Игорь Фёдоров - Волк

Не может быть. Рыжик нервно хихикнула. Она держалась за стенки чьей-то могилы. Ладони чувствовали ровную вертикальную стену. А вверху виднелся темно-синий прямоугольник ночного неба да верхушка сосны, освещенная луной. Очень красивая картинка.

— Эй! — слабо крикнула Аля, осознавая, что паника не заставит себя долго ждать. Если ей дать волю, она взорвется фонтаном, который будет уже трудно остановить, учитывая, где она теперь находилась.

Аля сделала глубокий вдох, концентрируясь на прохладном воздухе в легких. Потом коснулась медальона. Так лучше.

— Эй! — крикнула она чуть громче, — Помогите!

И тут она почувствовала, что на краю могилы стоит кто-то невидимый. Стоит и смотрит на нее взглядом, полным ненависти. Поэтому и ветер затих, что этот усопший стоял и не двигался. И эта могила принадлежала ему.

— Ушедший, — поправил голос, звучащий не понять, откуда, — мы не засыпаем, а уходим. Тебе ли не знать, ведьма?

До сорока дней они еще находятся среди нас, Аля это знала. Уходящие, но еще не ушедшие. Но что надо было делать в такой ситуации, она не представляла.

— Извините, что побеспокоила вас, — прошептала Аля. Такого с ней еще не было. И складывалось ощущение, что никто у из живущих не бывал в такой ситуации. Когда ты находишься на дне могилы, а хозяин стоит могилы над тобой.

— Каким образом ты могла меня побеспокоить?

Действительно, каким? Разбудила его? Оторвала от важных дел? И почему медальон не действует?

— Он действует, — объяснил уходящий, — только расстояние порядочное.

— Извините еще раз, я не хотела.

— Еще как хотела, — заверил уходящий, — иначе, почему ты здесь, дочь демона?

— К демонам я не имею никакого отношения, — с достоинством отозвалась Аля.

— Чистая ведьма не будет блуждать ночью по кладбищу, — логично обосновал уходящий свою позицию.

Как на уроке по химии, подумала несчастная Аля. Валят, за милую душу. Здесь была нужна только правда. Тем более, что ложь очевидна.

— Мне просто нужно было немного земли с кладбища для приворота.

— Какие проблемы? Держи.

Сверху полетела земля, как если бы кто-то бил по земле ногой. И угодила прямо Але в лицо. Попала в глаза, заскрипела на зубах. А потом еще и еще. Аля закричала.

Во дворе хлопнула калитка, по мокрой дорожке прошлепали кроссовки.

— Хорошо, что он стоял с другой стороны от пожогов.

Я представил угольки на языке и вздрогнул. Заметив это, Ольга опустила дальнейший кошмар.

— В общем, на крик прибежали девочки, — продолжила она свой рассказ, но уже в укороченном варианте, — не сразу, конечно. Поплутали среди могил, пока нашли. Кое-как вытащили.

Открылась входная дверь, послышался шорох снимаемой одежды.

— Жуть какая, — посочувствовал я.

— Это еще не все, — покачала головой Ольга, — дух продолжил безобразничать уже у нас в доме.

— Ух ты, — удивился я.

— Давай греметь, чем попало. Посуду бить. Орать из темных углов. Неадекватный тип попался.

— Какой-нибудь полтергейст, — недоуменно спросил я.

— Можно и так сказать.

— Что сказать? — вошла на кухню Аля с моим пакетом.

— Про гостя с кладбища рассказываю.

— Вот, кто просил? — рассердилась Аля.

— Чай будешь?

— Буду.

— Наливай, пока горячий.

Аля отдала мне пакет и загремела посудой.

— Уже остыл, — недовольно проворчала она.

— А с чего он такой сердитый оказался, — допытался я, поставил пакет на пол, и тут же про него забыл.

Ольга с укором взглянула на Алю, и мне показалось, что этот взгляд возникает постоянно, как только вспоминаются эти события. Для профилактики.

— Во-первых, ничего не надо брать с кладбища, — начала она поучительную лекцию, которая была адресована и мне на будущее, — во-вторых, привороженный в течение 2—3 лет спивается, сходит с ума или кончает жизнь самоубийством. То есть, этим должны заниматься другие ведьмы, специализирующиеся на подобных делах.

— Темные, — пояснила Аля.

— А вы светлые?

— Белые, светлые — это не совсем верные определения. Лично мне нравится — чистые. Звучит?

— Звучит.

— И уж если сказано — в полнолуние, значит, в полнолуние. Не раньше, не позже. Надо обязательно следовать указаниям. Но в любом случае, ничего хорошего не выйдет. А вот плохое — обязательно. Не сразу, так потом. Но это — не наша дорога.

Ольга говорила все это, глядя на меня. Я послушно кивал. Но это не проясняло дело с уходящим.

— И ни в коем случае не надо брать с собой медальон от духов смерти, идя на кладбище, — наконец дошли мы до главного.

— Почему это? — спросил я, — По-моему, это вполне логично.

— Тем самым Альбина, сама того не ведая, бросила вызов уходящим. Вот я, какая смелая, у меня есть о вас защита, и видала вас всех в гробу.

Аля смиренно молчала. И, по-моему, правильно делала.

— Это все равно, что… — Ольга оглядела кухню в поисках подходящего сравнения, — …что выйти 9 Мая на площадь с фашистским знаменем в руках. Вмиг затопчут. И будут правы.

На кухне образовалась тишина. Аля включила чайник, Ольга смотрела на Алю, я смотрел на Ольгу.

— И как вы с ним решили? — спросил я.

— Вначале с помощью медальона из дома выгнали, потом защитные знаки на опорных точках поставили, чтобы переночевать спокойно.

— Только он весь двор перевернул, — вставила Аля.

— А с утра пошли в церковь и поставили свечку.

Я не поверил своим ушам. Пока шипел вновь включенный чайник, я пытался подобрать подходящие слова, чтобы не ляпнуть что-нибудь не то. Учитывая мою некомпетентность в данном вопросе.

— Но, это же, для вас, как бы вражеская территория, — начал я осторожно.

— С чего бы это? — фыркнула Аля, наливая чай.

— Вы наверно, слышали такую фразу — Бог един? — мягко спросила Ольга.

Я кивнул.

— Вы же не считаете, что мусульмане и буддисты попадут в ад, только потому, что они не верят в Бога так, как вы?

— Ни в коем случае, — ответил я, — подобные заявления являются следствием гордыни, но вы же — язычники, если я правильно понял.

— Вначале люди верили в языческих богов, — сказала Ольга, — в средневековье, что Бог, это седовласый мудрец, наблюдающий на нас с небес. Потом люди повзрослели, теперь для них Бог — это дух созидания, справедливости и бесконечной любви, он везде и во всем, и мы с этим, в принципе, согласны. Но вот не все еще повзрослели, как большинство, и продолжают поклоняться природе. А если Бог везде, то и мы поклоняемся одному единственному Богу. Только ритуалы у нас отличны от ваших.

— Ну не знаю, — пожал я плечами, — если бы здесь находился отец Алексей, он бы с вами не согласился.

— За новостями следите? — неожиданно спросила Ольга.

— Бывает.

— Можете считать нас умеренной оппозицией.

Мне это сравнение показалось очень интересным, и я невольно улыбнулся.