Илья Деревянко - Перемещение

– Я, п-пожалуй, воздержусь, – пробормотал Кудрин. – Менты яйца отбили. Сам понимаешь!

– Как знаешь, – не стал спорить бородатый. – О, шашлык готов. Налетай!

Насытившись собачатиной, глотнув из здоровенной бутыли мутного пойла и влив немного сивухи в рот Чуркиной, бомжи выстроились к ней в очередь. Отвернувшись от неприятного зрелища, Сергей прилег возле костра и незаметно для себя уснул.

Разбудили Кудрина слезливые причитания Чуркиной, просившей опохмелиться.

– Заткнись, шалава! – отвечал ей чей-то грубый голос.– У самих башка трещит по швам!

Сергей, кряхтя, сел. После ночевки на холодном полу ныла поясница, ломило суставы. Вокруг, охая и матерясь, просыпались бомжи. От похмелья и прелестей подземной жизни физиономиии у них были опухшие, злые.

– Одеколончику бы, – мечтательно прохрипел бородатый. – Да где ж его, родимого, взять? Ладно, на нет и суда нет, – продолжал он, потерев лицо рукой, что, вероятно, означало умывание. – Пора приниматься за работу!

– Кудря, проберись на свалку, поищи там жратву или тряпье.

– Я? На свалку? – возмутился Сергей.

– Конечно! Ты большой специалист по этой части! А чего дернулся-то?! Думаешь, на халяву кормить будем!

– Нет-нет, – поспешил ответить Кудрин. – Только покажите дорогу! Во время облавы менты сильно голову зашибли, многое забывать стал!

Бородатый минуты две недоверчиво разглядывал его. У Сергея по телу побежали мурашки, особенно при воспоминании о страшном тесаке.

– Потеря памяти бывает после сильного сотрясения мозга, – вступился за Кудрина старый лысый бомж. – Я провожу! И не таращь буркала! Кудря – свой чувак!

Подземный ход, по которому вел Сергея лысый, поразительно напоминал тот, из мира, где действовал закон Мартынова. Только там им пользовались не бомжи, а сотрудники милиции, опасающиеся «Суда Совести».

– Пришли, – прошептал наконец Лысый. – Вот лестница, выбирайся наверх. Берегись легавых, – добавил он и, не прощаясь, повернул обратно.

Вскарабкавшись по шаткой ржавой лестнице, Кудрин очутился в наполовину пустом мусорном ящике, приподнял крышку, сквозь образовавшуюся щель обозрел окрестности и осторожно вылез. При свете дня свалка предстала во всем великолепии. Высились зловонные груды мусора, деловито каркали вороны, а неподалеку, в одном из переполненных ящиков, рылся тощий оборванец.

– Кудря, прости! – взмолился он, заметив Сергея. – Я знаю, здесь твоя территория, но пощади на первый раз, не бей слишком сильно!

– Нужен ты мне больно! – отмахнулся Кудрин, занятый в настоящий момент совсем другими мыслями, а именно – как без помех добраться до заветного канализационного люка.

– Большой души человек, – умилился тощий. – За это я тебе расскажу такое! Такое!

– Какое? – заинтересовался Сергей.

– Я знаю, где найти Крысина, – озираясь по сторонам, прошептал тощий.

– На хрена он мне сдался? – изумился Кудрин.

– То есть как? – вытаращил глаза бомж. – Ведь именно Крысин погубил тебя! Купил твою квартиру, обещая взамен дом в деревне. Обманул, естественно. Не дал никакого дома. Сунул ментам «на лапу», чтобы не дергались, а твою жену взял в наложницы. Предложил: или со мной трахайся, или на помойку отправляйся... Погоди, ты куда?

«Опять Крысин! – яростно думал Сергей, пробираясь по узенькой тропинке между курганами отбросов. – Сволочь везде сволочь! Впрочем, сам я не многим лучше! Знал же, что Лесина подставляют, что никакой он не рэкетир, что настоящие бандиты разгуливают на свободе, поскольку дают нам взятки. Знал! И тем не менее действовал как последняя скотина, жопу рвал!»

Капитана Кудрина обуяло искреннее раскаяние. Раньше, будучи облеченным властью, он никогда не задумывался о творимой им несправедливости, воспринимая как должное и взятки, и сажание в тюрьму невинных людей, однако теперь, испытав на собственной шкуре, что значит быть жертвой, Сергей начал меняться...

– Стоять, бомжара! – завопили хором несколько голосов.

Грохнули выстрелы. Над головой в опасной близости засвистели пули. Кудрин ничком упал на землю, прополз несколько метров и, найдя щель между двумя завалами мусора, забился в нее. Движимый звериным инстинктом самосохранения, Сергей торопливо забросал себя сверху различной дрянью.

– Ушел, паскуда, – переговаривались проходящие мимо стражи порядка. – Будто сквозь землю провалился! Ладно, пес с ним, в следующий раз прикончим! Гляди, еще один! Стреляй!

Прогремела автоматная очередь. Послышался дикий крик.

– Попали, – удовлетворенно сказал один из милиционеров. – Молодец, Петруха!...

Сергей пролежал в своем убежище не менее часа и, лишь убедившись, что милиция покинула свалку, вылез наружу. Его подташнивало. Одежда, насквозь пропитавшаяся ароматами помойки, вызывала отвращение. С трудом подавив приступ рвоты, Кудрин направился к выходу...

Очутившись в городе, он, наученный горьким опытом, старался не показываться в людных местах, крался задворками, поминутно вздрагивая от каждого шороха. «Только бы не встретить Бакланова! Только бы не встретить Бакланова!» – мысленно твердил Сергей. И по закону подлости – встретил! Старшина на пару с давешним худосочным сержантом сосредоточенно избивали дубинками человека, не бомжа, вполне прилично одетого.

– Будешь знать, как переходить улицу в неположенном месте, да еще огрызаться на представителей власти! – непрестанно повторял Бакланов.

– Гляди! – взвизгнул сержант, заметив Сергея. – Кудря!

Отшвырнув дубинку, старшина с завидной быстротой вскинул автомат.

Кудрин упал на землю, откатился в сторону, вскочил на ноги и бросился бежать. Очередь прошла мимо. Пока Бакланов прицеливался еще раз, Сергей успел завернуть за угол и нырнуть в ближайший подъезд. Дом был пятиэтажный, без лифта. Перескакивая через ступеньки, Кудрин помчался наверх, вскарабкался по железной лестнице на чердак, затравленно огляделся и забился в пыльный угол.

– От ментов прячешься, братан? – прошептал кто-то рядом.

Сергей насторожился, но, разглядев нежданного соседа, успокоился; им оказался лысый бомж, проводивший недавно Сергея до свалки.

– Ага, – ответил Кудрин, – на Бакланова, падлу, нарвался!

– И меня засекли, сволочи! – вздохнул лысый. – Никакого житья от них не стало!

Оба отверженных надолго замолчали. На чердаке было тихо. Пахло пылью. С потолка свисали клочья паутины, в углах нахально скреблись мыши.

– Как считаешь, мусора уже ушли? – прошептал наконец Сергей.

Бомж неопределенно пожал плечами.

– Хрен их знает! Наверное.

– Попытаюсь выбраться на улицу, – решил Кудрин. – Опротивело здесь сидеть!

– Не стоит, – попробовал отговорить его лысый. – Слишком опасно! Лучше дождемся ночи!..