Эмили Барр - Выжить любой ценой

Сейчас мне хочется оказаться на их месте и посмеяться вместе с ними. Мне тяжело оставаться в общине, где меня дурачат, во всем ограничивают и подавляют. Но я продолжала сидеть со всеми, уже не сдерживая слез.

Наконец отец Моисей поднялся со стула и, потянувшись, сказал, что пойдет говорить с Иисусом, после чего исчез. Все встали, женщины приложили к груди своих младенцев, а кое-кто попадал на пол и заснул, ведь мы всю ночь не сомкнули глаз. Нам казалось, что раз нас возьмут на небеса, о сне можно не думать.

Мы с Сарой тоже заснули на жестком полу. Через некоторое время нас разбудила Кассандра. Она потрясла меня за плечо и сообщила, что Бог не готов принять нас, потому что мы еще не всех спасли. Я молча взглянула на нее, и она строго произнесла «Кэтрин!», хотя я ничего не успела сказать.

Мы разошлись по домам и спали весь день. Сара, немного подремав на моей кровати, отправилась к себе.

Она ничуть не удивилась, что все пошло не так.

– Я знала, что ничего не выйдет, – заявила она. – Но попробовать все равно стоило. Ты в порядке, Кэти?

– Да, почти.

Я проводила ее взглядом. Мне так хотелось пойти за ней. Побежать, сгрести ее в охапку и заставить помочь мне. Я не хочу выходить замуж за Филиппа! Мне он совсем не нравится. Мне здесь все противно, и я не желаю оставаться в этом ненормальном месте, хотя ничего другого я пока не видела. Мне мало быть просто женой.

Хватит себя уговаривать. Пора на волю.

Здесь все фальшиво, а я хочу быть настоящей.

Жажда сводит меня с ума. По крайней мере, мне так кажется. Мыслить разумно я уже не в силах.

Тело отказывается мне служить. Оглядывая эту безводную тюрьму, я вижу людей с вытаращенными глазами и потрескавшимися губами. Иногда мне кажется, что они страдают, как и я, а порой вообще сомневаюсь в их присутствии.

Мы лежим посреди рая и ждем смерти. Рай – это благословенное место, куда мы попадаем после смерти. Возможно, мы уже там, и все наши страдания скоро закончатся.

Иногда мне кажется, что мы давно умерли. Все вокруг как-то странно искажено. Наверное, столь причудливую картину создают голод и жажда. А может, все произошло гораздо раньше.

Вероятно, в погоне за той уродливой рыбиной я просто утонула. Я целый день размышляю над этим. Во всяком случае, с того момента, когда восходящее солнце окрасило море в апокалипсический багровый цвет, и пока не стемнело. За это время я успела, чуть не подавившись, съесть несколько бананов.

Я плыла за рыбой. Потеряла из вида лодку. Оказалась в открытом море вдали от островов. И утонула. Вот что на самом деле произошло. Я выбилась из сил, захлебнулась и пошла на дно. Сейчас рыбы едят мое тело, откусывая от него по кусочку. Это так страшно, что я прихожу в себя. Остатки сознания не дают мне завершить этот сценарий, предложив другой конец: меня подобрали, привезли на остров и оставили там вместе с остальными.

Жаль, что рядом нет Дейзи. Если очень постараться, можно снова представить ее сидящей на песке. Но, присмотревшись, я отсылаю ее обратно. Теперь она вся обгоревшая, кожа на ней облезла, а черты искажены страданием и жаждой. Нельзя допустить, чтобы моя девочка подвергалась такой пытке. Я пытаюсь вызвать прежний образ Дейзи в джинсах, но она больше не приходит.

