Влада Ольховская - Диагноз доктора Холмса

История оказалась темная. Илья учился в МГИМО — не столько по зову сердца, сколько потому, что это давало ему лучшие связи. Правда, из года в год он переползал кое-как, с самым низким проходным баллом из возможных. Хотя его это нисколько не смущало, да и почти половина его нынешней тусовки вышла оттуда. А вот Максим Кавелин был из другой породы, он поступил сам. Он был не из бедной семьи, но и не из богатой, у его родителей не хватило бы денег на платное обучение. Но Максим не зависел от них, он всего добился сам.

В университете он явно стал другом Закревского — на это указывало то, что они ездили в одни и те же страны одной группой друзей, найти подтверждающие это документы было несложно. Фотографий Максима они пока не обнаружили, толковых рассказов о нем — тоже. Однако Анна подозревала, что он был тем же, чем стал сейчас актер Матвей Рябцев: человеком «не их круга», достаточно привлекательным, забавным и умным, чтобы видеть его рядом с собой. Вероятнее всего, Максим тогда жил за счет своих богатых друзей, потому что позволить себе такую роскошную жизнь он просто не мог.

Но ему повезло не так, как Матвею. После окончания первого курса студенты решили отметить это достижение — на тот момент чуть ли не главное в их жизни. Они, с детства путешествовавшие, были пресыщены лазурными берегами и дорогими отелями. Они решили поступить неожиданно и отправились в Сибирь.

Они сняли небольшой туристический хутор, затерянный в лесах. В прошлом это была обычная деревенская хатка нехитрой планировки, которую осовременили, наполнили дарами цивилизации и пустили туристов, первыми из которых предстояло стать группе студентов. Не самый разумный выбор со стороны владельцев хутора, но, видимо, им заплатили достаточно, чтобы не отказывать.

Нет, первое время у компании все шло хорошо. Они жили там больше месяца, наслаждались природой, удивительным озером, расположенным неподалеку, чистым воздухом и теми развлечениями, о которых лучше лишний раз не говорить вслух. Но потом дошло до трагедии: ночью хутор загорелся, вспыхнул как спичка. Студенты на тот момент были далеко не трезвы, но выбраться все-таки сумели… Все, кроме Максима Кавелина.

Старый хутор восстанавливать не стали, в этом не было смысла. Компания получила страховку, студенты вернулись в Москву, тело Максима передали родителям для захоронения. История постепенно забылась, и теперь о ней напоминали разве что короткие статьи алтайских газет, бережно хранящиеся в архиве.

— Это было больше десяти лет назад, — указал Леон. — Не думаю, что речь шла именно о том Максе.

— Как знать, — задумчиво отозвалась Анна.

Она снова размышляла о Холмсе. До того, как он начал убивать, у него была другая жизнь — и он пытался, как мог, делать то, что и все. То, что от него ожидали! В семнадцать лет он женился на Кларе Лавринг, своей давней подруге, у них родился сын. Они были типичной семьей того времени, и, наблюдая за ними, никто и не подумал бы, во что однажды превратится Герман Маджетт.

Но потом он стал срываться, его агрессия рвалась наружу, и с юной женой он был не так любезен, как раньше. Клара Лавринг, можно сказать, легко отделалась: она ушла от будущего мистера Холмса живой. После нее мало кому так везло.

Что, если для убийцы пожар в лесном хуторе тоже был своеобразной чертой? В газетах не писали, как именно умер Максим, что там произошло. Наверное, это всем казалось очевидным: в пожаре сгорают, что же еще? Анна понимала, что за десять лет тело пришло в такое состояние, что нет смысла даже пытаться его осмотреть, это слишком сложно и рискованно. А вот остатки хутора никому не нужны, они наверняка так и стоят в лесу.

— Нам придется слетать туда, — решительно заявила она.

— Куда, на Алтай? — поразился Леон. — В ноябре?

— Да, ты прав, тебе лучше этого не делать, я справлюсь сама…

— Даже не начинай, — перебил ее он. — Дело не в моем состоянии, а в абсурдности самой идеи! Что ты надеешься там обнаружить?

— Пока не знаю. Скорее всего, ничего. Но это место было важным не только из-за Максима, Илья там был, многие его друзья — тоже… И, возможно, убийца. Я хочу посмотреть, что это за хутор.

А еще им нужно было на время отстраниться от расследования, не мелькать рядом с полицией. Если убийца заметил их, он наблюдает, и это плохо. Анна надеялась, что их отъезд собьет его с толку и, вернувшись, они смогут его отыскать.

* * *

Женщинам не место в бизнесе. Ренат Донауров всегда это знал и верил, что исключений не бывает. Полина Увашева была не худшей из представительниц своего пола, но она не была особенной. Она неплохо поддерживала своего мужа, однако теперь, когда его не стало, она должна была постепенно скатиться на дно. Она ведь отказалась от привычной женской роли: не родила детей, не посвятила себя семье. Ренат верил, что до добра это не доведет, просто из-за смерти Сергея все случилось раньше, чем он ожидал.

Поначалу она справлялась неплохо, она даже сумела найти человека, который был связан со смертью ее мужа. Да и план она придумала неплохой: убить Закревского, чтобы выманить того, кто за ним стоит. Хотя дальше всем занимался Ренат.

Еще несколько лет назад он бы и подумать не посмел о таком покушении. Убьешь этого сопляка — и понятно, какая отдача тебя замучает! Но теперь отец Ильи Закревского и сам был при смерти, мести со стороны его семьи можно было не опасаться, и единственным, кто мог отреагировать, был убийца.

Ну а потом у Полины типично по-женски начали сдавать нервы. Сегодняшним звонком она доказала это.

— Нужно изменить стратегию, — объявила она. — Человек, убивший Сережку, может оказаться не совсем таким, как мы ожидали.

— С чего ты взяла?

— Я поговорила с людьми, которые напрямую связаны с расследованием.

— Надеюсь, ты не наболтала им лишнего? — насторожился Ренат.

— Не больше, чем должна была. Но не в этом дело! Похоже, для того, чтобы убрать Сережу и этого ублюдка Селиванова, кто-то привлек серийного убийцу. Маньяка!

— Полина, ты себя слышишь вообще? Какого еще маньяка?

— Сумасшедшего, если судить по тому, что он сделал с Сережей!

Этого Ренат как раз не забыл. Сергей Увашев был его другом, лучшим, братом, пусть и не по крови. То, что с ним сделали, требовало отмщения, тут и сомневаться не приходилось. Приняв это решение один раз, Ренат не отступал от него, в отличие от Полины, и верил, что все под контролем.

Но она упорствовала:

— Мы ошиблись в главном прогнозе!

— Это каком же, погоды? — хохотнул Ренат. Предупреждения Полины нисколько не пугали его.

— Отнесись к этому серьезно! Мы ожидали, что он попытается нас убить или подошлет убийцу, через которого мы выйдем на него. Но будет иначе, он похитит нас или заманит туда, куда ему нужно!