Агата Горай - Забыть нельзя помнить

Я довольно улыбнулась, радуясь моменту блеснуть умом и сообразительностью:

– Как что? Вернусь домой.

Прокоповна тоже ухмыльнулась:

– Верно. Но в случае с походом в Рай обратной дороги нет.

– Почему это нет?

– Потому, что путь этот неблизкий, и к тому времени, как ты пройдешь туда и обратно, тебя уже здесь похоронят и возвращаться будет некуда.

Внутри меня все сжалось. Я не поняла, что к чему, суть всего сказанного, но мне стало страшно.

– Меня уже съедят черви?

– И откуда только ты это берешь? – Мой вопрос поверг милую старушку в шок. – Не тем тебе забивать рыжую головушку нужно. Не по годам этот разговор пришелся, и тебе хоть и нужно знать ответы на все вопросы, но некоторые вопросы должны звучать многими годами позже. Я одно тебе скажу: как бы жизнь тебя ни испытывала, не стоит поступать так, как Ильинична. Это большой грех, который нельзя искупить.

– А как это искупить? И что такое грех?

Прокоповна засмеялась:

– Дитя мое дорогое, и в кого ты такая почемучка? Грех, это когда поступаешь очень, очень плохо. Ты ведь знаешь, что нельзя воровать, нельзя обижать никого, нельзя завидовать, а тем более убивать кого-то.

– Даже маленькую букашку?

– Даже ее.

– А я вчера гусеницу случайно задавила, теперь мне никогда не попасть в Рай? – со страхом и разочарованием спрашиваю я.

– Господь все видит и все знает, от него ничего не скроешь, и все твои случайные проступки он великодушно прощает. А если ты умышленно над животными издеваешься или над сверстниками, над кем или чем угодно, вот это грех.

– А откуда мне знать, что Бог простит?

– Потому что он всегда и всех прощает.

– А разве так можно?

– Можно, когда сердце у тебя огромное и любящее всех и каждого.

– А у меня оно огромное? Я ведь тебя люблю, и маму с папой, и даже Сережу с Костей и Сашкой, Мурку соседскую люблю, и всех птичек, и рыбок, и даже муравьев!

– Ну конечно же огромное. Ты золотой ребенок с доброй душой, и рано тебе голову забивать сложными вещами. Стоит навсегда запомнить только одно – поспешишь в Рай, окажешься в Аду.

Новое слово с невероятной легкостью возбуждает во мне миллион вопросов.

– А что такое Ад?

Прокоповна заливисто смеется.

– Ну и Кира! Ну и дите! Ад – это очень плохое место, где царят все твои страхи, обиды и боль. Там тебя постоянно обижают, и ты все время плачешь. Там нет друзей, нет любви, нет радости, только все самое плохое. Ад – это место, где сбываются все твои самые страшные кошмары и повторяются по кругу.

– И что, попади я сейчас в этот твой Ад, меня там всегда будут ругать, наказывать и дразнить? У меня что, там даже собаки не будет? А сладости? А играть мне тоже запретят? А мама с папой там будут?

– Да, милая, попади ты сейчас туда, все было бы именно так, как ты говоришь. Но через десять лет или двадцать твой Ад будет выглядеть иначе. Чтоб ты понимала, это место, где сбывается все самое страшное, чего ты никогда бы для себя не пожелала и чего боишься. А Рай, место, где сбывается все хорошее. Разница в том, что дорогу в Ад ты сама находишь, а чтоб оказаться в Раю, нужно дождаться, чтобы тебя Господь туда забрал.

– А почему тогда эта вчерашняя бабушка не побоялась попасть в свой Ад? Она ведь такая же старая, как и ты, и должна была знать, что отправится в очень плохое место.

– Кирочка, кто ж его знает, почему она так поступила? Может, не подумала, а может, и не знала того, что теперь знаешь ты.

– Да, наверное, не знала, – кивнула я. – Хорошо, что ты мне обо всем рассказала. Я вот теперь никогда не захочу в Рай по своей воле. Тем более мне и тут хорошо. К чему мне какой-то там Рай?

Сигарета, о которой я позабыла, давно сотлела, но только сейчас я избавилась от нее и на какое-то время вынырнула из воспоминаний.

– Тогда я не могла знать, сколько раз буду стоять над пропастью в этот самый Ад. Сжимая веревку, нож, таблетки, мне не единожды будет плевать на то, что ждет меня где-то там, и ждет ли вообще. Но слова Прокоповны так сильно отпечатались в моем детском подсознании, что я так и не решилась на загробную жизнь, полную самых страшных кошмаров, повторяющихся по кругу. На Земле ведь, как ни крути, все меняется, и в какой-то момент ты понимаешь, что кошмары остались в далеком прошлом и твое настоящее вполне сносно. А что в Аду? Превратиться в хомяка, постоянно вращающего свое адское колесо боли и отчаяния? Нет уж, лучше дождаться приглашения от Бога. Ну, или кто там всем заправляет? Может, и нет никого вовсе, но проверять не хочется.

Ноябрьское солнце все так же греет, а еще согревает душу понимание на лице тетки, имя которой мне до сих пор не известно.

– В этом я с тобой согласна. Тоже ведь не решилась на еще одно убийство, в этот раз собственное, по причине страха оказаться в Аду. – Не знаю, ту самую ли сигарету курила Психологиня или уже десятую, но она все так же дымила. – Хотя нет, не так. Ада на самом деле я не боюсь. Ну, во всем понятном понимании этого слова. Я боюсь, что после смерти не встречусь со своей семьей. В этом заключается мой собственный Ад. Мои любимые, муж и доченька, точно находятся в Раю, и им там очень хорошо – они есть друг у друга. А если я наложу на себя руки, точно попаду в другое место. Тоже не уверена, правильное ли это суждение о загробном разделении, но проверять, как и ты, не решилась. Так и существую в этом мире. Как ты интересно сказала – жду приглашения.

Тетка ухмыльнулась.

– Да. Ничего другого нам не остается.

– Мудрая нянька-то у тебя какая была. Бабуля-огонь.

– Что есть, то есть. Мне часто в жизни не доставало ее мудрости, но она получила свое «приглашение», когда мне было шестнадцать. Период, когда я больше всего нуждалась в ее мудрости и тепле. Но… Кто я такая, чтоб оспаривать волю высших сил? Значит, справиться со всем должна была сама. Никого рядом не оказалось, чтоб напомнить о смертных грехах и расплате за них. Зато вокруг всегда было полно людей, нарушавших любые заповеди и утверждающих, что им плевать на то, что будет потом, ведь живем мы здесь и сейчас.

Прежде чем продолжить исповедь, я обратилась к несчастной, которая не знала, что ее ждет, когда предложила свои уши в мое пользование.

– Уж простите, за мое неожиданное красноречие. Если слушать меня желание пропало, скажите, а то ведь много всего во мне за годы скопилось, а к чему вам все это.

– Мне ни к чему. Но сейчас не обо мне речь. Дело не в том, что я слушаю, а в том, что тебе нужно обо всем этом рассказать. Мне торопиться некуда, моя одинокая однушка дождется меня в любом случае, так что выкладывай все, ни о чем не задумываясь.