Джесс Райдер - Не ищи меня

– Что смешного? – Маргарет трясет свой платок над мостовой, и у ее ног собирается стая воробьев, рассчитывающих попировать крошками.

Я была так погружена в свои мысли, что даже не заметила, что засмеялась вслух.

– Да так, ничего, – отвечаю я. – Забавно, как оборачивается жизнь.

День проходит как обычно – в нескончаемом потоке электронных писем, с редкими перерывами на чай и болтовню. Я монотонно перебираю письма, отвечаю на запросы или пересылаю их в другие отделы, к пяти часам во входящих практически пусто.

– Чем сегодня займетесь? – спрашивает Маргарет, когда мы ждем лифт.

– Да ничем. Заскочу на старую квартиру забрать кое-какие вещи и протереть пыль. Потом, наверное, посмотрю тот сериал, пока Крис меня не заберет.

– Да, мы сами на него подсели. Сегодня, вроде бы, последняя серия, – Маргарет пожимает плечами и улыбается до ушей. – Жду не дождусь!

Я иду знакомой дорогой через сады, перехожу реку по красивому железному мосту и огибаю поле регбийного клуба. Осень на подходе, деревья на той стороне Зоны уже начинают желтеть. Небо серое и безграничное, стриженую траву приминает ветерок. Вокруг ни души, если не считать редких прохожих, выгуливающих собак.

Двадцать минут спустя я стою перед обшарпанным таунхаусом, который называла домом. Я давно не была, крошечный палисадник засыпан мусором. Калитка скрипит, когда я захожу; сквозь трещины на бетонной дорожке пробиваются сорняки. Повернув ключ в замке, я, как обычно, подталкиваю заедающую дверь коленом.

К моему удивлению, на коврике нет горы писем к предыдущим жильцам и рекламной рассылки. Может быть, заходил хозяин дома, думаю я. Или кто-то поселился на верхнем этаже. Я вставляю ключ в свою дверь и пытаюсь повернуть, но этот замок уже открыт. Проклиная хозяина за то, что не запирает за собой как следует, я поворачиваю ключ во втором замке и распахиваю дверь. Включаю свет и иду по узкому коридору на кухню, думая о правах жильцов и о том, что нужно проверить электрический счетчик, когда вдруг за спиной раздается:

– Как дела, Джен?

Этот голос.

Этот голос, произнесший мое имя.

Я застываю на месте. Не могу повернуться. В животе возникает нехорошее, тянущее ощущение. Я бросаю взгляд на кухню. Осмелюсь ли я пуститься в бегство? Если дверь на задний двор не заперта, если я перелезу через ограду… Но я не могу сдвинуться с места. Даже на сантиметр. Мои ноги будто вросли в пол.

– Прости, если напугал, – он подходит и кладет руку мне на плечо. По мне пробегает ледяная дрожь. – Нужно поговорить.

Он медленно разворачивает меня лицом к себе, и наши взгляды встречаются.

– Как, черт возьми, ты сюда попал? – спрашиваю я.

Сэм машет рукой в сторону гостиной.

– Может, сядем?

Он берет меня за руку и ведет через порог. На стеклянном кофейном столике валяются коробки из-под пиццы и пустые бутылки из-под пива, а на диване расстелен видавший виды спальник.

– Не самое плохое место, чтобы перекантоваться, – говорит он. – Гостиная, спальня, кухня, ванная – все, что указано на упаковке. Просто шик по сравнению с улицей. Но не тот шик, к которому привыкла ты.

– Ты вломился в мой дом?

– «Вломился» – неприятное слово. Мне больше нравится «одолжил диван».

– Как ты узнал, что я сегодня буду здесь? Крис дал наводку?

– Крис? – с притворным изумлением спрашивает он.

– Ты прекрасно знаешь, кто такой Крис.

– Ты имеешь в виду того парня из приюта?

– Не пытайся его выгораживать. Это он тебе сказал, что здесь пусто? Ты попросил его украсть у меня ключи, сделал дубликат?

– Понятия не имею, о чем ты. Я видел, как ты уезжала несколько недель назад, и пробрался через дверь на кухне. Ждал тебя все это время. Давай сядем, а? Неудобно говорить стоя.

Я падаю на диван. Колени дрожат, я обхватываю их руками.

– Что тебе нужно?

Он садится в кресло напротив, и струящиеся в окно лучи вечернего солнца обрисовывают его силуэт.

– Там, в индустриальном районе, я даже не поверил, что это ты. Подумал, глюки. Решил, что обкурился. Но потом ты объявилась в Святом Спасителе, и тогда я понял, что это действительно ты. Проследил за тобой до дома тем вечером. Стал наблюдать. Спрашивал о тебе в приюте, и один парень – наверное, тот самый Крис – сказал, что тебя зовут Анна.

– Меня действительно теперь зовут Анна. Я официально сменила имя.

– Да… Наверное, случилось что-то серьезное, раз ты на это пошла.

– Хватит уже этих игр. Уверена, ты все знаешь.

Он качает головой.

– Но я не знаю, Джен, честное слово, ничего не знаю. Ты скрываешься, это я понял. Никто бы не приехал добровольно в это болото. Уж точно не такая женщина, как ты. Но от кого ты скрываешься? От бывшего мужа?

Я смотрю ему в глаза, чтобы понять реакцию. Если он притворяется, я сразу пойму.

– Ник в коме, – говорю я.

– В коме? – Он резко выдыхает, как будто его пнули в живот. – В коме?! Твою мать!

Либо он выдающийся актер, либо искренне огорошен этой новостью. Я почти уверена во втором, но все равно нужно следить за словами. Не стоит многое ему выбалтывать.

– Как ужасно, – говорит он, помолчав. – Просто жесть. Как это случилось?

– В автокатастрофе.

Даже от того, что я просто произношу это слово, меня охватывает паника.

– Где?

– На М25, недалеко от развязки с М4.

Он свистит.

– Боже. Так значит, Ник теперь овощ?

– Врачи сомневаются, что он проснется, но его семья отказывается отключать его от аппарата. – Я могла бы сказать больше, но умолкаю.

Сэм подается вперед, стискивая руки.

– Клянусь жизнью, Джен, я не знал. Я был далеко, понимаешь? У себя в голове, в темных, дерьмовых местах, с тех пор как… с тех пор как потерял работу и все покатилось к чертям. Последнее, что я знаю, это то, что их брак развалился и Наташа живет с мамой. Я пытался с ней поговорить, извиниться, но она ничего не хотела знать. Думала, это я настучал боссу, что она от него уходит, не хотела слушать мою версию. Ник решил, что у нас с Наташей интрижка, – совсем с катушек слетел от злости, сказал, что позаботится, чтобы я никогда больше не получил работу. Наверное, он поэтому ее и бросил. Никогда себе не прощу.

– К тебе это не имеет никакого отношения, – говорю я. – Он бросил ее, чтобы вернуться ко мне.

Но он не слушает.

– Я слишком увлекся, думал, между нами что-то есть, чего на самом деле не было, – он с отвращением сплевывает. – Как будто она могла заинтересоваться мной, когда у нее уже был крутой муж с миллионами в кармане.

– Ну, деньги ему сейчас не помогут.

– Да, наверное. Ирония судьбы? – он глубоко вздыхает. – А как малышка Эмили? Такой милый ребенок. Помнится, мы с ней играли в Пожарного Сэма, – он с нежностью смеется. – Надеюсь, Наташа вернула ее?