Кара Томас - Где скрывается правда

– Белый фургон, – сбалтываю я. – Из тюрьмы.

Джей проводит рукой по щеке. Ко мне в замешательстве подбегает офицер, который меня допрашивал.

– Поставьте авто на оповещение. Пускай патрули ее ищут, – говорит им Джей и поворачивается ко мне: – Ты, быстро в машину. Надо отвезти тебя к художнику-криминалисту.

– Я же сказала, это был Джимми Возняк…

– Я не могу пустить в розыск его фотографию, но могу пустить набросок. В машину.

Я гляжу на Мэгги. Одной рукой она держит у уха телефон, другой прикрывает рот. Скорее всего, просит Рика приехать домой. Во мне ослабляется еще один винтик.

Я автоматически киваю и сажусь в машину к Джею.

Джей задом выезжает с обочины, одной рукой держась за руль, а другой – диктуя по рации сообщение в участок. Мы попадаем в яму на дороге, желудок тут же подскакивает чуть не до самого горла.

– Мы не успеем вовремя до нее добраться, – говорю я, задыхаясь.

Джей приглушает рацию.

– Следующая пара часов – критическая. На твоем месте я бы пытался помочь, а не спорил.

Я стискиваю челюсти и скриплю зубами. Повторяю свою ложь о том, что Джимми Возняк заставил Кэлли сесть к нему в тюремный фургон.

На середине истории моргает полицейский сканер.

– Получен доклад об оставленном транспортном средстве. Лесистая местность за автострадой.

По лобовому стеклу скользят две капли дождя, и Джей включает дворники, но понятно, что все его внимание на сканере.

– Посылаю дорожный патруль проверить место…

Я гляжу на Джея, пока он не переводит взгляд на меня.

– На автостраде он оставлял некоторых своих жертв.

Джей щипает себя за переносицу, бормочет что-то себе под нос, подносит рацию к лицу.

– Дождитесь подкрепления. В пути офицер.

Он хлопает ладонью по синему шару на приборной доске. В его центре вращается свет. Джей проверяет, пристегнулась ли я, и давит на газ. Проезжает поворот на полицейский участок и выезжает на шоссе.

– Оставайся в машине, – говорит мне Джей. – Что бы мы там ни нашли, будь здесь, поняла?

Он думает, что она уже мертва. Передо мной все расплывается. Зеленые с коричневым деревья, серое шоссе – все сливается воедино как оттенки на цветовом круге.

Так не должно было быть.

Полицейский диспетчер передает точное местоположение машины. Я гляжу на спидометр. Он показывает сто сорок пять. Я выкапываю старую формулу по физике из тех закутков памяти, где храню информацию, которая мне вряд ли пригодится. Сила этого движущегося автомобиля равняется половине его массы, умноженной на объем в квадрате.

Я все равно не знаю, сколько весит машина или как перевести массу в килограммы. Решаю, что силы будет достаточно, чтобы мы убились, если во что-то врежемся.

Вероятно, это произойдет быстро и безболезненно. По крайней мере, не так медленно, как если бы полиция в моем присутствии объясняла Мэгги, что из-за того, что она пустила меня в дом, было погублено столько жизней.

Джей замедляется, когда мы доезжаем до ограждения. По обе стороны от шоссе лес. До следующего привала много километров. Он выходит из машины и запирает двери, затем оглядывает насыпь.

Под ней стоит белый фургон.

Джей садится обратно в «эскейп» и заводит мотор.

– Держись, – говорит он.

Мотор набирает обороты, стекло корябают ветки, пока Джей везет нас на дно насыпи. Он паркуется рядом с «субару», выскакивает из автомобиля и приближается к заднему окну, держа оружие наготове.

Судя по его лицу, внутри пусто.

Воздух прорезает вопль.

Джей поднимает пистолет и разворачивается на пятках – я замечаю ее первой.

