Андерс Рослунд - Сделано в Швеции-2. Брат за брата

– Твоя работа – стоять на стреме.

– На стреме?

– Сообразишь. Теперь быстро. Никто не должен нас видеть.

Лео вдруг пускается бежать. Феликс хочет спросить – куда, но не успевает и решает бежать за ним по влажному асфальту, они резко дышат, пар идет изо рта. Последний отрезок пути братья крадутся – мимо общего холла, мимо среднего крыла. Там среди больших окон есть одно маленькое, наверху, вентиляционное.

– Э-эй, Лео – что значит «на стреме»?

– Если кто-нибудь появится на велосипедной дорожке – постучишь по подоконнику. Вот этим.

Лео держит монету. Одна крона. Блестит в свете уличного фонаря.

– А потом ты должен спрятаться.

– Спрятаться? А ты…

Феликс все еще тяжело дышит после марш-броска, и каждое слово словно отрезается от других ножницами, когда он выталкивает из себя вопросы.

– …ты сам чего будешь делать?

Старший брат не отвечает, только улыбается и сует руку в школьную сумку, шарит там… похоже на отвертку. Вспрыгивает на узкий отлив окна, удерживает равновесие, встав на цыпочки, тянется к маленькому, узкому окошку наверху.

Феликсу все видится под странным углом – косо и снизу вверх; может быть, поэтому ему трудно понять, в чем он сейчас участвует. Но если происходящее происходит на самом деле, то Лео уже по пояс втянулся в окошечко и колдует с отверткой над винтом, который держит металлическую скобу – ту, что не дает любому желающему открыть окно нараспашку. Условия работы далеки от идеальных, Лео то и дело оскальзывается на жестяном подоконнике.

Все это время Феликс несет вахту, его лицо пылает, но щеки горят совсем не от нетерпеливого ожидания развязки. Он просто хочет домой.

Лео тоже жарко, даже жарче, чем только что. Напряжение рвется наружу. Он все спланировал – и план работает. За окном – общий холл с длинными столами, где он и другие из 8 «В» играют в карты или просто болтаются между уроками. В два часа, после обеда, каждый день открывается буфет-тошниловка: булочки с корицей, шоколадные шарики, марципаны с арахисовым маслом и шоколадом, бутерброды с сыром и сок в коробочках с трубочками. Сегодня на обед давали какую-то белую рыбу, так что денег в кассе должно было остаться немало.

Деньги хранятся в белой жестяной кассете, и забирают их ежедневно в двадцать минут пятого, по правилам в жестянке должно оставаться только немного мелочи на сдачу. Но каждую вторую пятницу бывало по-другому. Каждую вторую пятницу Лену-Продленку заменяла в буфете учительница физкультуры. И кассу, не опустошая, запирали на все выходные. В понедельник Лена-Продленка снова приступала к своим обязанностям.

Вот почему он сегодня задержался в школе. Несмотря на тревогу за Винсента, который все еще отказывался снять бинты. После последнего урока он прогулялся – вместо того чтобы мчаться домой – в школьную библиотеку и притворился, что берет книги, он даже почитал немного. Ту, про Капоне и сухой закон. Потому что если сесть на правильное место, в линию с задними книжными стеллажами, то можно без помех наблюдать за общим холлом. Именно это он и делал, когда украдкой отрывался от книжной страницы и смотрел, как учительница физкультуры продает шоколадки и пирожные. Часы показали двадцать минут пятого. Учительница убрала деньги в шкафчик за буфетной стойкой.

Оттуда же Лео наблюдал за школьным охранником. Во время своего обычного пятничного обхода тот проверил, чтобы все было как положено, проверил каждое окно, вернул на место стулья и столы. А потом, как и ожидалось, направился в библиотеку. К Лео. Который молниеносно пересел за другой стол – туда, куда охранник поместит его, когда ему будут задавать вопросы, за стол, из-за которого общий холл не виден.

Тебе пора домой, объяснил охранник, школа закрывается, и Лео притворился, что послушался, сложил сумку под его взглядом. И продолжил притворяться, когда цепь замкнулась: он же забыл тетрадь по математике, шкафчик четыреста сорок два. Но он прямо сейчас сбегает за ней. Пусть только вахтер посторожит сумку.

Лео побежал, но не к шкафчику, а к месту, видеть которое вахтер никак не мог. К общему холлу. Там он осторожно придвинул стул к стене и повернул обе ручки вентиляционного окошка.

Того самого окошка, у которого он сейчас находится.

Лео подтягивается, проскальзывает в открытое окно, мягко спрыгивает на пол и крадется к буфету.

И понимает, насколько другие испытывает сейчас ощущения.

Находиться в школе посреди ночи. В покинутой комнате, которая медленно наполняется его собственными движениями.

Только он. Как же чудесно сначала выдумать что-то, а потом – именно так и сделать.

И в тело вдруг возвращается то бродячее, живущее, беспокойное, радостное.

То, что сделало его мягким и счастливым внутри, а снаружи – как никогда сильным, когда он вытирал кровь, и знал, что спас маме жизнь, и даже не боялся, что папа вернется и снова изобьет маму.

Шкаф снабжен висячим замком. Вот зачем Лео положил в сумку кое-что еще, а именно – стамеску и молоток. Он не станет нападать на сам замок, слишком много шуму, он займется маленькими ломкими детальками.

Двух ударов достаточно – замок падает на пол, можно открывать дверцу шкафа.

Белая кассовая жестянка стоит на нижней полке.

Он оглядывается на темную комнату, наполненную движениями, которые – только его, и перекладывает жестянку к себе в сумку.

Он уже собрался уходить, когда его взгляд упал на большую дверь за шкафом. За ней, как известно каждому ученику, таится запах (и Лео почти физически обоняет его): шоколад и кокосовая стружка.

Раз уж я все равно здесь.

Простая деревянная дверь. Если надавить на шарнир точно возле задвижки, то можно, не прикладывая особых усилий, сломать его, отделить от дверной рамы – и никто не услышит.

Велосипедная дорожка дремлет, она пустынна – никто не появился за те минуты, что он нес вахту. Время от времени он мельком видит в окнах Лео – кажется, тот сначала взломал шкаф, а потом дверь в другую комнату.

Забрать жестянку. Так сказал Лео. Это он и делает там, внутри. Успел или нет?

Вот. Наконец-то.

Феликс видит, как старший брат приближается в темноте с черным мусорным мешком, бросает что-то через открытое маленькое окошко.

– Феликс!

Такой же мусорный мешок. Вот что он бросил в окно. Но пустой.

– Клади туда.

Он бросает что-то еще. Картонную коробку. Она падает на мокрую траву. Шоколадные шарики, судя по картинке.

На следующей коробке – другая картинка. Кокосовые шарики. Рассыпчатые. Так тут написано.

– Эй! Это же никакая не жестянка! Ты же должен был взять жестянку. Ты сам так сказал. Что ты поэтому меня разбудил.

Лео молча взглядывает на него. Потом снова исчезает. Феликс слышит, как он бежит назад, в зал за буфетом и деревянной дверью.