Максим Шаттам - Да будет воля Твоя

В восемь часов Джарвис наконец сумел дозвониться до агента ФБР из филиала в Вичите, но тот переадресовал его в бюро Канзас-Сити, где можно было получить информацию напрямую. И там Джарвис, исполненный надежды, изложил свое дело.

– Так чего же вы конкретно ищете, любезный? – повторил агент Харпер снисходительным тоном, чем в высшей степени обозлил Джарвиса.

– Хочу узнать, были ли случаи сексуальной агрессии за двадцать, или даже двадцать пять последних лет, а может, даже и убийства, когда преступник вместо подписи оставлял на месте преступления цветок мака. Я не могу обзванивать каждый округ, один за другим, и просить их прошерстить все их архивы, мне рассмеются в лицо, а у меня это займет все оставшиеся мне годы.

– Но почему вы звоните нам?

– А разве картотека ФБР собирается не для этого? Разве у вас нет централизованного хранения материалов всех уголовных дел?

– Когда речь идет о федеральном судопроизводстве, да, конечно, но не о местных расследованиях, друг мой!

Джарвис сжал в руках трубку, он ненавидел самодовольного агента Харпера, а потому с легкостью представил, как тот, закинув ноги на бювар из безупречной кожи, служащий ему для «работы», разглаживает на животе свой галстук.

– Разве у вас нет организованных каталогов, где все разнесено по рубрикам или еще не знаю как, чтобы регистрировать все преступления, совершенные в штате?

– А еще чего? Гарема секретарш, работающих день и ночь, чтобы рассортировать убийства, совершенные в каждой деревушке? Опомнитесь, старина, вы не в библиотеке Конгресса, ФБР работает на другом уровне!

– Тогда кто собирает, переплетает и курирует все совершенные преступления в нашей стране? Или вы сейчас хотите мне сказать, что в Соединенных Штатах Америки никто не следит за страной в целом?

– Спокойнее, шериф, спокойнее. Поверьте, мы тут не прохлаждаемся. Мы как раз создаем систему, позволяющую прослеживать дела от одного штата к другому, система начнет работать с вводом компьютеров и…

– Компьютеров? – взревел Джарвис, ненавидевший уже само это слово. – И когда же я смогу задать интересующий меня вопрос компьютеру?

– О, боюсь, не раньше, чем через несколько лет.

Джарвис выдохнул, чтобы сдержать ругательство, уже готовое сорваться с его губ.

– Но мне нужны сведения сейчас, – возмущенно произнес он.

Долгий раздраженный вздох агента Харпера потрескивал в трубке.

– Хорошо, послушайте, я вам ничего не обещаю, но скажите мне точно, что вы ищете, и я посмотрю, нельзя ли сделать запрос по телексу во все наши бюро. Посмотрим, что получится. Вам так подойдет?

– Если бы моя жена была еще здесь, я бы попросил ее приготовить вам пирог с клубникой и доставил бы его вам в тот же день.

– Достаточно простого «спасибо».

В начале первого того же самого дня небо напоминало настроение шерифа Карсон Миллса: жара достигла такой степени, что воздух насытился электричеством и огромные черные тучи, напоминавшие чудовищных кашалотов, готовились извергнуть все моря мира на округ Самнер. За несколько минут ветер усилился и теперь с такой скоростью вращал крылья мельниц, флюгера и вывески, что их скрип слился в единую серенаду, исполняемую неслаженным оркестром. Жители спешили по домам или заскакивали в магазины, многие закрывали ставни, чтобы защитить стекла.

Джарвис вернулся от Фрезеров, где долго терзал Луизу, прежде носившую фамилию Мэки, вопросами о нападении на нее. Вытянуть из Луизы хоть что-нибудь оказалось крайне сложно: все, что с ней произошло, осталось в прошлом и больше ее не касается, говорила она, стесняясь обсуждать тему в присутствии мужа. В конце концов ей удалось убедить Джарвиса, что она никогда не рассказывала о том, что с ней случилось, Терезе Тернпайк. Собственно, она даже не понимала, что могла бы ей рассказать, ибо сама мало что знала и спустя двадцать лет по-прежнему утверждала, что не видела своего насильника: было слишком темно, она была потрясена, все случилось очень быстро, но чтобы ее рана затянулась, потребовался не один год. Гипотеза шерифа стала прихрамывать, поставить ее на ноги могла только Эзра Монро, если, конечно, она доверилась Терезе Тернпайк. После изнасилования у нее было время, на нее напали несколькими днями раньше, чем убили библиотекаршу… Но вот уже несколько лет, как Эзра исчезла, а три года назад Джарвис даже искал ее по просьбе матери, но безуспешно. Он зашел в тупик.

Дуглас возвратился как раз перед тем, как внезапно стало темнее, чем в сумерках, начался сильный дождь и улица потонула в серых потоках воды, с треском пузырившейся и яростно колотившей по плиткам.

– Я сумел обогнать потоп! – воскликнул Дуг, стаскивая куртку. – Я видел тучи в зеркале заднего вида, они гнались за мной от самого Клируотера!

Некоторое время Джарвис, Джилл и Дуглас с кофе в руках, наблюдали за грозой, стоя у большого окна, на котором красовалась позолоченная звезда, потом помощник шерифа уединился со своим начальником, чтобы доложить о результатах поездки. Он нашел владельца мотеля, где, по словам Джойс, ее клиент снял комнату, и тот подтвердил, что видел их вместе. А с помощью местных полицейских Дуглас нашел Кларка Кеннета, картографа, подтвердившего невиновность Джойс – если, конечно, не предположить, что они сообщники и ухитрились на полной скорости скатать на ферму на западе, причем так, что их никто не заметил, а потом еще быстрее примчаться на север, чтобы множество свидетелей могли это подтвердить. Нет, Джарвис ни секунды в это не верил. Не Джойс нанесла этот удар, не она поставила финальную точку.

В другой комнате зазвонил телефон, и Джарвис подумал, что начинаются неприятности. Когда на Карсон Миллс обрушивалась гроза, звонки шли один за другим, жители сообщали о поваленных опорах линии электропередачи, требовали помочь вычерпать затопленный подвал или просто хотели приободриться, поговорив с кем-нибудь. Но Джилл, переводя звонок на начальника, объявила:

– Это Беннет, шериф!

– Бог мой, а я и забыл про него! Я отправил его на ферму Петерсенов покормить кур и свиней! Алло, Беннет!

– Шериф, я застрял, здесь столько воды, что форель из Слейт Крик поднимается к самой ферме! Я не могу вернуться в город.

– Болван, я и сам это вижу! Ты что, считаешь, что у нас другая погода? Оставайся на месте, пока гроза не кончится.

– А если она не кончится?

– У тебя что, есть нечего?

– Кроме смеха, шериф, что мне делать?

– Иногда я задаюсь вопросом, не специально ли ты во все влипаешь.

– Здесь мрачно, я не хочу тут сидеть, здесь воняет, дом постоянно скрипит, а в дыры льется вода!

– Тогда запрись у себя в машине и слушай записи твоего чертова Хэнка Уильямса! Что тебе еще сказать?