Кэлли, притиснутую к Джимми Возняку как щит. Одной рукой он прижимает ее к себе, а другой приставил оружие к ее виску. Примерно в шести метрах от автомобиля.

– Возвращайся в машину, – рявкает Возняк Джею так громко, что я слышу его через окно. Лицо у него спокойное, как у человека, который привык раздавать приказы.

– Не могу, – отзывается Джей. – Джимми, да? Давай все обсудим, Джимми.

Возняк заставляет Кэлли выпрямиться и запрокинуть голову. Даже отсюда мне понятно, что она плачет.

– Я в тюрьму не пойду, – говорит он. – Я скорее умру, чем буду жрать и гадить с этими извергами.

– Опусти пистолет, и мы поговорим, – кричит Джей. – Джимми, соглашайся. У тебя есть жена? Дети?

– Я знаю, что ты делаешь! – орет ему в ответ Возняк. – Ты хоть знаешь, как там поступят с охранником?

– Необязательно отбывать срок там. – Пистолет в руках у Джея дрожит. – Тебя переведут туда, где тебя никто не знает…

Возняк улыбается.

– В мире нет такого места, где бы не знали, кто я такой.

Щека Возняка прижата к щеке Кэлли – даже если бы Джей был снайпером, он не смог бы выстрелить в Возняка, не задев при этом ее.

Возняк знал, что этим все и закончится, что нам о нем известно и что его найдут спустя столько лет. «Монстр» приехал сюда умереть и привез с собой Кэлли.

– Не делай этого, Джимми! – кричит Джей. – Подумай о семье.

Кэлли дергается в хватке «монстра». Она что-то говорит ему, но мне не слышно, что. Он переводит взгляд на нее.

Палец Возняка дрожит на курке. Раздается выстрел. Я кричу и бросаюсь на приборную панель.

«Монстр» обмякает. Кэлли пятится и прижимается к дереву. Рот ее открыт в беззвучном крике. По волосам и лицу разбрызганы кровь и мозги.

Джей Элвуд потрясенно смотрит на оружие у себя в руках. Я унимаю дрожь, чтобы вывалиться из пассажирской двери.

– Вы могли ее убить, – кричу я.

Ошарашенный Джей поворачивается и смотрит на меня.

– Я не стрелял.

Кэлли так и прижимается к дереву.

– Я… спросила его, он ли убил Лори, – она опускает глаза на его тело. Я не могу смотреть. И я уже знаю ответ, потому что губы Возняка не шевелились перед тем, как он вышиб себе мозги.

Если «монстр» и убил Лори Коули, то правда умерла вместе с ним.

К тому времени, когда офицер высаживает меня у больницы, на улице уже темно. Мне не дадут увидеться с Кэлли, пока у нас по отдельности не возьмут показания. Администратор говорит мне, что Мэгги с Риком в палате Кэлли. Офицер ее пока не допросил, но они пошлют кого-нибудь вниз, чтобы побеседовать со мной.

Я сажусь в кресло возле магазина подарков. Я замерзла, а телефон сел.

Я тут не одна. Передо мной, вытянув руки, скачет девочка, вращаясь то в одну, то в другую сторону. Косички вертятся вместе с ней и ударяются друг о друга бусинками на кончиках. Она глядит на меня из-под копны волос. Я машу ей рукой, но она убегает в магазин подарков.

Говорю себе: если Мэгги спустится вниз, чтобы повидать меня, то все хорошо. Если пошлет Рика, значит, она злится на меня за то, что я чуть не убила Кэлли.

Девочка с косичками выходит из магазина, прилипнув к женщине, которая уставилась в телефон. Я наблюдаю, как за ними выходят другие люди, и мысленно оцениваю, насколько серьезно больны те, к кому они идут. Женщина с шариком и плюшевым медвежонком: несерьезная болезнь. Мужчина с двумя детьми и мертвенно-бледным лицом: к тяжелобольной.