Мирон Володин - Сорок лет назад

Максиму показалось, что он летит куда-то в бездну, хотя на самом деле неподвижно сидел за стойкой бара, будучи, разве что, несколько бледнее обычного. Посетители, с вялым интересом выслушавшие сообщение, тут же забыли о нем за своими разговорами. Тем не менее он поневоле вздрагивал при каждом случайном взгляде, брошенном в его сторону.

Максим залпом осушил свой стакан. В это время бармен снова подошел к зазвонившему телефону.

— Слушаю… Минуту. Это еще раз пана, — сказал он, протягивая трубку.

Та задрожала у Максима в руке.

— Пан Шемейко? — переспросил тот же голос. — Полагаю, что теперь это имя звучит несколько приятнее, чем Максим Чернецкий?

Выходит, он не обманулся, подумалось Максиму. Они и в самом деле решили взвалить на него всю ответственность!

— Что вам от меня нужно?

— Мне? — переспросил насмешливо «баритон». — Ошибаетесь, это вы нуждаетесь во мне, а не я в вас. Сами видите, я вас до сих пор и пальцем не тронул. Наоборот, стараюсь помочь.

— Ценю вашу заботу.

— Я — ваша единственная надежда, — продолжал он, пропуская мимо ушей ироничное замечание Максима. — Советую это усвоить.

— Короче! — раздраженно подхлестнул его Максим. — Говорите, чего вы хотите.

— Кажется, мы достигли взаимопонимания. Уверяю вас, выполнить мое условие будет нетрудно. Да, собственно, от вас ничего и не потребуется, кроме как оставаться тем, кем вы сейчас есть, то есть Петром Николаевичем Шемейко, но и это, как вы успели убедиться, прежде всего в ваших собственных интересах. Всего лишь сделайте то, что сделал бы пан Шемейко в настоящий момент: отправляйтесь в Варшаву и остановитесь в отеле «Мариотти», где на ваше имя зарезервирован номер, и не беспокойтесь о расходах.

— И это все? — настороженно спросил Максим.

— Я же предупредил, что помогу вам выпутаться.

— Вы меня не так поняли. Я хочу знать, что от меня потребуется взамен.

— Взамен? Что вы, ничего. От вас ничего не потребуется. Вы решите сами, воспользоваться моим предложением или нет. Вы можете отказаться сейчас, но вы сможете это сделать и в дальнейшем, в любой момент. Выбор за вами остается всегда, это я вам гарантирую.

— Я что-то не совсем понимаю. Вы из благотворительной организации?

— Пожалуй, это интересная мысль, — подхватил «баритон». — Можете считать, что так… Впрочем, я заканчиваю наш разговор. У вас есть время подумать до принятия первого решения. Но учтите: заказ на номер действителен только до конца завтрашнего дня.

Разговор оборвали короткие гудки. Максим размышлял. Чертовщина какая-то! Странно, однако чем дальше, тем труднее было во всем разобраться. Незнакомец с приятным голосом внушал ему непреодолимое отвращение. Хотя в одном он, по крайней мере, был все-таки прав: у Максима не оставалось другого выхода. Этот мафиози заигрывал с ним будто кошка с мышью.

Бармен нерешительно протянул руку за телефонным аппаратом.

— Пан еще собирается куда-то звонить?

Максим с сожалением отстранился.

— Нет, благодарю вас. В этом уже нет необходимости.

Выйдя из бара, он уже смело пошел обратной дорогой к автостраде. «КамАЗ» сиротливо стоял у обочины. Зато «БМВ» и след простыл.

Вскоре ему удалось остановить какой-то «МАЗ», ехавший в сторону границы.

— Что стряслось, земляк? — спросил водитель по-русски, высунувшись из кабины.

Максим ответил, что у него кончилось топливо.

— Ну, тогда тащи ведро, — с готовностью сказал парень и, как только Максим подошел с ведром, сунул в рот конец шланга, а затем резко отпустил.

На дне ведра забурлила маслянистая жидкость. Отвернувшись, парень с отвращением выплюнул солярку, попавшую ему в рот.

Ему очень хотелось поддержать разговор, несмотря на то, что Максим отвечал слишком неохотно. После обычных выяснений, кто, что и откуда он неожиданно спросил:

— Послушай, а ты контрабандой не занимаешься?

Максим при этих словах онемел. Хорошо еще, что тот неотрывно следил за струей и не видел его лица. Водитель расценил молчание по-своему.

— Выходит, тебе проще. А я вот, нагрузился, — не дождавшись ответа, признался он доверительно. — масло, кетчупы, мясные консервы. Всего понемножку. За рейс на этом можно заработать около сотни «баксов». Конечно, косметику и жевательную резинку возить куда выгоднее, но зато труднее продать, а вот продукты питания покупают оптом… Не знаешь, как там сейчас граница? Трясут здорово? А то я уже неделю, как оттуда. Стоял под погрузкой.

Максим догадался пожать плечами.

— Не знаю… Хотя, в общем, боюсь, что трясут.

— Ну да ладно, — слегка обеспокоенный, парень вздохнул и принялся сворачивать шланг. — Ты ведь тоже туда? — он кивнул на его машину, развернутую на восток.

— Я — в Варшаву, — сам не зная как, неожиданно ответил Максим, и только сейчас начал понимать, что для него этот вопрос уже давно решенный. Еще там, баре, еще до того, как «баритон» положил трубку. Ненадолго же его хватило! А впрочем, что он мог поделать?

— А… Ну, тогда нам в разные стороны! — сказал тот и, прощаясь, добавил. — Везет же тебе! А я вот, дальше Жешува пока ни разу не был… Ну, приятель, держись! Мне пора.

Максим залез в кабину и, пропустив его вперед, в несколько приемов развернул неповоротливый «КамАЗ». На месте он расчитывал быть завтра к полудню. Хотя ему становилось не по себе при всякой мысли о той нешуточной игре, в которую его втянули, не спросив согласия. Причем на неравных условиях, не оставив и шанса ухватиться за кий. Биллиардный шар, который загоняли в лунку. И этой лункой, по всему видать, была Варшава.

Отель «Мариотти», полуторасотметровая стеклянная башня, подпирала небо в самом центре Варшавы, напротив ушел под землю железнодорожный вокзал, и только чуть правее, как бы в неустанном соперничестве с произведением новой эпохи, еще тянулся вверх острый шпиль здания, некогда подаренного Иосифом Виссарионовичем завоеванному городу.

Очевидно, номер в таком отеле стоил недешево. Максим почувствовал себя немного скованно. Оттуда навстречу ему выходили респектабельные западноевропейцы.

Толкнув раскачивавшуюся стеклянную дверь, он увидел просторный вестибюль, отмеченный диковатыми причудами современного дизайна. Портье в черно-белой униформе остановил на нем вопросительный взгляд.

— Слушаю пана, — произнес он с профессиональной вежливостью.

— Я… Для меня у вас должен быть зарезервирован номер, — сказал Максим, однако портье не шелохнулся, и у него был вид человека, который вообще не понимает, о чем идет речь. Максим хлопнул себя по лбу. — О, прошу прощения, — и представился. — Петр Шемейко.

Портье сразу оживился, исчезла прежняя натянутость.

— Пан Шемейко?! — переспросил он и засуетился, заставив Максима подумать, что его новое имя, быть может, вещь не настолько обременительная, как ему показалось вначале. — О да, для вас действительно приготовлен номер. Прошу сюда, — он подвел его к стойке, из-за которой выглядывала тщательно уложенная женская прическа и черный жакет, видимо, составлявший часть униформы. — Извините, обычная формальность.