Татьяна Рябинина - Анатомия страха

И в тот момент, когда Ирина уже совсем пала духом, ей позвонила приятельница, которая хорошо знала жену Олега. В качестве сплетни она рассказала, что Илона уехала на юг с любовником.

Илона с любовником… В этом что-то забрезжило. Она, как всегда, судила о других по себе. Заснять парочку в пикантной ситуации и предложить Свирину купить снимки и негатив. Даже если ему абсолютно все равно, с кем спит его женушка, вряд ли он образуется, если фотографии увидят… кто увидит? Да какая разница, кто-нибудь.

Она наняла детектива-одиночку, который выяснил, когда Илона вернулась из Сочи и где живет. Вооружившись мощным «кодаком», Ирина, почти не скрываясь, крутилась возле дома Глеба Чередеева. С видеокамерой она так толком и не научилась обращаться — почему-то тряслись руки, а изображение вечно было не в фокусе. Зато с фотоаппаратом Ирина управлялась мастерски, не зря несколько лет ходила в фотокружок.

Но ничего не получалось. Хоть ей и удалось найти замечательную позицию для съемки. Вечером в квартире аккуратно задергивали шторы. А днем почему-то не позволяли себе ничего лишнего.

В тот день парочка вышла из дома, уселась в машину и поехала куда-то на север. Ирина на своей «тойоте» — за ними. К ее удивлению, они приехали к свиринскому дому. За последние дни она настолько зациклилась на постельно-компроматной теме, что не сумела предположить ничего умнее того, будто Илона с дружком приехала домой порезвиться на свободе, пока Свирин на работе. Может, им дома ребенок мешает. Или еще что.

Пока голубки сидели в машине и что-то там обсуждали, Ирина быстро вошла в дом напротив и поднялась на седьмой этаж. Этажи в этих домах отличались высотой, и седьмой «ее» дома был где-то на полметра выше шестого этажа дома напротив. Подкрутив объектив, Ирина приблизила изображение. Спальня просматривалась отлично, чуть хуже — гостиная.

Вот в спальню вошла Илона. Ирина замерла, как охотничья собака, сделавшая стойку. Илона сняла со стены картину и что-то там делала — непонятно что. В комнату вошел мужчина. К великому Ирининому удивлению, это оказался Свирин. Она подумала, что если Илонин приятель в квартире и Свирин устроит разборку, получится замечательный сюжет. Но посмотрев вниз, она увидела Чередеева у машины.

Разочарованная, Ирина хотела уже зачехлить камеру, но что-то заставило ее снова посмотреть через видоискатель. В квартире, похоже, назревала крупная ссора. Ей, разумеется, было не слышно, о чем говорят Олег и Илона, но выражения лиц и жесты обоих были достаточно красноречивы.

Не понимая, что это может ей дать, просто на всякий случай, Ирина начала щелкать кадр за кадром. Ситуация накалялась. Вот Илона оттолкнула Свирина и выскочила в коридор. Неужели все? Нет, через несколько секунд открылась дверь балкона и снова появилась Илона. А дальше…

Ирина замерла от ужаса, и только палец автоматически снова и снова нажимал на кнопку. Щелкал затвор, тихо жужжал, протягивая пленку, механизм. Вот кем ей надо было стать — фоторепортером. Умение — дело наживное, главное — способность лезть на рожон, не задумываясь о последствиях.

Когда все было кончено, Ирина убрала камеру в футляр, вышла из подъезда и села в машину, лишь мельком взглянув на окровавленное тело. Илону ей было не жаль. Только какое-то недоумение: вот ведь был человек, а через минуту уже нет его. Красивую молодую женщину убил человек, с которым та вместе жила, с которым спала, ела разговаривала. От которого родила ребенка.

Дома она вытащила из чулана томящиеся там сто лет фотопринадлежности, реактивы, бумагу, проявила пленку и отпечатала снимки. Вполне сносные. С их помощью вполне можно было упрятать Свирина за решетку. Отдать следователю — и все дела. А можно и не отдавать. Предложить Свирину. За пятьдесят тысяч. Кстати, почему именно за пятьдесят? Пусть будет за сто. За такое можно и больше попросить, но Ирина решила не зарываться.

И все-таки ей был страшно. День за днем она откладывала звонок Олегу. Не сегодня. Завтра, говорила она себе, время еще есть. Но вот время кончилось. Утром Ирина нашла в почтовом ящике конверт с приглашением. Надо было или решаться, или отказаться от всего окончательно. И она решилась.

— Привет, это я, — сказала она, пытаясь справиться с дурнотой.

— Кто «я»? — не узнал ее Олег.

— Ирина. Емельянова.

— А-а… — протянул он. — И что тебе надо. Потрахаться?

— Что мне надо? — переспросила Ирина, собираясь с духом, как перед прыжком в воду. — Да так, ерунда. Сто тысяч баксов.

— Юмор? — сухо поинтересовался Олег.

— Нет. Я думаю, ты заплатишь мне сто тысяч.

— Сдурела?

— Сдурел ты, милый! Или хочешь на зону?

— Опять? — засмеялся Олег. — Ты, кажется, обещала мне нары за то, что я убил твоего благоверного. Что теперь?

— Я видела, что ты сделал со своейблаговерной!

— Да? И что же? — голос Олега словно сжался и ощетинился.

— Толкнул на перила, балкон обвалился…

— Ирочка, да пой, ласточка моя, что хочешь. Может, тебе телефончик следака дать? — перебил ее Свирин.

— Лучше почтовый адрес. Я пошлю ему кой-какие снимочки.

— Что?! — заорал Олег. — Хватит врать!

— Неужели ты думаешь, я стала бы требовать с тебя деньги за просто так?

Она почти совсем успокоилась и говорила с какой-то веселой злостью. Олег молчал. Ирина слышала, как он громко сглотнул слюну и наконец сказал:

— Ира, давай я перезвоню тебе завтра?

— Что за глупости? — фыркнула Ирина, ликуя про себя: ура мы ломим, гнутся шведы!

— У меня нет сейчас таких денег.

— Нет, дорогой, так не пойдет. Деньги мне нужны срочно. Чтобы у тебя — и не было? Поскреби по сусекам. За картиной посмотри, — она сказала это наугад, но по напряженному молчанию на том конце провода поняла, что попала в цель, — видимо, там был сейф или тайник.

— Ира, я не отказываюсь, — наконец сказал он. — Но у меня действительно нет таких денег дома. Завтра я их достану и перезвоню тебе.

— Ладно, — сдалась Ирина. — Но если до двенадцати ночи ты не позвонишь, послезавтра утром снимки и пленка будут у следователя.

Весь вечер она будто на крыльях летала. Получилось! Черт возьми, получилось! Она спустилась в магазин, купила фруктовый торт и почти весь съела, а потом полчаса стояла под душем и пела про черного кота, которому не везет. Бедный! Не всем же такая маза, как ей!

Весь следующий день Ирина просидела дома. У нее кончился хлеб и сахар, но она боялась выйти и пропустить звонок Олега, хотя и доказывала себе, что дозвониться — это в его интересах. Но Олег не звонил. С каждым часом Ирина нервничала все больше и больше. Она включала телевизор — и тут же выключала его. Брала книгу, но, прочитав пару страниц, отбрасывала в сторону, так и не поняв, о чем читает. Ставила на плиту чайник и забывала зажечь газ.