Линкольн Чайлд - За границей льдов (ЛП)

— Господи Всемогущий, — воскликнула Сакс, проследив его взгляд и заметив то же, что и он.

— Воистину.

Не сказав более ни слова, Брамбелл схватил телефон внутренней связи корабля и вызвал лабораторию подготовки, которая теперь в целях безопасности поместила все остальные образцы щупальца в корпуса из нержавеющей стали. Он взглянул на Сакс.

— Не отвечают.

— Лаборатория, вероятно, заперта. Звоните в службу безопасности.

Брамбелл набрал охрану, сказал им немедленно проверить образцы и быть осторожными. И отключился.

— Что теперь?

Они смотрели друг на друга мгновение, прежде чем Сакс ответила.

— Давайте вскроем этого маленького ублюдка прежде, чем он ускользнет. Труп может подождать.

— Да, это самое лучшее решение.

Брамбелл старался не думать о том, что может означать молчание в подготовительной лаборатории.

Он поднял контейнер и отнес его в камеру для вскрытия, чрезвычайно радуясь тому обстоятельству, что дизайнеры-конструкторы корабля подумали встроить сюда эту необычную, закрытую и стерильную установку для вскрытия. Он поднял крышку и поместил запертый контейнер внутрь. Существо встревожилось из-за перемещения, оно вытянулось и показало свой черный зуб, его голова угрожающе раскачивалась взад-вперед.

— Он как чертова гадюка, — сказала Сакс.

Брамбелл закрыл и заблокировал крышку. Камера для вскрытия имела два рукава, через которые можно было дистанционно управлять инструментами для рассечения. Вставив предплечья в рукава, Брамбелл использовал манипуляторы, чтобы открыть коробку. Тварь мгновенно атаковала, ударив манипулятор, и отскочила. Она ударила снова, выбралась из коробки, быстро заскользив по пустому пространству рабочего короба, пока не ударилась о стену, а затем начала исследовать ее, надавливая и прощупывая своим зубом, как было и в случае со стальным контейнером.

Несмотря на все усилия по обузданию эмоций, Брамбелл чувствовал, что его руки начали дрожать. Он должен был зафиксировать существо на поверхности, предназначенной для вскрытия — и чем скорее, тем лучше. Оно скользило повсюду, постоянно находясь в движении. Используя манипулятор, доктор поднял большую препаровальную иглу, зависнув над червем, а затем — когда тот попал в целевой диапазон — он резко опустил ее, пронзив и пришпилив тварь к специальной пластиковой поверхности.

Со слабым, но отвратительным визгом тварь начала метаться, снова и снова ударяя зубом по игле.

Тяжело дыша, Брамбелл воткнул в нее еще одну иглу, а затем еще, и еще, пока существо не оказалось пришпилено к пластиковой поверхности настолько крепко, как будто его пришил портной. К ужасу присутствующих оно все еще продолжало отчаянно извиваться, выказывая поразительную живучесть: ее пасть открывалась и закрывалась, зуб неустанно ударял по сверкающим креплениям, удерживавшим его на месте.

— Активируйте стереозум, — скомандовал он. Сакс подкатила микроскоп, использовавшийся для тонкого рассечения, и начала его позиционировать. Она включила аппарат, и подключенный к нему видеоэкран ожил, показывая размытое увеличенное изображение червя. Женщина подкрутила тумблеры фокуса и зума, пока изображение не сделалось четким и не стало соответствовать желаемому увеличения.

— Удивительно, но он отказывается умирать, — пробормотал Брамбелл, приблизив окуляры микроскопа к лицу и снова вставляя руки в манипуляторы. Доктор поднял скальпель и поднес его к нижнему концу закрепленного, но все еще отчаянно извивающегося червя. Он воткнул его острый кончик в плоть существа и начал делать продольный разрез, вскрывая объект от хвоста к голове. Кожа была твердой, и у Брамбелла создалось впечатление, что он как будто режет пластик. Существо издало еще один визг, на этот раз гораздо громче. Разрез обнажил его внутренности: скопление причудливых внутренних органов… если их вообще можно было назвать органами, учитывая, что больше они походили на пучки проводов и полупрозрачную волоконную оптику, а также кластеры блестящих черных шариков, вроде крошечных гроздей винограда. Внутренние полости, как ни странно, были ахроматическими — черно-белыми с вкраплениями серого.

Существо все еще боролось.

— Никак не умрет, — шепнула Сакс.

Брамбелл зафиксировал продольный разрез с помощью другого набора игл, а затем удалил начальные фиксаторы. Теперь тварь лежала на пластиковой поверхности, распахнутая настежь. Ее кожа податливо разошлась, из-за чего внутренние органы приподнялись, готовые к вскрытию. Они дрожали и изгибались, черные нити или провода сокращались и расслаблялись, в то время как все еще живое существо сопротивлялось вскрытию. Брамбелл почувствовал дурноту. Оно просто так не умрет.

— Могу я взглянуть, доктор Брамбелл?

Брамбелл с облегчением отошел от окуляров.

— Оно слишком идеально, слишком гармонично организовано, чтобы быть биологического происхождения. Похоже, это механизм — вам так не кажется?

— Я не могу с вами согласиться, доктор Сакс. Причина такого строения может быть скрыта в присущем ему наборе биогенных элементов, отличных от наших. Биоанализы показывают, что в основе организма существа лежит углерод-кремний-кислород вместо троицы углерод-водород-кислород, характерной для всей нашей органической природы. Оно вполне может быть продуктом углеродно-кремниевой эволюции.

Брамбелл увидел, что уродливая маленькая тварь теперь пытается отпилить своим зубом одну из металлических игл.

— Я думаю, что все эти нити — это его центральная нервная система, — сказал он. — Давайте проследуем по ним до мозга.

— Хорошая идея.

С изысканной осторожностью Брамбелл стал отделять оболочки и ткани, покрывавшие эти черные и полупрозрачные нити, постепенно обнажая их. Пройдя по всей их длине, он увидел, что они привели его к скоплению черных гранул между глаз, прямо позади зуба — как раз там, где и можно было ожидать расположение мозга.

— Должно быть, это он, — констатировала Сакс.

— Согласен.

— Убейте его, пожалуйста.

— С удовольствием.

Выбрав более тонкий скальпель, Брамбелл приставил его сверкающий кончик к этому скоплению и чуть воткнул. Реакция существа на это была внезапной и драматичной: оно издало высокий душещипательный стон.

Брамбелл заколебался.

— Продолжайте, ради Бога.

Он продолжил резать, открывая мозгоподобный орган. Благодаря стереозуму можно было увидеть множество сложных структур. Существо выдало последний пронзительный стон, яростно завибрировало и затихло.

— Мертв, — выдохнула Сакс. — Наконец-то.

— Будем надеяться.

Доктор продолжил препарировать крошечный мозг, отрезав несколько образцов, которые впоследствии будут секционированы и исследованы с помощью сканирующего электронного микроскопа; следующий образец для биохимического анализа; еще несколько для различных дополнительных тестов. Он работал с мозгом кропотливо и медленно, пока тот не оказался полностью иссечен.