Андреас Грубер - Сказка о смерти [litres]

В это время Холландер опустил ноги, развернулся на кресле и недоуменно уставился на Снейдера.

– Вы?

Снейдер подошел к нему, выхватил из руки телефонную трубку и со всего размаху опустил ее на аппарат.

– Можно минуту вашего внимания?

– Что вы задумали? – проворчал Холландер и посмотрел на подставленный под дверную ручку стул. – Вы никогда не соблюдали правила – и, честно говоря, ничего другого я от вас не ожидал.

– А ведь при этом можно подумать, что мы похожи, мы ведь отстаиваем одинаковые взгляды: общество необходимо защищать от отдельных людей. – Снейдер перегнулся через стол. – Но я спрошу вас: кто защитит отдельных людей от общества?

Холландер сверкнул на него глазами.

– На что вы намекаете?

– Ваш предшественник был неподкупен и отвергал все попытки графа Эриха фон Кесслера. В отличие от вас.

– Черт возьми, о чем вы говорите?

– Я говорю о неплохом дополнительном доходе, который вы скрываете от трех бывших жен, которые уже много лет вытягивают из вас последние деньги.

– Красивая теория!

– Ирена Эллинг раскрыла, что творилось в вашей тюрьме. Пять тысяч евро за каждый синяк, десять тысяч евро за ушиб, сто тысяч евро за прерывание психотерапии ввиду агрессивного поведения, – перечислял Снейдер. – Что вы сделали с тремя миллионами, которые Эрих фон Кесслер выплатил вам в течение трех лет?

– Завидуете, потому что сами получаете в БКА мизерную зарплату? А теперь я вам кое-что скажу. – Холландер выпрямился в кресле. – Возможно, деньги портят характер, но их недостаток ни в коем случае не делает его лучше.

– Часть денег так же получили судья Бек и судебный психолог Ашенбах, верно?

Холландер засмеялся.

– Вероятно, чтобы Ашенбах написала соответствующее заключение, а Бек запретила вам здесь появляться? Вы так это себе представляете в своем мирке? Продолжайте фантазировать! Какое еще преступление я совершил?

– Скажите мне сами!

– Я понимаю, вы взволнованны. Я слышал, что вы наконец-то поймали этого подонка Пита ван Луна. Почему это заняло столько времени?

– Подонка? – У Снейдера дернулась бровь. – De mortuis nil nisi bene.

– О мертвых либо хорошо, либо ничего? Я вас умоляю! Даже если речь идет об убийце женщин?

– Вы должны знать, каково это – быть убийцей женщин.

Холландер вскочил.

– С меня хватит. – Он указал на дверь. – Немедленно покиньте мой кабинет! Оба!

У Сабины участился пульс.

– Снейдер! – шикнула она. – Уходим! – Похоже, до ареста дело не дойдет. Она обратилась к Холландеру: – Он много чего пережил за последнее время и еще не в себе.

– Я знаю, что вы распорядились пытать Пита и убили Ирену Эллинг, – заявил Снейдер.

– Звучит интересно, что вы там якобы раскрыли. Но вам никогда этого не доказать! Разрешите немного помочь вам с юридической казуистикой? Правда – не то, что произошло, а то, что можно доказать. Как жаль, что ваши единственные свидетели Ашенбах, Эллинг, Бек и Кесслер мертвы!

– Ваше счастье. – Снейдер не спускал с Холландера глаз. – Я хотел помириться со своим сыном, но вы все разрушили. Из алчности и потому, что Кесслер хотел помешать переводу Пита в другую тюрьму, смягчению режима и, возможно, освобождению через двадцать пять лет, в случае примерного поведения.

Холландер самодовольно рассмеялся.

– Вы обвиняете меня в том, что я не помог раскрыться его потенциалу?

– Именно! Вы снова сделали из него убийцу.

– Снова? – крикнул Холландер. – Преступник всегда остается преступником.

– Те же самые слова, что вы использовали, когда подменили мои сообщения Питу письмом, написанным точно таким же почерком. Это Кесслер заказал подделку, сукин сын?

– С таким отцом агрессивность сына вполне объяснима. Я надеюсь, это единственный ублюдок, которого вы породили.

– Да, единственный, – с горечью сказал Снейдер.

О боже! Сабина видела, как у Снейдера заходили желваки. Он и так не отличался терпимостью, а Холландер его провоцировал.

Неожиданно Снейдер выхватил пистолет из-под пиджака.

Сабина тут же потянулась к своей кобуре, но Снейдер остановил ее движением руки.

– Не доставать! – Он дозарядил оружие.

Сабина уставилась на Снейдера.

– Черт возьми, что это значит?

Шок Холландера длился чуть дольше. Он прищурился.

– Вы ведь не думаете, что этот пистолет меня впечатляет.

Проклятье! Нужно найти какой-то выход, чтобы…

Выстрел перебил ее мысли.

– Снейдер! – выкрикнула она и лишь потом увидела, что Снейдер выстрелил в сторону.

Пуля попала в стену в полуметре от головы Холландера.

– Снейдер, хватит! – Сабина выхватила свой пистолет и направила на Снейдера.

– Вы с ума сошли! – возмутился Холландер. – Это что, жалкое представление типа «хороший полицейский – плохой полицейский»?

– Снейдер, я приказываю вам опустить оружие! – повысила голос Сабина, держа палец на спусковом крючке.

– Не вмешивайтесь! – шикнул Снейдер. У него были тот же опасный тон и выражение лица, как в ту ночь, когда ему пришлось выстрелить в своего сына.

– Вам лучше послушать коллегу! – закричал красный как рак Холландер. На его рубашке под мышками проступили пятна пота.

Сабина сделала глубокий вдох и выдох. Она должна сохранять спокойствие, чтобы ситуация не вышла из-под контроля.

– Снейдер, – произнесла она как можно непринужденнее. – Вы стали жертвой манипуляций Пита. Он хотел, чтобы вы сделали именно это и завершили его план мести.

– Вы понятия не имеете, каково это – убить собственного ребенка, подготовить его похороны и стоять с его матерью у могилы, – выдавил Снейдер, глядя на Холландера, который пятился с мокрыми от пота висками.

– Пит проник в вашу голову, – сказала Сабина. – Вы должны освободиться от него.

– Он уже много лет в моей голове. – Снейдер целился Холландеру в лоб.

– Снейдер! В последний раз прошу! Опустите оружие!

– Сделайте же что-нибудь! – закричал Холландер. Его высокомерие вдруг улетучилось. – Он сумасшедший. Стреляйте в него!

– Заткнитесь! – прикрикнула Сабина на директора. Она взглянула на дверь. Обеспокоенные выстрелом, сотрудники службы безопасности скоро будут штурмовать дверь кабинета. А до того момента она должна помешать преднамеренному убийству, потому что все шло к тому. Но Сабина не знала, сможет ли вообще выстрелить в Снейдера. Все-таки он пожертвовал своим сыном, чтобы спасти ей жизнь.

Холландер в отчаянии обратился к Снейдеру:

– Послушайте вашу коллегу. Вы будете сожалеть об этом до конца жизни.

– Я о стольких вещах сожалею, одной больше, одной меньше – уже не важно.

– Вы должны…

В этот момент Снейдер нажал на спусковой крючок.

Сабина вздрогнула, от громкого хлопка у нее заложило уши.