Я хочу отослать ее домой, в Брайтон, в мир Криса с его пресловутым сверхизобилием. Она принадлежит миру, где все, что вам требуется, можно купить в магазине. И что страшного в том, что Крис разгильдяй? Мне ведь это никогда не мешало. Когда я представляю, как она поднимает в классе руку, растянувшись на папином диване, смотрит «Ужасные истории» или гуляет по берегу с чьей-то собакой, мне становится чуточку легче. Я знаю, что она в безопасности.

Счет времени давно потерян. Я напрягаю мозги, чтобы вспомнить, как мы попали в эту заколдованную реальность. Какой-то человек ушел за спичками. С этого все началось.

Он оставил нам немного еды и питья, чтобы нам было легче отойти в мир иной. Мы все съели. Выпили воду. Потом поняли, что он не вернется, а морскую воду пить нельзя. Пересчитали, что осталось. Восемь банок кока-колы: четыре простой и четыре диетической. Две бутылки лимонада и две «Фанты». Нашли в джунглях банановое дерево. Кто-то пошел дальше и наткнулся на папайю. Освободили холодильные ящики, вымыли их морской водой и поставили в середине пляжа, чтобы собирать дождевую воду.

Но дождь так и не пошел.

Мы развели костер. Попытались ловить рыбу, но ничего не поймали. Американка кричала и плакала, грозя убить себя, если он не вернется. Я попыталась сказать, что мы и так уже при смерти, но так и не смогла произнести ни слова. Во рту у меня слишком пересохло, чтобы говорить.

Вокруг меня кто-то ходит. Кто-то чистит и дает мне бананы. К моим губам подносят банку, я глотаю, но это не вода, а что-то теплое и сладкое.

Я забыла, кто эти люди и как их зовут. Они мне кажутся нереальными.

Она отчаянно кричит. Здесь часто кричат. Но на этот раз крик продолжается так долго, что наконец проникает в мое сознание.

– Вода! – повторяет она.

Ясно, что вода. Все происходит у меня в голове. Я представляю, что она говорит про воду, потому что здесь это самое главное. Это элемент, который окружает нас, отделяя от остального мира, и одновременно убивает своим отсутствием. Вода – наш враг и единственное спасение.

– Вода! – продолжает кричать она.

Я поворачиваюсь, чтобы заткнуть ей рот. Ну да, вода. Я и без нее все знаю про воду.

Время идет, а она все повторяет про воду.

Потом кто-то пытается меня перевернуть. Я сопротивляюсь, стараясь его оттолкнуть. Меня хватают и, не давая пошевельнуться, что-то подносят к губам. Я делаю глоток, но это вовсе не теплая «Фанта».

Я судорожно выпиваю всю бутылку. Она исчезает, но быстро появляется вновь. Я залпом выпиваю все до дна. Потом отворачиваюсь, и меня выворачивает наизнанку.

– Ничего страшного, – мягко произносит кто-то. – Просто организм так реагирует. Теперь у нас хватит на всех.

Вытерев рот тыльной стороной ладони, я смотрю на говорящего. Это женщина. Я узнаю ее.

– Все в порядке, Эстер, – говорит она.

За ее спиной мужчина пытается разжечь костер. У него нет спичек, и он направляет на него банку от «Фанты», что, естественно, не работает.

– Что? – бормочу я.

– Эстер, это я, Кейти. На тебе еще воды. Держи бутылку и пей понемногу. Держи крепче, Эстер.

– Это вода?

Женщина улыбается. Она милая и нравится мне. Вспомнила. Это Кейти.

– Мы нашли источник. Вернее, я нашла. Если идти по тропинке в глубь острова, как раз на него наткнешься. Сначала я подумала, что у меня галлюцинации. Потом бросилась пить, и меня вывернуло, как тебя. Но я опять стала пить, хотя раз меня вырвало, вода могла быть плохой. На самом деле она хорошая. Я в этом уверена. Мне стало лучше. Гораздо лучше. Просто как в сказке. И Эду тоже. Посмотри на него. Все приходят в себя. У нас все будет хорошо. Бог наконец сжалился над нами.