Тасмина Перри - Обладание

Вернувшись в спальню, я схватила свою сумочку, после чего со всех ног бросилась обратно к письменному столу Клэр. Закрыв новостной сайт, я переключилась на движок бронирования гостиничных номеров, быстро набрав в строке поиска «отель в центре Лондона». Рука моя метнулась к мышке, когда мне предложили указать количество гостей. Прокрутив выпавший список, я остановилась на цифре «один». Я знала, что должна планировать свои действия на несколько шагов вперед и заметать следы. Софи была права. Мои отношения с Мартином никого не касаются, но если о них узнает кто-либо посторонний, то Мартину это ничем не поможет.

Должна признаться, что мне всегда нравилась противоправная и тайная природа отношений с Мартином, и сейчас меня охватило возбуждение, когда поисковая машина выбросила список из сотен лондонских гостиниц. На мгновение я представила нас в одном из самых дорогих и эксклюзивных отелей: накрахмаленные белые простыни, горничная, приносящая нам клубнику и шампанское… Я наберу ванну для Мартина, а потом мы заберемся в нее вместе. Он будет сидеть у меня между бедер, а я буду намыливать ему грудь, смывая с него грязь и вонь полицейского участка, и разглаживать морщинки у него на лбу своими поцелуями.

Но это была лишь несбыточная мечта, а пока от меня требовалось проявить изобретательность. «Савой» и «Ритц» были чересчур роскошными и броскими, слишком лояльными к властям и репортерам, пусть даже желтая пресса утратила интерес к Мартину. И потому я выбрала недорогой сетевой отель в Западном Лондоне, достаточно второсортный, чтобы сохранить анонимность, но при этом достаточно большой, чтобы в фойе никто не обратил внимания на гостей, приходящих в номера и уходящих оттуда. Я отправила адрес и все прочие детали Мартину в текстовом сообщении, уже испытывая легкое головокружение от предстоящей встречи с ним.

Отель находился совсем недалеко от Куинс-Парк, если ехать на метро, но вот у стойки регистрации собралась целая толпа. Я встала в конец самой длинной очереди, чтобы затеряться в водовороте лиц. Посыльный предложил помочь донести багаж, но я в ответ лишь улыбнулась и покачала головой. Не хотелось, чтобы кто-нибудь запомнил меня. Кроме того, багажа у меня с собой попросту не было.

Комната в самом конце коридора на восьмом этаже оказалась маленькой и темной. Она предназначалась для бизнесменов и туристов, но никак не для влюбленных. «Разве что они похожи на нас», – подумала я, рассеянно оглядывая низкую кровать и стены и спрашивая себя, насколько они тонкие. Закрыв дверь, я заглянула в глазок, словно рассчитывала увидеть его в коридоре. Чувствуя себя ужасно глупо, я включила телевизор и попыталась отвлечься просмотром мыльной оперы, но сосредоточиться никак не удавалось.

Тогда я переключилась на канал классической музыки, сбросила туфли и встала у окна, любуясь видами Лондона, телеграфными столбами и узкими домами ленточной застройки из шероховатого красного кирпича, то и дело поглядывая на часы, пытаясь предугадать передвижения Мартина и понять, когда он появится здесь.

А потом раздался стук в дверь. Подходя к ней, я перестала дышать; меня охватила паника, а с ней тревога и чувство вины. Слишком долго я была не только законопослушной гражданкой, но и служащей закона. Меня не в чем было упрекнуть, я представляла собой образец добродетели, заслуживающий полного доверия. И вот сейчас я готова встретиться с подозреваемым в деле о пропаже человека, клиентом, с которым мне прямо запрещено вступать в личные отношения. Это было… неправильно. Но речь шла о Мартине. И потому обычные правила здесь были неприменимы.

Открыв дверь, я ахнула, когда увидела его. Он выглядел измученным, глаза у него ввалились, на подбородке пробивалась темная щетина, а плечи безвольно поникли.

– Привет, – сказал он, и я обвила его руками за шею и прильнула к нему всем телом, ощущая его реальность и вдыхая его запах.

А потом я втащила его в комнату и закрыла дверь, дважды повернув ключ в замке. Теперь он принадлежал только мне, и я не желала, чтобы кто-нибудь помешал нам.

– Ты как? – прошептала я, понимая, что задаю дурацкий вопрос.

Мартин криво улыбнулся.

– Намного лучше.

Только теперь я разглядела темные круги у него под глазами, отчего зрачки его стали еще зеленее – единственные брызги цвета на бледном лице.

– Долго они держали тебя взаперти?

Так, вот это – уже более уместный вопрос. Достойный такого представителя закона, как я.

– Двадцать четыре часа, – ответил он и отстранился.

– Что ж, хорошо, – сказала я и тут же подметила удивление у него на лице. – Я имею в виду: хорошо, что они не стали задерживать тебя дольше. По подозрению в совершении тяжкого преступления тебя имеют право задержать ровно на сутки. А это предполагает, что отныне ты представляешь для них лишь второстепенный интерес.

Он высвободился из моих объятий и сел на кровать.

– Адвокат сказал, что у них пока нет достаточных доказательств и что меня, скорее всего, арестуют снова… – Мартин умолк, словно боялся закончить предложение. – Когда обнаружат тело, – все-таки выговорил он.

Он поднял глаза к потолку, и я увидела, как на шее у него вверх-вниз заходил кадык. Я присела рядом с ним.

– Это всего лишь домыслы. Поскольку мы с тобой оба знаем, что никакого трупа не найдут, тебе не о чем беспокоиться, не так ли? – Я ободряюще улыбнулась ему. – Разве что нас с тобой застукают в обшарпанном номере какой-нибудь сомнительной гостиницы.

– Да, эта проблема выглядит куда серьезнее, – отозвался Мартин и взял меня за руку.

Я подняла на него глаза.

– Если память мне не изменяет, ты говорил, что мы не должны встречаться.

Я постаралась вложить в свой голос тревогу и озабоченность сугубо практического свойства. Быть может, мы поступаем не слишком разумно и потому нам лучше взяться за ум и отправиться по домам? Но дело было совсем не в этом. Я хотела, чтобы он признался в том, что, лежа в тесной камере, думал только обо мне и что только эта мысль помогла ему выдержать столь нелегкое испытание. Я просто хотела знать, насколько сильно он меня любит.

– Сейчас ты единственный человек, с кем я могу говорить без утайки.

Я с трудом скрыла разочарование. Что ж, по крайней мере, он хотел видеть именно меня; сойдет для начала.

– Что сказал твой адвокат?

Еще один вопрос практического свойства. Я чувствовала некоторую ответственность за него. Мэттью Кларксон должен быть очень хорошим адвокатом, лучшим в своей области. И хотя я вполне доверяла мнению Тома Брискоу в этом вопросе, ответственность никуда не делась.

– Не могу сказать, что разбираюсь в подобных вещах. Но спину он мне прикрыл. Тяжелый тип, кстати говоря. Но по-хорошему. Думаю, что это был правильный выбор.