Илья Деревянко - Перемещение

Однако Кудрин не послушал совета. Сергею не терпелось как можно скорее покинуть этот мир, перестать быть живой мишенью для Бакланова и ему подобных.

– Я должен идти! Обязательно! – твердо сказал он.

– Дело хозяйское, – равнодушно ответил бомж. – Удачи тебе, приятель, и мир праху твоему...

На улице заметно похолодало. Подул сильный ветер. Он перехватывал падающие с неба колючие снежинки и швырял их в лицо прохожим. Зябко поеживаясь, Кудрин зашагал по направлению к своему району, к канализационному люку, открывающему капитану проход в параллельные миры. Воспользоваться общественным транспортом Сергей не решился, справедливо рассудив, что грязная, провонявшая одежда изобличит в нем бомжа, с которыми тут не церемонились. Однако идти пешком тоже было небезопасно. До цели путешествия оставалось не более двух кварталов, как вдруг Кудрин услышал надрывное завывание милицейской сирены. Сергей оглянулся. Прямо на него несся «воронок», а высунувшийся почти по пояс из окна Бакланов целился из пистолета. Кудрин метнулся вбок. Машина проскочила вперед метров тридцать и резко развернулась. «Бах... Бах... Бах» – прогремели выстрелы. По счастью, старшина не отличался меткостью. Пули пролетели мимо. Сергей побежал, петляя словно заяц. «Бах... Бах...» Снова стремительно приближающийся рев мотора. Но Кудрин уже достиг ближайшей подворотни, заскочил во двор и спрятался за чьим-то автомобилем, припаркованным возле дома.

– Тут он! Нюхом чую! – услышал Сергей голос Бакланова. – Перекрой выход, а с Кудрей я сам справлюсь.

Несмотря на свое отчаянное положение, Кудрин скептически усмехнулся. «Справишься, как же, – подумал он. – Мешок с говном! Ну, иди, иди к «папочке».

Как известно, полная безнаказанность, ощущение вседозволенности портят людей не только морально. Уверовав в свое могущество, они утрачивают осторожность, расслабляются. Самонадеянность погубила старшину Бакланова. Он слишком поздно заметил появившегося будто из-под земли Сергея, изумленно разинул рот, ощутил острую боль в сломанной шее и отправился в ад.

Кудрин подобрал выпавший пистолет, тщательно прицелился и загнал пулю в затылок стоявшему к нему спиной беспечному сержанту. Затем уселся в осиротевший «воронок», без приключений доехал куда хотел, заглушил мотор, зажмурил глаза и прыгнул в люк...

Очутившись в параллельном мире, Сергей даже не успел опомнитъся, как угодил в «теплые» объятия наряда милиции. Ему молниеносно завернули руки за спину, защелкнули наручники, излупцевали дубинками и затолкали в машину.

– Надо же... Ну везение!.. Через четыре часа после побега взяли!.. И как он ухитрился за это время проделать такое расстояние?.. Неважно! Главное поймали! – словно сквозь вату доносились до оглушенного Кудрина их возбужденные голоса.

«Е-мое, – вяло думал Сергей. – Здесь я, похоже, беглый зек! Дела-а!..»

Дальнейшие события он запомнил плохо. Уяснил только, что получил пять лет из-за Крысина, с которого якобы вымогал деньги. За побег суд добавил еще три года. Потом Сергея отправили в зону.

– Не повезло тебе, Кудря, – полулежа на койке, философски рассуждал крепкого сложения зек по кличке Терминатор, двойник бородатого бомжа из прошлого мира. – Так удачно смылся и так по-дурацки попался! На хрена ты потащился в Москву? Там мусор на мусоре сидит и мусором погоняет! И-эх! Ну да ладно, братан, ничего страшного. Рано или поздно выйдем на свободу и замочим козла Крысина. Ведь я знаю, как он тебя подставил... – Тут Терминатор, которого после чифиря потянуло на беседу, начал разглагольствовать по поводу беспредельных ментов и всяких козлов, прячущихся за их спинами. По ходу разговора Сергей узнал историю подставки своего двойника. Она как две капли воды походила на «блестящую» операцию по задержанию «рэкетира», проведенную Кудриным в бытность капитаном милиции. «Так вот на что я обрек бедолагу Лесина, – едва не плача от стыда, думал Сергей. – Господи, прости меня, скота мерзопакостного, сволочь паршивую!»

Кудрин прибыл в лагерь, откуда сбежал его двойник три дня назад. Начальник по причине распития на халяву значительного количества спиртных напитков пребывал в благодушном настроении. Поэтому Сергей отделался лишь несколькими зуботычинами и недолго просидел в штрафном изоляторе. Сейчас он старался меньше говорить и больше слушать, чтобы быстрее вникнуть в порядки и обычаи «зазаборной жизни»... Выйти отсюда раньше чем через восемь лет Кудрин не надеялся...

– Пока ты бегал, произошли некоторые изменения, не в лучшую сторону, – продолжал между тем Терминатор. – Теперь...

Договорить он не успел. В барак ворвался запыхавшийся возбужденный зек.

– Братва, к нам пидора из третьего отряда перевели! – сияя металлозубой улыбкой, выпалил он. – Машкой кличут! Жопа – класс!

Заключенные оживились, загалдели. Многие расплылись в масленых, плотоядных улыбках.

– В натуре клевая девочка? – спросил кто-то.

– Скоро узнаем, но по слухам – высший пилотаж! Особенно по части сосания! Да вот она, явилась, голубушка!

Обернувшись к дверям, Сергей невольно вздрогнул. В барак, трусливо озираясь, на цыпочках проскользнул Бакланов!

– Машка, ко мне! – повелительно рявкнул пожилой уголовник с жестоким властным лицом, очевидно, здешний авторитет. – Зад помыла?!

– Д-д-а-а-а! – проблеял Бакланов, подбегая к урке.

– Хорошо, но это потом! Сперва в рот!

Кудрин злорадно рассмеялся. «Не всегда вам быть начальником, товарищ Бакланов, – мысленно веселился он. – Побудьте теперь пидором!» Обслужив пахана, Машка-Бакланов пошел по рукам...

В середине ночи Сергея разбудил болезненный удар в бок.

– Вставай, падаль! – рявкнул в ухо грубый голос. – Вещи для проверки!

Ничего не соображая со сна, Кудрин соскочил на пол. В бараке горел яркий свет. Лагерные менты вместе с солдатами конвойного полка скидывали зеков с кроватей, переворачивали матрасы, вытряхивали содержимое тумбочек. Заключенных, не проявивших должную расторопность, безжалостно избивали. В воздухе висел густой мат вперемежку с воплями мордуемых жертв.

– Чего, бля, зенки вылупил? – зарычал один из надзирателей, замахиваясь на Сергея. Рефлексы каратиста сыграли с Кудриным злую шутку. Вместо того чтобы покорно, как подобает примерному заключенному, снести оплеуху, он автоматически заблокировал удар и от души врезал надзирателю в солнечное сплетение. Тот согнулся пополам. В этот момент подкравшийся сзади конвойник с размаху треснул Кудрина прикладом по затылку. Сергей надолго погрузился в темноту...

Сегодня начальник колонии, полковник Козлов, был не в духе. Лахудра жена обнаружила его нычку, на халяву выпить не поднесли, а голова раскалывалась с похмелья. Поэтому полковник, и раньше, мягко говоря, не отличавшийся гуманизмом, был сейчас зол как цепная собака. Услышав же об оборзевшем зеке, осмелившемся ударить надзирателя, он пришел в ярость.