драку. Он не просто был готов вышибить из меня дерьмо. Ему хотелось этого больше всего на свете. Я для него был как кость для собаки.