Роман Гусев - Пальмовое сердце

- Возможно, он уже умер, - спокойно вздохнул врач, после чего умеренным шагом направился к парню.

Уильям до сих пор дрожал от наслаждения и смотрел на толпу рабов, чтобы выискать кого-нибудь на ещё одно подобное наказание. Рабы стояли, как стадо баранов и периодически поглядывали на своего хозяина, как на голодного волка, который выбирал, кому в следующую секунду перегрызть глотку. По ним было видно, что ужас полностью проник в их разум, и с этим чувством ни один из них не мог что-либо поделать.

Аиша смотрела на Томаса, стараясь делать максимально безучастный вид, но это ей не удалось. По её щеке медленно текла слеза, которую вытирать она не собиралась, как знак своего искреннего сочувствия. И Уильям не упустил это из вида, усмехнувшись про себя.

Гарри в это время находился в больнице и ни о чём толком не думал. Его мозг абстрагировался от всего и сейчас он даже не знал, что ради него делал брат. Его перебинтованная нога выглядела куда более приемлемо, нежели спина Томаса после десяти ударов плетью.

- Он жив, - спокойно сказал врач.

После этих слов Аиша будто выдохнула, а Уильям обрадовался, не скрывая своих чувств.

- Вот он! Настоящий раб, прямо как далёкие времена, когда мой народ страдал от подобных гонений. Но они были более стойкими, чем этот парнишка. Всё же, я признаю, что он хорош, - сказал «хозяин», после чего развернул свою коляску и самостоятельно покатился к себе в комнату.

Матумбо стоял и смотрел, как двое охранников под руки уводят парня в больницу, но не это привлекло его внимание. Множественные кровавые брызги на стене приковали его внимание, а рука, в которой он крепко сжал плеть, дрожала и никак не унималась. Его не интересовала и не волновала кровь, был важен лишь способ, при котором эта кровь была пролита, и уродование плетью было явно не тем, что охранник мог одобрить. Бросив плеть на землю, он подошёл к Уильяму, и сказал на своём языке:

- Я больше этим заниматься не буду. Ты говоришь о том, что ненавидишь рабовладельцев, но сам уподобляешься им, я этого не приму. Так не должно быть!

- Я понимаю тебя, мой друг, но мы всё это обсудим внутри. Зайдём в мою комнату, - натянуто улыбнулся Уильям.

Они зашли в комнату, где и продолжили свой разговор.

- Говоришь, ты не собираешься больше заниматься чем-то подобным?

- Да.

- И уверен, что подобного не должно быть здесь? Что я не должен издеваться над ними за то, что страдали наши предки?

- То, что было, то давным-давно прошло и события тех времён служат всем жёстким и грубым напоминанием о том, чего не должно быть. А мы уподобляемся ублюдкам, которые позволяли себе измываться над людьми!

- Я тебя понял. То есть, ты предаёшь мои убеждения и не желаешь участвовать в том, что я делаю… Хорошо, но ответь-ка мне на один вопрос, всё, что мы делали до сих пор ты терпел и помогал мне, а сейчас…

- Это последняя капля…я в этом больше не участвую, - сказал Матумбо, уверенный в своих словах.

- Хорошо…

Аиша уже собиралась вести рабов на плантацию, так как понимала, что сегодня братья вряд ли в чём-либо будут участвовать.

- Вы все должны запомнить это событие, чтобы быть умнее и не злить своего хозяина, иначе будете на месте этих двоих. Либо с пулей в теле, либо подвержены издевательствам. Не советую ни того, ни другого. Будьте умнее…

Вдруг прозвучал выстрел со стороны дома Уильяма. Девушка встрепенулась и среагировала моментально.

- Всем стоять! – крикнула она, и в ту же секунду сорвалась с места.

Дверь открылась, и наружу вывалился Матумбо.

- Не верь ему… - прошептал охранник.

- Отойди от него! – крикнул Уильям. – Он предатель и пытался меня убить.

Аиша понимала, что это неправда, но ответить ничего не могла. Девушка отошла от охранника на пару шагов, но всё-таки додумалась, что ему нужна помощь врача.

- Даже не думай. Ему не нужна помощь, - жёстко сказал Уильям, буквально останавливая её ещё на этапе обдумывания действий. – Отводи рабов на плантацию, а с этим всем тут есть кому разобраться.

Уходя прочь от Уильяма, она периодически оглядывалась, и видела, как тот что-то тихо говорит своему охраннику, но не могла этого услышать. Когда девушка вернулась к толпе людей, которые были буквально в шоковом состоянии от сегодняшнего утра, прозвучал ещё один выстрел, который вновь всех испугал. Матумбо больше не шевелился, ему больше не требовалась помощь.

- Чего уставились? Вперёд, пора работать… - проговорила она, направляя стадо в сторону выхода из лагеря.

Ей хотелось поскорее уйти из этого места, лишь бы не пересекаться с сумасшедшим Уильямом, который с каждым днём становился всё хуже и хуже.

«Эту проблему нужно решать как можно скорее», - пронеслась в её голове мысль.

Томас лежал без сознания на койке, а Гарри уставился в одну точку на потолке и даже не реагировал ни на что. Даже когда брата принесли и бросили на кровать, он даже не поднял голову, чтобы посмотреть, что происходит. Он был в некоем трансе, погрузившись в мысли об Эмме, и о том, как все они докатились до такой жизни.

«Трэвис…Эмма…их мы больше никогда не увидим. Скоро и нас с Томасом может не стать, поэтому всё это, возможно, бессмысленно. К чему я пришёл в свои шестнадцать лет? Зачем я напился на той вечеринке и послушал брата, занюхав проклятый порошок? Мог бы спокойно заниматься спортом и стать успешным. А сейчас лежу на больничной койке с простреленной ногой, сегодня вечером буду ждать дозу наркотика. И ничего в моей жизни не происходит толкового. Зачем тогда она нужна?»

- Эй! – крикнул врач, дал хорошую пощёчину Гарри, приводя того в чувства. – Не делай вид, что вот-вот умрёшь. У тебя всё нормально, через недельку сможешь ходить нормально. Лучше взгляни на своего брата, которому досталось за тебя. Вот ему будет худо ещё очень и очень долго.

Гарри поднял голову и увидел на другой койке брата, который лежал на животе, а вся его спина исполосована глубокими бороздами.

- Что это? – ужаснулся подросток, приходя в себя.

- Это спина твоего брата, а почему кожа разорвана в клочья? Потому, что он получил десять ударов плетью, чтобы тебя не убили, и я уверен, что это далеко не конец. Он на грани, поэтому, советую посмотреть на него подольше. Иначе, если он умрёт, ты вряд ли сможешь его увидеть ещё разок.

У Гарри в бешенном ритме билось сердце, и он попытался встать с койки, чтобы подойти к брату.

- Нет, лежи, сейчас ты ему не помощник, - сказал врач, направляясь обратно к Томасу.

Он аккуратно протёр спину Томаса, после чего взял свои инструменты и принялся зашивать раны. Процесс шёл очень тяжело, так как раны были слишком ужасными. Кожа была изуродована примерно так же, как сосиска, которая переварилась в воде и лопнула с одной стороны. Зашивать подобное было крайне трудно. Некоторые раны даже не хотели стягиваться. В какой-то момент Гарри просто отвернулся, так как не мог больше на это смотреть.