Александр Молчанов - Сценарист

– Странное место ты выбрал для встречи, – начал первый.

– Ничего странного, – буркнул второй, – у меня совещание через пятнадцать минут.

– Скажи лучше, что тебе велели привести меня сюда. На нас ведь смотрят? Откуда? Оттуда? – Первый показал на белое здание за спиной.

– Наивный ты, Курашов. Они тебя где угодно достанут. У них технические средства на уровне мировых стандартов.

– Верится с трудом. Весь мир видел их технические средства, – усмехнулся первый.

– Ну и зря. Сейчас им так хорошо профинансировали…

– Ты меня выдернул сюда для того, чтобы их технику прорекламировать? Я это не покупаю.

– Я тебя по дружбе пригласил. Это разговор неофициальный.

– То есть я мог отказаться? Тогда я пошел.

– Не хами! Разговор неофициальный, но официальный.

– Это как? – насмешливо спросил первый.

– Вот так, – отрезал второй, – ты лезешь на рожон.

– И что они мне сделают?

– Ты даже не представляешь, что они могут с тобой сделать.

– Я не отдам им завод.

– По-моему, у тебя начинается сейчас какое-то глупое, мальчишеское упрямство. Так нельзя.

– Нет, так, как они делают, нельзя. Это мой завод. Они не имеют право просто прийти и…

– Успокойся. Твой завод, говоришь? А ты его строил? По какому праву он твой?

– Они провели приватизацию. Все было сделано по закону. По их закону.

– Ты помнишь, как все тогда делалось. Тяп-ляп, на скорую руку. И законы тоже писались на скорую руку. Было много ошибок.

– И теперь я должен за ваши ошибки расплачиваться? Вам нужно было кормить бюджетников, поэтому вы распродавали последнее. А теперь хотите все забрать назад?

– Ты воспользовался ситуацией.

– Они тоже пользовались. Им нужно было выиграть выборы. Они их выиграли. Я получил мой завод. Все по-честному.

– Завод и не был никогда твоим. Тебе его дали на время. И теперь заберут обратно.

– Черта с два они его у меня заберут.

– Антон, это государство. Нельзя воевать с собственным государством.

– Это слабое государство. Это глупое, ленивое и вороватое государство. Передай тем, кто тебя послал, что я сказал – нет.

Второй покачал головой.

– Вот дурак. Знаешь, почему меня послали с тобой поговорить?

– Потому что мы давно знакомы?

– Потому что ты им нравишься. Они хотят с тобой работать.

– Я не против партнерства. Я им сказал мои условия.

– Антон, это несерьезно. Ты их послал. Они посмеялись – мол, парниша не понимает, с кем имеет дело.

– Они, похоже, тоже не понимают, с кем имеют дело.

– И что ты им сделаешь? В суд подашь? Бандитов своих нашлешь? Суды принадлежат им, бандитов твоих постреляют. Что еще ты можешь сделать?

– Есть средства, – упрямо сказал первый.

– Ты про Кришну своего?

– Откуда ты знаешь? – Кажется, в глазах у первого впервые мелькнул испуг.

– Курашов, да пойми ты, они каждый твой шаг пишут. Они все про тебя знают. И индуса твоего они давно проверили, просветили рентгеном.

– Значит, они знают, что сделка почти завершена.

– Почти, но не совсем. Ты еще можешь отыграть назад.

– Вы тоже можете отыграть назад. Если отступитесь – я тоже отступлю.

– А если нет?

– Если нет – продам завод Вишену.

– И что будешь делать?

– Уеду в Италию жить. Куплю там виноградник.

– Бред. Ты себя слышишь? Знаешь, что Вишен сделает с твоим заводом?

– Конечно, знаю. Он его закроет, чтобы не было конкуренции с его заводами.

Второй пожевал губами.

– Ты это знал?

– Да. Он этого почти не скрывает.

– И ты готов пустить завод под нож, лишь бы не возвращать его государству? Так не доставайся ты никому? Антон, это очень нехорошо. Очень. Это непатриотично, в конце концов.

– Кто здесь говорит о патриотизме? Ты? У тебя дом в Майами и остров на Фиджи. Ты будешь меня учить патриотизму?

– Да, буду! – Второй возвысил голос. – Да, Антон, буду! Все, что у меня есть, дало мне мое государство. И я этому государству служу верой и правдой, а ты…

– Вы – паразиты. Сосете кровь у своей страны. И меня хотите сделать таким же. Не будет этого. Я скорее снесу свой завод, чем отдам его вам.

– Это твое последнее слово?

– Последнее. Так им и передай.

– Они и так все уже слышали, можешь не сомневаться. Ты последствия взвесил?

– Да.

– Ну что ж, Антон. Видимо, больше мы с тобой уже не увидимся.

– Видимо, так.

– Бывай.

– И тебе не хворать.

И двое разошлись в разные стороны. Первый зашагал по набережной прочь от центра. Второй сел в большую черную машину, достал из внутреннего кармана телефон, набрал номер.

– Алло, это я. Он отказался. Все, запускай твою схему.

Убрал телефон обратно в карман, посмотрел на удаляющуюся фигуру на набережной.

– Хороший был парень Антон Курашов, а сгинул ни за что из-за своего ослиного упрямства.

Большая черная машина медленно-медленно двинулась с места и поползла в сторону центра.

Ярослав вышел из метро «Театральная». Красная сумка висела у него на плече. Город был окутан серой дымкой. Где-то поблизости плакал ребенок. Женщина на ходу говорила в телефон: «Это ад, настоящий ад! Мы живем в аду!»

Ярослав поднялся наверх по Большой Дмитровке и свернул по второй переулок направо, где стоял у обочины светло-зеленый джип «Мицубиси Паджеро». Открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья, сел в машину, положив сумку на колени.

На водительском месте сидел невысокий, плотный мужчина лет сорока. Коротко постриженные седые волосы и аккуратная седая же бородка. Загорелое, обветренное лицо. И пальцы, лежащие на руле, – узловатые, похожие на корни дерева.

– Морнинг, Мирон – весело сказал Ярослав.

– Давай без имен, – сказал мужчина.

– Боишься, что я тебя пишу на диктофон?

– Это ты должен бояться, не я.

– А мне-то чего бояться?

– Не знаю, ты мне скажи. Она здесь?

– Сейчас. – Ярослав открыл сумку, но Мирон протянул руку и забрал сумку.

– Э, але! – возмутился Ярослав. – Сумка денег стоит.

Мирон протянул руку назад и положил сумку на заднее сиденье. Ярослав проводил ее взглядом.

– Нормально, да? Я с ней вообще-то в спортзал хожу.

– Новую купишь, – невозмутимо сказал Мирон, достал из внутреннего кармана мятый конверт и подал его Ярославу. Ярослав протянул руку, взял конверт, но Мирон не разжал руку. Держал конверт и смотрел Ярославу в глаза.

– И во что мы играем? – спросил Ярослав, тяжело вздохнув.

– Эта твоя штука сработает?

– Можешь не сомневаться.

– Если она не сработает, я приду и оторву тебе яйца.

– Дяденька, а вы умеете мотивировать персонал. Вы в «Макдоналдсе» не работали? Менеджером среднего звена?

– Хватит паясничать. Щенок.

– А вот обижать меня не надо.

– Я тебе серьезно говорю. Если она не сработает…

– Успокойтесь уже. Система простая, как три копейки. Чем проще, тем надежнее. Там просто нет деталей, которые могли бы отказать. Рванет как надо. В девятнадцать тридцать четыре. Можете сверять по ней свои часы.