Илья Деревянко - Бриллиантовый психоз

Бутылкин немедленно переговорил по рации со вторым блокпостом, назначив его начальником избежавшего плена лейтенанта Коврижкина, а затем несколько раз пытался связаться с сержантом Отморозковым, дабы разузнать положение дел, но безуспешно.

«Наверное, посеял рацию, дебил чертов, или сломал! – решил подполковник. – Ладненько, потом разберемся. Шкуру спущу за порчу казенного имущества, в рядовые разжалую!»

Однако Ольгерд Пафнутьевич заблуждался. С Отморозковым произошло нечто куда более худшее, чем порча казенного имущества...

Беды сержанта начались с того, что он, задремав на дереве, выронил автомат.

– Елки-моталки, – запричитал Отморозков, лишившись любимой игрушки. – Как же я теперь!

Спрыгнув вниз, он принялся шарить в густой траве, но оружие словно сквозь землю провалилось. Сержант впал в отчаяние. Автомат являлся не просто любимой игрушкой, а как бы неотъемлемой частью тела Отморозкова, причем наиважнейшей. Он не мог представить своего дальнейшего существования без вышеуказанного «органа».

«Может, куда закатился? [24]» – с робкой надеждой подумал сержант, начав планомерно обследовать окрестности в радиусе пятидесяти метров...

К двенадцати утра утомленные кладоискатели прекратили работу, плотно отобедали и, забравшись в палатку, задремали. Кожемякину, по обыкновению тяпнувшему стакан водки «для сугреву», не спалось. Невзирая на усталость, Андрею внезапно захотелось секса. Недолго думая, он дернул за пятку Жеребцову:

– Пошли, крошка, порезвимся! Гы!

– Мокреть кругом, – неуверенно возразила Ольга.

– Ерунда! Брезентовую накидку подстелим. Она сырость не пропускает!

Доводы Кожемякина убедили слабую на передок Ольгу. Перемигнувшись, они направились к тому самому дереву, в окрестностях которого бродил удрученный Отморозков. Кожемякин расстелил на траве брезент, жестом предложил проворно спустившей джинсы девице ложиться, начал расстегивать штаны и нос к носу столкнулся с Отморозковым, продолжавшим упорно разыскивать утерянный автомат.

– Гад паршивый! – возмутился охранник, от души звезданув сержанту по челюсти. Не отличавшийся крепким телосложением блюститель закона улетел в кусты и надолго потерял сознание.

– Кто это был? – лениво спросила Ольга.

– Ско... скопо... скопофил [25], – с натугой припомнил мудреное словечко Андрей и, похотливо урча, навалился на томно постанывающую Жеребцову, но тут ему снова помешали...

Чугунный Лоб не отличался терпеливостью. Невзирая на инструкцию пахана «не трогать ментов до поры до времени», он, сидя в колючих сырых кустах, постепенно накалялся злобой, достигшей к полудню апогея. «Мусор поганый на дереве отдыхает. Сухо козлу вонючему, уютно! А я тут мокни, ревматизм зарабатывай!» В мозгу Чугунного Лба по мере озверения зрело, зрело и наконец созрело единственно приемлемое, с его точки зрения, решение: «Незаметно подобраться к дереву, треснуть менту по «чану», связать да спрятать в лесу. Вряд ли Котяра особо разорется. Победителей не судят. А сам я в ветвях посижу, обсохну чуток». Окрыленный «блестящей идеей», Чугунный Лоб подкрался к заветному дереву и... наступил на «сладкую парочку», предававшуюся любовным утехам.

– Ой! – взвизгнула Ольга. – Опять извращенец! Нет, я так больше не могу!

Разгневанный Кожемякин, вскочив на ноги, набросился на бандита. Чугунный Лоб оправдал свою погонялу, в отличие от Отморозкова отключившись лишь с четвертого удара. Охранник поднял обмякшее тело на вытянутых руках и с силой швырнул в кусты. По иронии судьбы бандит приземлился прямо на бесчувственного сержанта.

– Поломали кайф, уроды моральные! – пробасил Кожемякин, с сожалением глядя вслед бегущей к палатке полуголой Ольге. – Ну ничего! Еще успеется! Гы!..

Мстительный Слон не терял даром времени. Отдав Мясищева на потеху Вовке-Горилле, долбищенский крестный отец отправил двух опытных подрывников к особняку Котяры, выстроенному по согласованию с мадам Звездовской в черте города. Оба являлись первоклассными специалистами, успевшими вдоволь напрактиковаться в «горячих точках». Не чета штабному лопуху Вовику... Дождавшись их возвращения и узнав, что «все путем, бабахнет в назначенный срок», Слон, не мешкая, набрал номер сотового телефона Кошкина.

– Здравствуй, Витенька, – промурлыкал в трубку Пузырев. – Сколько на твоих электронных? – Около трех, – не ожидая никакого подвоха, любезно сообщил Котяра.

– Поточнее, пожалуйста. Не забудь минуты, секунды...

– Четырнадцать часов пятьдесят девять минут пятьдесят секунд, но что за дурацкие шутки?!

– Это не шутки! – заверил Слон. – Давай-ка посчитаем вместе: десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один. Все! Слыхал взрыв?! Твой красивый, уютный домик стоимостью под «лимон» баксов взлетел на воздух! Мои пацаны установили там мину с часовым механизмом. Будешь знать, как посылать на х...й порядочных людей!

– Во всем виноват Гнилая Устрица! – попытался оправдаться Котяра, слышавший о происшествии у ямы, но по рассеянности не придавший инциденту особого значения. – Тебя послал дурак Мясищев! С него спрашивай. Я же ни при чем! Я...

– Заткнись, падла! – ласково посоветовал Пузырев. – Гнилая Устрица выполнял твой личный приказ ! Да, кстати, отныне он уже не Валентин, а Валентина. Валентина Мясищева, или попросту Валька, – мочалка, наложница Вовки-Гориллы.

– Мой дом! Мой милый дом! – лепетал ошарашенный Котяра.

– Дом только начало! – «утешил» Кошкина Слон. – На очереди твоя башка... или задница, если Валька Мясищева Горилле надоест. Пока, пидор!.. – В трубке послышались короткие гудки.

Котяра болезненно застонал, схватившись обеими руками за помутившуюся от страха голову. Война с долбищенской группировкой не сулила ничего хорошего. Раньше замусоренных [26] Кошкин мог при малейшей опасности укрыться за спинами Бутылкина, Живоглотова или обоих сразу и посему чувствовал себя на территории Лозовска на редкость комфортно, но теперь... Теперь Живоглотов лежит под капельницей в реанимации, а Бутылкин – злейший враг. «Нужно любой ценой помириться с ментами! – очухавшись от шока, подумал Котяра. – Вымолю у Бутылкина прощение! Хоть на коленях! Возмещу материальный и моральный ущерб! Бабки, конечно, агромадные! От бриллиантов придется отказаться, но жить-то хочется!»

Усевшись в «Мерседес», лозовский мафиози поехал прямиком к блокпостам. Из достоверных источников он знал – здание ОВД оккупировано взбунтовавшимися гражданами. На подъезде к блокпосту, где обретался Ольгерд Пафнутьевич, Кошкина поджидал очередной «сюрприз». Скопившиеся там менты без всякого предупреждения открыли по котярской машине шквальный огонь...