Миша Хайруллин - Наши тени (СИ)

В 19:50 мы стояли у порога нашего дома.

— Всё нормально? — тихим, спокойным голосом поинтересовалась

Ева.

— Ага.

— Ну, заходим.

Мы заперли большую подъездную дверь и поднялись к своему убежищу. Пройдя в квартиру и раздевшись, зашли на кухню. Из стороны в сторону ходил Болди, Харли сидела в той же позе, что и утром, на том же диване. Горела жёлтая лампа над раковиной.

— Господи, Ева, — Болди бросился к ней и крепко, взаимно обнял.

— Всё хорошо.

Он приподнял её голову и начал осматривать лицо.

— Ударил кто-то?

— Да так, пару ударов упустила. Нормально всё.

Я решил уйти в комнату. Сев на кровать, я скинул с себя уже грязную кофту. В нос ударил сильный запах пота. Но было уже все равно. Я достал из рюкзака шоколадный батончик и моментально слопал его, утомлённый голодом. В комнату вошла Харли.

— Скажи, а где у вас тут вымыться можно?

— Там, в коридоре, — она указала мне большим пальцем в сторону ванной комнаты, а сама принялась читать книгу.

— Спасибо… — я взял рюкзак и поплёлся в душ.

Закрыв дверь на замок, я разделся и развесил грязное бельё на сушилку. Решил стирать позже. Комната была небольшой, в углу стояла душевая кабинка, с полупрозрачной закрывающейся дверцей. Холодный пол из чёрных плиток и не давал мне свалиться в сон, я быстро встал в кабинку душа, не снимая часов. Настроив воду, опёрся руками на стену и грелся под тёплой струёй воды. Капли падали быстро, текли по мне, они захватывали с собой частички крови с плеча, а я лишь думал о прошедшем дне. Обо всём ужасе. Нет, так жить нельзя… страх, боль. Люди, словно звери, показали свою истинную сущность. Здесь убивали за всё, без исключения.

Стоял я долго, всматриваясь в электронный циферблат. Минутные цифры медленно росли. Закончив мыться, я обтёрся полотенцем, достал из рюкзака чистое белье, оделся и вышел на кухню.

Из еды я нашёл лишь старые хлопья.

— Ну и дрянь…

— Залив их в тарелке последними каплями молока, я начал есть. Аппетита не было. Но и энергии тоже не хватало. Доев и вымыв свою посуду, я выключил жёлтую лампу и пошёл спать. Но не успел дойти до кровати, как позади меня кто-то заговорил со мной:

— Устал? — это была Харли, свободно разлёгшаяся на своём диване.

— Ага, есть немного.

— Поел что-нибудь?

— Да. Спасибо, конечно, за заботу, но к чему вопрос?

— О, да так! — она быстро растерялась, отвернувшись от меня. —

Спокойной ночи.

Немного подумав, я ответил:

— Спокойной.

Ночь окончательно опустилась на улицу. Доносились далёкие хлопки и даже крики. Но я слишком устал и очень быстро заснул.

— Никольз, просыпайся, чёрт возьми! — это было первое, что я услышал, выйдя из фазы сна.

Я узнал голос Харли, но не собирался отрываться от постели.

— А ну вставай, у нас тут ЧП!

— Какое ещё ЧП? Я, блин, сплю. Все жалобы передавайте в отдел жалоб.

Или куда их там передают…

— Я тебе сейчас дам, жалоба! Вставай! У нас еда кончилась!

По мне прошёлся ток, заряженный в шёлковом одеяле. Я вскочил. — Что?! Вы же сказали, что еды полно! — оторвавшись от постели, прокричал я.

— Говорили, но мы же не знали, что у неё срок годности прошёл, — донёсся голос Болди из коридора.

— Твою ж…

— Давай, давай! Мы должны успеть раньше остальных!

— Куда? Куда успеть?

— На склад магазина. Пока всё не расхватали!

— А разве остались такие магазины?

— Ева вспомнила.

Я быстро поднялся и глотнул воды из бутылки, надел кофту. Комната была светла, как никогда. Харли убежала в коридор, захватив рюкзак. Вспомнив про ещё один батончик, я полез в рюкзак, не поспевая за ней. Она схватила меня за руку и потащила к выходу. Я лениво влез в обувь и спустился на первый этаж следом.

Входная дверь скрипнула и закрылась. На улице, светлой и сырой, нас уже ждали Ева и Болди, они о чём-то разговаривали. Я увидел у них в руках карту и открыл батончик. Вкус орехов с нугой напоминал мне о беззаботной жизни в своём городе, об учёбе и свободных, ясных буднях. Как мне всего этого не хватало…

— Вот сюда, там, видимо, выжившие будут, но мы справимся. — Тогда предлагаю здесь. Это граница, но, думаю, там точно никого не будет… О, Ник! С добрым утром! — Ева была невероятно бодра, её вчерашняя злость утихла, но, казалось, будто она что-то хотела сказать. Что-то новое, неизвестное, личное.

— Ага, тоже мне, доброе, — я указательно посмотрел на Харли, которая заряжала пистолет.

— Так, ладно, я понял, — начал Болди, показывая нам карту, — идём здесь, потом заходим сюда, в «Sweet times», может, и найдём что. Затем проходим здесь, от перестрелки не отвертеться, но тамошние жители крайне примитивны, вряд ли сильную угрозу представят, а затем идём по границе — там очень опасно, зато чисто от туземцев. Хватаем в этом магазине всё, что можно, и летим домой, — он быстро свернул карту и убрал её в рюкзак.

— Ясно, — хрустнула кистями рук Харли.

— Нет проблем… — вздохнула Ева, пожав плечами.

— А что за «граница»?

— Разделение между «Красной» и «Теневой» зоной.

— «Теневой зоной»?..

— Ага. Скорее, «Зоной теней».

— И в чём отличия?

— Ну, названия разные, там… Мы туда не ходили, но, по сути, там часто идут дожди, а погода очень изменчивая и капризная, да и тучи почти не сходят с неба круглыми сутками, — Ева положила мне руку на плечо. — Ясно только одно: в «Зону теней» мы не полезем. — Да, ведь никто не знает, что там! — крикнул оказавшийся в дали парень. — Пошли!

Все вместе мы двинулись вперёд, но теперь уже по другому маршруту.

Небо было чистым, лишь небольшие облачка, размазанные по полотну, портили идеальную лазурность всего потолка. Было прохладно, влажный, холодный ветер оставлял на лице частички пыли. Чёлка падала на правый глаз, я поправлял её, смахивал. Газеты на земле лежали спокойно из-за влаги, которую впитали. Лужи уменьшились в разы, стали чище. Одни дома остались прежними, серыми, блеклыми. Улица новая, а дома — нет. Такие же монотонные и мрачные, разбитые и старые, они из последних сил держались на своих основаниях.

Я доел батончик, сжал в руках упаковку, которая приятно шелестнула, и бросил её на побитый асфальт.

— Ты чего? — смутилась идущая впереди меня Ева. Остальные двое опережали нас.

— А что такое?

— Ты же обёртку бросил!

— И что? Город-то все равно пуст…

— Может быть он и пуст, но пока мы здесь, мы должны из последних сил верить в то, что его улицы спасут нас… — От чего? — я посмотрел на неё, опустив голову.

Она отвернулась, не сказав ни слова.

Мы шли, постоянно меняя темп. Из-за крыш домов начали поступать солнечные лучи. Они чётко повторяли все неровности, тени становились всё чётче и жирнее.

Мы вышли на длинную, широкую улицу. Вдали я увидел высокие строения, те, что разглядел на крыше вчерашнего дома.