Марк Эльсберг - Блэкаут

Система поиска по ключевым словам наконец-то обнаружила сообщение в электроном письме из французского оперативного штаба. Оно было составлено лично президентом. Он призывал всех сотрудников государственных ведомств использовать компьютеры и другие технические средства лишь в случае крайней необходимости – в целях экономии электроэнергии. За несколько часов они обнаружили подобные сообщения во многих других правительственных системах.

Приятно было сознавать это. Если уже через неделю после отключения даже ключевые структуры вынуждены экономить электричество, значит, до окончательного коллапса осталось недолго. Чем скорее, тем лучше. Всякий конец знаменовал собой начало. Как джунгли разрастались в руинах, так и люди должны отвоевать свою жизнь.

Брюссель

Уже смеркалось, когда они оказались перед гигантским зданием, над входом в которое значилось крупными буквами: Europese Commissie – Commission européenne .

Внутри горел свет. За окнами стояли несколько человек в темно-синей униформе и следили за улицей.

Шеннон оглядела Манцано: грязная одежда, рассеченный лоб. Он выглядел как бродяга. Лорен напомнила себе, что выглядит ничуть не лучше.

– Да, – сказал Пьеро, – смотримся мы как самые желанные посетители. Уверен, пахнет от нас соответствующе.

Они не успели подойти к дверям, как дорогу им прегродил один из охранников.

– Вход только для персонала, – сообщил он по-французски.

– Я сотрудник, – ответил Манцано по-английски и хотел обойти его, но наткнулся на вытянутую руку.

– Ваше удостоверение, – попросил охранник, тоже по-английски.

– Проведите меня в приемную, – потребовал Манцано. – Я независимый работник Центра по сбору информации и мониторингу, – соврал он. – Оповестите Соню Ангстрём, она работает здесь. Если вы меня не впустите, у вас будут серьезные неприятности, могу вам пообещать.

Охранник помедлил, затем кивнул:

– Следуйте за мной.

Соня Ангстрём вышла из лифта и огляделась. Она не сразу узнала Пьеро. Рядом с ним сидела молодая девушка со спутанными волосами. В нормальных обстоятельствах она, вероятно, выглядела очень даже мило. Соня подошла ближе – и наконец узнала ее.

– Пьеро!.. Господи, как ты выглядишь? – Она отступила на шаг. – И… пахнешь.

– Знаю. Это долгая история. Кстати, это Лорен Шеннон. Журналистка.

– О, я ее узнала, – ответила Соня. – Она первой рассказала о манипуляциях с электросетями. Теперь я понимаю, от кого вы узнали об этом, – сказала она Шеннон. – Пьеро…

– Мы познакомились в Гааге, – пояснил Манцано, – через Боллара, помнишь его? Еще одна долгая история.

Соня невольно задумалась, связывало ли их что-то еще, помимо «долгих историй».

– Что привело вас в Брюссель? Новый репортаж? Или ты по заданию Европола?

– Кажется, я напал на след террористов, – ответил Пьеро.

– Весь мир гадает, кто стоит за этой катастрофой, – и ты это выяснил?

– Я этого не говорил. Но, возможно, напал на их след. Один раз мне это уже удалось.

Соня кивнула.

– Но мне нужна розетка и интернет-подключение. Вот я и подумал, может, у вас все это есть…

Соня устало рассмеялась:

– Проще простого. Здесь и так все вверх дном… – Она знаком велела следовать за ней. – Это может стоить мне работы. Но для начала вам нужно зарегистрироваться и принять душ.

– С удовольствием.

– У нас работает санузел, сначала пройдем туда. У вас есть во что переодеться?

– У меня есть, – ответила Шеннон.

– А у меня нет, – добавил Манцано.

– Попробую что-нибудь придумать, – сказала Соня.

Они подошли к стойке.

– Два гостевых пропуска, пожалуйста, – попросила она секретаря.

Ратинген

– Мы их засекли, – сообщили по радиотелефону из Берлина. – Их обнаружила группа наблюдения одной из подстанций, после того как произошло возгорание.

– Где?

– Недалеко от Швайнфурта.

Швайнфурт. Хартланд даже не пытался прикинуть, где это. Он загрузил карту страны на компьютере. Около трехсот километров к югу от Ратингена.

– Их удалось задержать?

– Мы запросили вертолет. Они уже в пути и продолжат наблюдение с безопасной высоты. Подразделение спецназа уже в готовности.

– Я полечу с ними.

– Через двадцать минут вертолет приземлится на парковке «Талэфер».

Брюссель

У него было две минуты, предупредила Соня. Никогда еще Пьеро не получал такого удовольствия от душа. Когда он замотался в полотенце и вышел из кабинки, Соня ждала его с охапкой вещей.

– Брюки и рубашка. Кое-кого из коллег – он держал их в шкафу про запас, но уже несколько дней не появлялся. Наверное, коротковато, но ничего другого не нашлось. Что с тобой произошло? – Она показала на шов у него на бедре.

– Неудачно упал, – солгал Манцано, одеваясь.

– Выглядит жутко.

– По ощущениям не лучше. А у тебя как дела? – спросил он, чтобы сменить тему.

– Я тут, можно сказать, живу. – Соня пожала плечами. – Домой езжу только поспать, и то не всегда. Автобусы для сотрудников уже не курсируют, а на велосипеде дорога занимает полтора часа. Ну, так хотя бы можно согреться, и не лишаюсь физической активности, раз уж с лыжами не вышло.

– Что-нибудь слышала о подругах и старом Бондони?

– С тех пор как расстались – ничего, – подавленно ответила Соня.

Шеннон ждала их за дверью.

– Не уходила бы отсюда, – вздохнула она с наслаждением. На ней были чистые джинсы и свитер.

– А придется, – сказала Ангстрём. – Пойдемте.

Соня провела их в маленький кабинет на шестом этаже. Манцано по-другому представлял себе Центр по сбору информации ведомства по защите населения и чрезвычайным ситуациям.

– Это переговорная, – пояснила она. – У нас есть гостевая сеть, подключишься к ней.

– Не выйдет. – Он показал свой ноутбук. – Батарея разряжена. Мне нужен кабель. Найдется у вас что-нибудь?

Соня проверила разъем, после чего открыла небольшой шкаф.

– У нас тут два ноутбука. Может, что-то подойдет от них?

Пьеро попробовал. Один из кабелей подошел.

– Если кто-то будет спрашивать, – сказала Соня, – ссылайтесь на меня. Скажите, что вы из IT-отдела. Здесь их целые толпы, и все друг друга знать не могут. Мой кабинет через две двери по левой стороне. Я буду периодически заглядывать.

Она вышла, притворив за собой дверь.

Манцано сел в одно из кресел и включил ноутбук. Шеннон села напротив, за письменным столом.

– Мы провели там одну ночь, – произнесла она задумчиво, глядя в окно. – Если представить, что миллионы людей живут так неделю, удивительно, как они до сих пор не взбунтовались.

– Может, кто-то и протестует, – ответил Пьеро. – Но большинство людей озабочено тем, чтобы выжить. У них нет ни времени, ни сил, чтобы бунтовать.