Светлана Логинова - Чёрная вдова

Эдвард выскользнул бочком из двери дамской комнаты и сразу увидел Юльку.

— Ничего не спрашивай. Я отлучусь… Ненадолго… Жди меня здесь. — И, не дожидаясь вопросов, метнулся назад, к двери.

Такси прибыло почти тотчас. Эдвард обнял девушку и, поддерживая ее за талию и за руку, быстро довел до машины. Ее дом находился на улице Пушкина. Он попросил таксиста немного подождать у подъезда.

Войдя в подъезд, Эдвард спросил:

— Ты можешь мне сказать, что случилось?

Девушка разрыдалась и бессвязно, глотая слова, заговорила:

— Этот, лысый… схватил меня за руку… потащил танцевать… а я сказала… с пьяными не танцую… он подкараулил… Ленку, подружку мою, у туалета… и велел ей меня вызвать… поговорить… она позвала… сказала — знакомый вызывает. Они… они… Как я сейчас?.. что скажу родителям? Они дома…

Эдвард крепко прижал девушку в себе и, гладя по спине и голове, словно маленького ребенка, сказал:

— Ну все, все, не надо плакать! Родители все поймут и помогут. Ты, главное, успокойся немного и кровь вытри с лица. Скажешь им все, как есть. А этим… подонкам… не прощай. Иди в полицию. Ты знаешь имена тех, кто тебя?..

— Лысого знаю…

Вечер был безвозвратно испорчен, и Эдик, забрав Юльку из бара и проводив домой, отмел предложение подняться к ней на чашку чая и отправился к себе.

Последующие события показали, что полиция завела-таки уголовное дело об изнасиловании. Как-то, приехав в автомастерскую, один из приятелей Валька, насиловавший в тот вечер девушку, возмущенно сообщил:

— Ты представляешь, та сука подала заявление в ментовку! Изнасиловали, видите ли… Да пусть спасибо скажет, что такие мужики ее от комплекса избавили. — Парень мерзко захихикал: — Ну ничего, прорвемся, не в таких переделках бывали.

Уголовное дело вели долго и, как узнал Эдвард из прессы, уже служа в армии, оно дошло до суда, где благополучно рассыпалось. Девушка отказалась от первоначальных показаний, заявив, что сама согласилась заняться сексом с тремя мужчинами. А синяки и ссадины якобы появились вследствие драки с какой-то незнакомой девицей, которую она не помнит. Почему оговорила мужчин, не знает, но очень об этом сожалеет. Девушка, отметил автор материала, во время процесса была очень подавлена, на насильников не глядела, от вопросов обвинителя расплакалась так, что пришлось прервать судебное заседание. Потом отказалась от последнего слова. В общем, все свидетельствовало о том, что девушку, которой, как выяснилось из газеты, было на момент изнасилования всего семнадцать лет, сильно запугали.

Через пять месяцев после истории с подкинутым ему пакетиком с героином Эдвард попал в армию. Просьба направить его после учебки служить на границу была, как это ни странно, удовлетворена. К радости Эдварда, понимавшего, что армия — это своего рода спасение от тех дел, которыми ему пришлось заниматься, он попал на эстонско-латвийскую границу Валга-Валка. Эдик тешил себя надеждой, что пока он будет служить, Родион Александрович найдет ему замену. А там, размышлял Эдвард, он вернется в Таллин, устроится на работу. Подкопит деньжат к той сумме, которую он отложил за время своего курсирования между Эстонией и Россией, купит однокомнатную квартиру, поступит в полицейскую академию или в университет. Короче, будет жить, как любой другой законопослушный гражданин — делать карьеру, любить женщин. Но недаром говорят — человек предполагает, а Господь располагает.

…Теплое июльское утро только начиналось. На синеватом, еще сумеречном небе появились первые признаки солнечного восхода. Восток порозовел, затем окрасился золотом, и светило величаво выплыло из-за горизонта, лаская первыми лучами притихшую на ночь листву и щебечущих птах.

До конца смены оставалось почти два часа. Эдик зевнул, потянулся до хруста в костях, поправил форму и вышел на улицу, потому что к погранпункту приближался джип. Окно автомобиля поползло вниз, и он по привычке заглянул в салон:

— Пройдите с документами к…

— Привет, старик! Ты чо, здороваться не хочешь? Друзей не узнаешь?

Из окна автомобиля на него смотрела улыбающаяся физиономия Валька.

— А мы-то думали, куда ты потерялся? Может, вообще слинял из Эстонии? Наводили справки, пока кой-кто не шепнул, что ты вроде сюда попал… Мы уже третий раз здесь, а тебя только сейчас застали. Ваши придурки не дают никакой информации. «Затем вам натта она? Обрасьсяйтесь в департамент… Нам запрессено каварить оп етом…» — передразнил он, кривляясь, кого-то из эстонцев-пограничников. — Да ты не думай ничего. Мы просто соскучились по тебе. Привет от шефа… Ты, это самое… не забыл нас-то? Ну, ладно, пошли на проверку!

Эдварду показалось сквозь тонированные стекла автомобиля, что на заднем сиденье сидел Родион Александрович, но у него не было желания удостовериться в этом. Выслушав Валька, он повернулся к своему напарнику и сказал на эстонском, что прихватило живот и ему надо срочно отлучиться. «Струсил! Как мальчишка струсил, — ругал он себя, удаляясь к административному зданию, где находились кабинеты. — Можно подумать, они не поняли, что я просто сбежал. Впрочем, если и поняли, то пусть знают, я не рвусь к общению с ними!»

Да и какая, в принципе, разница в том, был там Родион Шелковников-«Летчик», или Эдварду только так показалось. Ему было достаточно того, что они нашли его. Он решил про себя: если Валек или кто-то из них подрулит в нему со скользким предложением о содействии в переправке товара через кордон, то не останется ничего иного, как обратиться к вышестоящему офицеру с рапортом о переводе в любую другую воинскую часть. Но помогать он не собирается! Это чревато непрятностями. Одно дело, когда попадешься на мелочевке, другое — на серьезном деле. А наркотики — не шутка.

Однако Эдик напрасно опасался. Оставшиеся несколько месяцев прошли спокойно. Как это ни странно, его не тревожили до тех пор, пока не закончилась служба в армии. У него появилась мысль о том, чтобы стать кадровым военным. Но в конце концов, решил Эдвард, армия — не для него.

— …Ты чо это, Эдька, друзей забываешь? — услышал он в телефонной трубке через неделю после демобилизации до тошноты знакомый, чуть гнусавый голос Валька. — Неужто решил обосноваться в столице? Правильное решение. Молодчина. В гости-то пригласишь? — И с места в карьер продолжил уже другим тоном. — Тебя один человек хочет видеть… Завтра будь в Нарве. Мой номер телефона ты помнишь, надеюсь. Приедешь — звякни. Да… хочу предупредить — без фокусов!

В трубке запикало. Эдвард не стал выяснять, откуда у Валька номер домашнего телефона, которого нет ни в одном справочнике. Он был уверен, что тетка не могла его никому дать. Юлька знала, конечно, но за нее Эдик тоже поручился бы головой: Юлька не из болтливых, тем более он когда-то просил ее никому не говорить номер его телефона. Значит, вычислили по своим каналам.