Дэвид Балдаччи - Синяя кровь

– Ты по-прежнему думаешь, что тут есть связь? Согласна, что-то странное творится вокруг Толливер и вас. Но, возможно, Докери убил ее случайно, под влиянием момента, а все остальное – совсем другая история.

– Я так и знала, что ты это скажешь.

– Почему?

– Потому что это… гребаная логика!

– Приношу свои извинения за приверженность гребаной логике.

– Послушай, Докери сказал, что полиция нашла его тележку; значит, она пропала. Кто угодно мог подбросить туда эти вещи. И прочие следы на месте преступления – тоже.

– Давай не будем забывать о сперме в вагине убитой. Или Кингман собирается заявить, что она тоже подброшена?

– Поверь, я уловила мысль.

– А как фирма Кингмана относится к тому, что он собирается защищать парня, обвиняемого в убийстве одного из партнеров?

– Наверное, не очень хорошо.

– Тогда зачем Кингман этим занимается?

Мейс раздраженно посмотрела на нее.

– Почему бы тебе не назвать его Роем?

– Я зову по именам только своих друзей, за исключением Моны. И делаю это только потому, что знаю – она терпеть не может своего имени.

– Он делает это потому, что верит в невиновность Докери. Как и я.

Несколько шагов спустя Бет сказала:

– Ты ни разу не задумалась, как мужик вроде Докери смог проскользнуть в здание незамеченным? Мне кажется, что ему помогли изнутри.

– О чем ты говоришь?

– Возможно, твой друг-юрист решил представлять Докери потому, что его грызет совесть. Он помог мужику забраться в здание, потом у Докери совсем съехала крыша, и он убил Толливер, а теперь Кингман встрял, чтобы замести следы.

– То есть ты считаешь, что на самом деле Рой верит в вину Докери?

– Мейс, большинство людей, обвиненных в преступлении, виновны. Ты и сама это знаешь.

– А знаешь, старшая сестрица, что я тебе скажу?

– Что?

– Я не была виновна.

– А здесь можно курить? – спросил Капитан.

– Нет, в этом здании не курят, – ответил Рой, делая несколько заметок.

– Эй, а еще не пора есть?

– Скоро.

– Я голодный.

– Я знаю… О’кей, ты вошел туда в пятницу вскоре после шести и спрятался в кладовке у лестницы на первом этаже. Потом около восьми поднялся на четвертый этаж и устроился там на выходные. В какое время ты ушел утром в понедельник?

– Я не помню.

– Лу, ты должен постараться вспомнить.

Похоже, Капитан растерялся, услышав свое настоящее имя, и Рой добавил:

– У нас отношения «адвокат-клиент», и мне нужно начинать звать тебя настоящим именем.

– Но вот что я тебе скажу: эти чертовы «Твинки» все равно были лежалыми. Чего они так суетятся?

Рой провел рукой по волосам и задумался, отчего при таком стрессе они до сих пор не выпали.

– Суета не из-за «Твинки». Они обвиняют тебя в убийстве. – Он указал ручкой на Капитана. – Лу, если до тебя не доходят другие идеи, пожалуйста, пусть до тебя дойдет эта.

– Я никого не убивал. Я бы такое помнил.

– Прошу тебя, не делай подобных заявлений перед посторонними. И улики свидетельствуют об обратном: ты изнасиловал и убил ее.

– Поэтому я тебя и позвал. Двести баксов. Пришлешь мне счет.

«Ага, в тюрьму, где ты проведешь остаток жизни…»

– Все равно они жадюги.

– Кто?

– Эти, с «Твинки». Только раз слышал церковные колокола.

Рой положил ручку и беспомощно уставился на мужчину. Похоже, Капитан потерял всякий контакт с реальностью.

– Колокола?

– Ага. И зачем им запирать свой холодильник?

– Запирать холодильник?

– Тот, где я был. Они не заперли туалет. И «Твинки». У них все равно мало чего там было, так зачем запирать?

– Чем запирать?

Капитан изобразил руками круг.

– Большой старой цепью.

Рой моментально вспомнил, как Мейс держала в руке «большую старую цепь» на четвертом этаже предыдущей ночью, когда за ними охотились неизвестные.

– Они намотали ее на холодильник, чтобы запереть его?

– Зачем еще? Большой старый замок. Пробовал открыть ножиком. Дохлый номер, не идет. Спорю, у них там «Пепси» была. Я люблю «Пепси» больше «Колы».

– Когда ты поднялся на четвертый этаж, цепь уже была?

Капитан задумался.

– Не знаю. Наверное, я спать хотел. Но когда проснулся, она была.

– Ладно, Лу, это разумно, если они думали, что кто-то ворует оттуда еду. Они запирали его, когда уходили.

– А, точно… Не подумал об этом. Ты умный, Рой. Рад, что ты мой адвокат.

– Хорошо, так что с церковными колоколами?

– Ага, есть нечего. Смысла не было оставаться. Так я пошел наружу поискать еды.

– А колокола? Ты хочешь сказать, что ушел оттуда в воскресенье?

– Ты точно знаешь, что я не могу закурить?

– Точно. Ты говорил о церковных колоколах.

С отсутствующим выражением лица Капитан сказал:

– А церковь еще по воскресеньям? Или они уже выбрали другой день?

– Нет, все еще по воскресеньям.

Рой торопливо размышлял. В этом здании были слышны колокола нескольких церквей. Он сам слышал их бой, когда работал по выходным.

– То есть ты на самом деле не был в здании все выходные? Ты ушел в воскресенье?

– Ну вроде того. А разве я тебе еще не сказал?

– Нет, не сказал! – рявкнул Рой. – Раньше ты говорил, что ушел утром в понедельник.

Он выдохнул, успокаиваясь, и напомнил себе, что, хотя его клиенту около шестидесяти, его мыслительные способности ближе к ребенку.

Продолжил Кингман уже обычным тоном:

– Мы битый час обсуждаем порядок событий, Лу, и ты ни разу об этом не упомянул.

Капитан поднял часы Роя.

– Так часы ж не мои. Не могу хорошо говорить про время с твоими.

В другой ситуации Рой рассмеялся бы.

– Ладно, но после того, как ушел, ты возвращался обратно?

– Нет, сэр. Чего ради? Еды как не было, так и нет. Я добыл себе пару кусков.

– Ты купил их или нашел?

– У меня было две сотни долларов. Я купил.

– Где?

– Маленький продуктовый. Мужик, с которым я воевал в Наме, он там рулит. Только сейчас я ему понравился. Ни разу не гнал меня, как другие.

Рой внезапно сообразил.

– Маленький магазин рядом со «Старбаксом» на Висконсин?

Он несколько раз покупал там продукты для ланча и познакомился с владельцем.

– Ага, точно. «Старбакс»… Слушай, я бы не отказался сейчас от чашки кофе.

– А когда именно в воскресенье это было?

– У них бананы и яблоки стоят прямо перед дверью. Помню, так ставили, когда я ребенком был. Купил себе немного. Сейчас я ему нравлюсь, а в Наме мы убивали бы друг друга. Я точно его помню. Он стрелял в меня, я стрелял в него. Юм-Юм его зовут или как-то так.

Рой знал, что Капитан никогда не сражался с Юм-Юмом, которого на самом деле звали Ким Сон. Он эмигрировал в Штаты не из Вьетнама, а из Южной Кореи, и ему было чуть больше сорока. Но это все неважно. Даже если Ким Сон подтвердит, что Капитан в воскресенье был вне здания, он все равно мог опять пробраться внутрь и убить Диану утром понедельника. Впрочем, это хоть что-то.