Райли Сейгер - Моя последняя ложь [litres с оптимизированной обложкой]

– Больнице, может быть. На дне есть название. – Вивиан взяла шкатулку, закрыла крышку и перевернула ее.

Ножницы загремели, как разбитое стекло.

– Видишь?

На дне было написано три слова: Собственность «Тихой долины».

– Интересно, как они сюда попали.

Вивиан пожала плечами:

– Да их несколько десятков лет назад выкинули в озеро.

– А ты у Френни спрашивала?

– Да ты что. Я хочу, чтобы это осталось в тайне. Про шкатулку никто не знает, кроме меня. И тебя.

– Почему ты мне ее показала?

Я склонилась над шкатулкой, и мне на лицо упала прядь волос. Вивиан потянулась и заправила ее за ухо.

– Я твоя старшая сестра на лето, помнишь? – сказала она. – А старшие сестры делятся секретами.

В лесу я иду первой, стараясь держаться прямой линии, и постоянно поглядываю на компас. В остальное время я изучаю то, что вокруг, выискивая взглядом места, где кто-то может спрятаться. Мы ушли довольно далеко от лагеря, но меня не покидает чувство, что за нами следят. Каждый кустарник удостаивается подозрительного взгляда. Я не доверяю даже теням. Когда в ветвях кричит птица, мне хочется спрятаться.

«Эм, успокойся уже, – говорю я себе. – Вы тут вчетвером – и сами по себе».

Я даже не могу понять, плохо это или хорошо.

Даже если девочки замечают мои странности, они молчат. Кристал и Саша позади. Саша время от времени называет знакомые ей деревья:

– Клен ясенелистный. Бук крупнолистный. Белая сосна. Береза.

За ними плетется Миранда, которая отрывает лепестки от цветов и бросает их на землю через равные промежутки.

– И почему я должна это делать? – спрашивает она.

– Всегда оставляй след из хлебных крошек, – говорю я. – Он поможет нам вернуться.

– Откуда? – спрашивает Кристал.

– Это нам и предстоит узнать.

Начинается подъем. Сначала идти легко. Склон замаскирован полотном опавших прошлой осенью листьев. Мы понимаем, что идем в гору, только потому, что у нас начинают побаливать ноги и сбивается дыхание. Но вскоре подъем становится более крутым. Его все сложнее игнорировать. Мы выбиваемся из сил, поднимаем плечи, сгибаем ноги. Мы проходим молодые деревца и хватаемся за них, чтобы было легче подниматься, забираемся повыше.

– Я хочу обратно, – тяжело пыхтит Кристал.

– И я, – говорит Саша.

– Я же сказала, что мы пойдем в поход, – напоминаю я. – Слушайте. Давайте сыграем в другую игру. Давайте не будем лгать. Просто скажите мне, честно-пречестно, что вы хотите делать через двадцать лет.

Я смотрю через плечо на Сашу, энтузиазм которой пропадает прямо на глазах.

– Ты первая. Есть какие-то мысли по поводу будущей профессии?

– Куча. – Она поправляет очки. – Преподаватель. Ученый. Возможно, космонавт. Но если уже успеют колонизировать Марс, не хочу. А так мне нравится, когда есть из чего выбирать.

– А что у тебя, Кристал?

Ей даже думать не приходится. Ответ очевиден всем присутствующим.

– Я буду работать на «Марвел». Надеюсь, что придумаю крутых супергероев и буду иллюстрировать серию комиксов про них.

– Почему тебе так нравятся комиксы? – спрашивает Саша.

– Не знаю. Наверное, потому что супергерои похожи на нас, в основном. Они такие же стеснительные зануды.

– Говори за себя, – вмешивается Миранда.

– Хорошо, похожи на нас, но не на тебя , – Кристал пытается угодить ей. – А потом что-то случается, и эти обычные люди осознают, что они гораздо сильнее, чем сами раньше думали. Они начинают верить, что могут сделать все. И решают помогать людям.

– Предпочитаю нормальные книжки, – говорит Миранда. – Ну, те, что без картинок.

Она обогнала Сашу и Кристал на подъеме и теперь идет рядом со мной, совершенно не обращая внимания на нагрузку.

– А ты никогда не хотела стать писателем? – спрашиваю я. – Раз уж так много читаешь.

– Я буду работать в полиции, как мой дядя. Зачем писать о преступлениях, если можно их расследовать?

– Так это и называется «супергерой», – Кристал явно довольна своим замечанием.

Миранда рвется вперед, туда, где склон наконец-то заканчивается и путь становится не таким утомительным. Она нетерпеливо поджидает нас. Добравшись до конца, мы останавливаемся передохнуть и полюбоваться пейзажем. Справа сквозь ветки проглядывает синее небо. Я инстинктивно иду туда, следуя за светом. И выхожу на тонкую полоску камней. За ней обрыв, и на одно странное мгновение у меня начинает кружиться голова. Мне кажется, что я упаду со скал. Я обнимаю рукой ближайшее дерево, становлюсь устойчиво и смотрю на свои ноги, чтобы убедиться, что никуда не падаю.

Девчонки подходят ко мне. Кто-то даже присвистывает (кажется, Миранда).

– О-го-о-о-о , – Кристал явно впечатлена и даже поражена.

Я поднимаю глаза к горизонту и наконец вижу то, что видят они. Я понимаю, что мы находимся на вершине утеса, который я заметила из каноэ, и смотрим на каменистый обрыв. Вид просто прекрасен. Полуночное озеро растянулось прямо перед нами. На воде – солнечные отметины. С такой высоты оно видно целиком, берега закругляются и сужаются, а вдалеке – точка, где они сходятся, дамба.

Напротив нас расположился лагерь «Соловей». Он кажется маленьким и расплывчатым. Это миниатюра, модель, которую ставят в центр игрушечной железной дороги.

Я достаю карту из кармана и кидаю на нее беглый взгляд. Вивиан никак не обозначила этот утес. Из того, что я могу понять, – мы достаточно близки к треугольным камням. Я разворачиваюсь в сторону севера и чудесным образом вижу гору валунов, наваленных в лесу.

Мы идем правильно. Но к чему мы приближаемся? Я до сих пор этого не понимаю.

Камни с карты Вивиан сильно бросаются в глаза. Это огромные валуны, и их несколько десятков. Они становятся больше по мере того, как мы приближаемся. Вес этих громадин ощутим; непонятно, как их земля держит. Они выстроились по линеечке на резком склоне – почти таком же, как тот, что мы покорили.

Девчонки разбредаются и залезают на них – будто на детской площадке.

– Почти уверена, что это камни из горы, – говорит Саша, забираясь на валун высотой в два ее роста. – Пик замерз и расщепился, а потом ледник притащил их вниз. Поэтому мы их видим.

И все-таки, несмотря на Сашины объяснения, они мне не нравятся. Они заставляют меня думать о людях, которые якобы выжили после создания Полуночного озера. Я представляю, как они залезают на булыжники в полнолуние в поисках новых жертв. Чтобы отвлечься, я проверяю карту и компас. Нужно удостовериться, туда ли мы пришли.

Туда.

– Эй, ребята, – зову я. – Нам нужно двигаться вперед.

Я протискиваюсь между двух валунов и обхожу третий. Именно тогда я вижу еще один, чуть выше. Он больше других. Монолит.

Размером он с двухэтажное здание. Валун растет из земли, как огромное надгробие. По диагонали сквозь него бежит трещина, расширяющаяся кверху. В ней растет дерево, корни которого обвивают поверхность камня в поисках почвы. Саша взбирается на валун и вглядывается в крону дерева.