Тасмина Перри - Обладание

Этот вопрос я много раз задавала самой себе. Я говорила об этом с Клэр и Филом, но никто из нас не знал Мартина настолько хорошо, как Алекс Коул.

Он утратил изрядную долю своей самоуверенности, как если бы вино отняло ее у него, вместо того чтобы прибавить.

– Мартин – замечательный человек, – заявил он, глядя на ножку своего бокала. – Я понял это в самый первый день, когда мы познакомились в университете. Он выделялся в нашей группе и стоял особняком. У него было больше уверенности в своих силах, чем у членов клуба «Старые итонцы», он был умнее любого аспиранта. Нас пригласил к себе на практику один и тот же банк. Поначалу я проклял свою несчастливую звезду, сообразив, что останусь в его тени и никогда не смогу блистать, пока он находится среди нас, но потом решил примазаться к его успеху.

Он покрутил в бокале остатки вина.

– Мартину это было нужно больше, чем всем нам, – негромко продолжал Алекс. – Это давало ему преимущество. Он всегда был готов работать больше остальных и зайти чуточку дальше.

– О чем ты говоришь, Алекс?

– Мне и думать не хочется о том, что произошло в ту ночь.

– Ты веришь, что он мог причинить вред Донне?

Он негромко фыркнул в ответ.

– Пообщайся с кем-нибудь из наших деловых партнеров. Если ты скажешь им, что Донна намеревалась получить половину его денег, то они ничуть не удивятся тому, что она исчезла.

– С какими именно деловыми партнерами?

Алекс в одиночку почти прикончил целую бутылку красного вина и теперь с тревогой поглядывал на бар, словно наркоман в ожидании очередной дозы.

Я не сводила с него глаз, вынуждая его дать ответ.

– Хедж-фонды делают ставки на рынке, – снизошел он наконец. – Наш фонд осуществляет вклады различными способами: бонды, акции, валюта, золото… Мы покупаем, продаем, играем на понижение. Алгоритмы помогают нам… улавливать аномалии на рынке. Но на самом деле, если мы не имеем нужных сведений, мы – ничто. – Он заколебался, явно прикидывая, стоит ли продолжать. – Два года назад нам дали наводку. У Мартина был приятель. Ричард Чернин. В обмен на заем он пообещал Мартину точную информацию о поглощении одной компании другой на сумму в миллиард долларов. Мартин дал ему деньги, но нужных сведений не получил. Чернин наверняка наложил в штаны, когда речь зашла о том, чтобы нарушить правила Федеральной службы финансово-бюджетного надзора. Однако деньги Мартину он не вернул.

Алекс немного помолчал, чтобы усилить драматический эффект, после чего допил вино. Закусив губу, я ждала продолжения.

– Чернин утверждал, что его запугивали и угрожали донести на него в полицию. Через несколько дней он попал в ДТП – его сбила машина. У него оказались сломаны обе ноги.

– Ты хочешь сказать, что к этому причастен Мартин?

Алекс продолжал, словно не слыша меня:

– Чернин тайком договорился о встрече со мной. Он был уверен, что это Мартин организовал наезд на него, заявлял, что тот угрожал убить его, если он не вернет деньги. С процентами.

Глядя на него, я вдруг поняла, что он говорит очень убедительно, и это всерьез меня встревожило.

– Если ты веришь, что Мартин действительно способен на такое, то почему позволяешь ему оставаться в твоем доме?

– А что я должен был сказать? Нет? Кроме того, мы же не знаем, что именно случилось с Донной. Не исключено, что с ней все в полном порядке, – заявил он таким тоном, что становилось ясно: сам он в это не верит. – Я рассказываю это только потому, что ты – его адвокат, а я хочу, чтобы ты знала все факты. Предупрежден – значит, вооружен, и все такое. Если ты будешь знать заранее, какие сведения могут навредить Мартину, то сможешь придумать, как им противостоять. Буду искренне тебе признателен, если и в отношении меня ты поступишь аналогичным образом. Если узнаешь, что против Мартина будет выдвинуто обвинение. Я должен знать.

Он достал бумажник, извлек из него две двадцатифунтовые банкноты и выложил их на стол, чтобы рассчитаться за вино.

– Любовь ранит, – сказал он, вставая и кладя руку мне на плечо. – Рад был повидаться с тобой, Фран. – И с этими словами он вышел из бара.

На Флит-стрит было не протолкнуться, когда я двинулась в сторону Миддл-Темпла. Люди уже расходились по домам после работы, и я легко различала в толпе адвокатов в их консервативных костюмах, с кейсами, набитыми папками и файлами для работы на выходных; их рабочий день еще не кончился, и они просто перемещались из офисов домой. Такой была и моя жизнь совсем еще недавно. Мысль эта пришла мне в голову невольно, но причинила такую боль, что я замерла как вкопанная посреди улицы, и краснолицый бизнесмен, шедший позади, едва не сбил меня с ног.

Пробормотав извинения, я зашагала дальше, нервничая все сильнее по мере приближения к Бургесс-корту. Вивьен Мак-Кензи попросила меня прийти, дабы «обсудить сложившееся положение дел». Что ж, по крайней мере, она еще собиралась что-то «обсуждать» со мной, а не стирать упоминание обо мне изо всех архивов. Тем не менее, нельзя сказать, будто я с нетерпением ждала этой встречи.

Мне вдруг пришло в голову, что, как бы вежливо Вивьен ни сформулировала свое послание по электронной почте, существовала реальная опасность того, что меня попросят покинуть адвокатскую контору. И это только вопрос времени, когда всем станет известно, что меня вышвырнули пинком под зад, а как только это случится, то найти себе другую работу будет почти невозможно. Все, ради чего я вкалывала долгие годы, каждая ступенька лестницы, на которую я с таким трудом втаскивала себя, все тома официальных отчетов о заседаниях английского парламента, которые я вбивала себе в голову, – все это окажется напрасным. Я рискнула и пожертвовала всем – всем буквально – ради интрижки с мужчиной, которого даже толком не знала.

Я с трудом переставляла ноги, пытаясь не обращать внимания на серое небо и моросящий дождь, отказываясь видеть в них зловещее предзнаменование, пока не добрела до Бургесс-корта. Первой, кого я увидела, войдя в здание, была Хелен, наш дежурный администратор. Что ж, по крайней мере, настроена она была вполне дружелюбно.

– Что ты здесь делаешь? – полюбопытствовала она, натягивая пальто. – Пол сказал, что ты взяла отпуск. Я уже решила, что отдыхаешь в каком-нибудь милом местечке.

– Нет, я осталась дома. Давай помогу, – сказала я, одергивая на ней пальто.

– Отдых на дому из-за нехватки средств, – улыбнулась Хелен. – А что, мне даже нравится. Можно валяться в постели, смотреть романтические комедии и поглощать пиццу – просто прелесть, – закончила она, выразительно приподняв бровь.

– Что-то в этом роде, – рассеянно пробормотала я в ответ. В комнате клерков Пола не оказалось, но у него была неприятная привычка появляться словно бы из ниоткуда.