Питер Джеймс - Прыжок над пропастью [litres]

Шарлатан унюхал первым. Росс увидел, как его глаза расширяются еще больше. Потом унюхала и сука.

Голос ее упал на несколько октав и сделался похож на вой раненого животного:

– Росс, нет, нет, Росс, не надо, нет, Росс, нет, нет, нет!

– Вера, вылезай из постели и одевайся.

– Прошу тебя, Росс, не надо!

– Я сказал, вылезай из постели, шлюха, и одевайся!

Не сводя глаз с его лица, она выскользнула из постели и, спотыкаясь, нагнулась. Росс перевел цепкий взгляд на шарлатана, а потом опять на нее. Ее нагота была ему неприятна; его раздражало то, как трясутся ее груди, его раздражали ее голые колени, ее худые ноги внушали отвращение.

Она оступилась, подняла трусики, жалобно всхлипывая, потеряла равновесие, запрыгала на одной ноге, судорожно натягивая лоскуток ткани. Чтобы не упасть, схватилась за столбик кровати. Он бросил взгляд на шарлатана, и в мозгу мелькнул огонек узнавания. Они уже встречались где-то, причем совсем недавно.

Снимки, сделанные Кейвеном?

Нет, он видел его самого, но где?

– Мистер Рансом, – произнес шарлатан дрожащим голосом, – не причиняйте вред своей жене. Во всем виноват я. Давайте поговорим, обсудим…

– Заткнись! – заорал Росс, целясь в него. – Одно слово, и я стреляю! Запомни, сволочь: всего одно слово… – Он повернулся к Вере: – Скорее, сука! Раздевалась-то, наверное, быстрее!

– Мистер Рансом… – снова начал Оливер Кэбот.

Росс выхватил из кармана одноразовую зажигалку, купленную на бензозаправке, и поднял ее повыше, держа большой палец на кремне:

– Я сказал, заткнись, шарлатан, знахарь чертов!

Докторишка молча пялится на него; взгляд перебегает от него к Вере, ноздри раздуваются.

Вера кое-как влезла в джинсы, натянула синий вязаный свитерок, затем сунула ноги в туфли.

– Росс, прошу тебя, давай поговорим.

– Свяжи его! – приказал Росс.

– Что… ты имеешь в виду? – спросила она дрожащим голосом.

– Свяжи его, шлюха. Привяжи к кровати. Раньше тебе нравились такие игры!

В изножье кровати валялся халат. Росс сунул зажигалку в карман, наклонился вперед, вытянул пояс из петель и швырнул ей.

– Вокруг него, а потом к столбику.

Целясь то в Веру, то в Оливера Кэбота, Росс пятился к платяному шкафу с раздвижными дверцами. Открыл шкаф; в глаза бросилась вешалка с галстуками. Сорвал целую связку и швырнул ей в лицо.

– Вот, свяжи его!

– Мистер Рансом… Росс… – сказал Оливер.

Росс двинул его в челюсть двустволкой, разбив в кровь губы.

– Я сказал – молчать, шарлатан! Разве ты не привык молчать во время своих поганых медитаций и прочего дерьма?

– Росс, – жалобно молила Вера, – Росс, пожалуйста…

Она связала Оливера, распростертого на спине, как велел Росс: руки к верхним столбикам, ноги – к нижним. Затем Росс сдернул с него простыню и стал разглядывать обнаженное тело.

– Что, шарлатан, не стоит? Какая жалость!

Подбородок Оливера был весь в крови.

Вера посмотрела на мужа:

– Росс, пожалуйста, поговори со мной. Так ты ничего не добьешься… Ты просто спятил…

– Выходи из комнаты, сука!

Вера с отчаянием посмотрела на Оливера, потом перевела взгляд на Росса:

– Я его не оставлю. Если хочешь убить его, тебе придется убить и меня. Все равно я умираю – несколькими месяцами больше, несколькими меньше, какая разница?

– Убирайся отсюда.

– Нет.

Росс выхватил зажигалку и поднял ее повыше. Рука у него дрожала. Вера посмотрела Россу в лицо, потом на ружье, затем на зажигалку. Ее глаза блеснули. Она что-то задумала? Этот взгляд ему не понравился. И прежде чем он успел сообразить, что Вера собирается делать, она бросилась на него и впилась зубами ему в руку.

С воплем боли он выронил зажигалку на пол и спустил курок.

Выстрела не последовало.

За долю секунды Росс все понял. Ах она, стерва! В прошлом году он несколько раз брал ее с собой в лес и учил стрелять по мишеням. Она увидела, что предохранитель поднят, будь он неладен, и дробовик не выстрелит.

Пальцем одной руки Вера выдавливала ему глаз, а второй рукой била в лицо – с такой силой, что заболели костяшки, но она этого не замечала. Она царапала его, рвала за волосы, дралась, как кошка.

Росс попятился, споткнулся, повалился на спину. Вера, вцепившаяся в него, тоже упала. Уголком глаза она следила за ружьем.

Вдруг она метнулась в сторону, схватила ружье и бросилась к двери. Выбежала на площадку, ударилась о перила лестницы. Обернулась. Росс, спотыкаясь, шел к ней. Она прицелилась в него, но тут же опустила дробовик. Бензин. Стрелять нельзя.

Вера поспешила вниз по лестнице к входной двери. Нет! Оливер закрыл ее на цепочку.

Росс уже был на середине лестницы. Вера торопливо схватила цепочку, сняла ее, откинула задвижку, и дверь открылась.

Цепкая рука схватила ее за горло.

Крича, с трудом вырываясь, чтобы вдохнуть воздуха, она рвалась вперед, молотя в воздухе руками и ногами. Потом она полетела ничком на гравий. Услышала, как за спиной лязгнул затвор, но, прежде чем она успела опомниться, Росс схватил ее за волосы и вздернул голову вверх, а потом со всей силы ударил головой о землю. Страшная боль на миг ослепила ее; когда она подняла глаза, то увидела, что Росс с ружьем в руках с трудом поднимается на ноги.

– Прочь с дороги, шлюха!

Тяжело дыша, Вера перегородила дверь:

– Нет, Росс, не делай этого!

Он прицелился в нее:

– Уйди с дороги!

Вдруг – откуда только взялись силы! – она в ярости крикнула:

– Нет, Росс! Сначала ты, черт возьми, выслушаешь меня!

На мгновение он застыл, пораженный ее неожиданным тоном.

Смягчив голос, Вера продолжала:

– Если ты правда меня так любишь, как говорил, тогда тебе нужно повернуться и уйти отсюда.

Он заморгал глазами. На лице появилось неуверенное выражение. Потом он сказал:

– Отойди от двери.

– Росс, я серьезно. Я умираю, тебе это известно, и мне тоже. Может быть, твои таблетки и помогут, но я так не думаю, и мне кажется, что ты в глубине души тоже в них не веришь. Если ты в самом деле любишь меня, тогда отпусти меня, и я смогу прожить остаток жизни так, как я хочу.

– Отойди от двери!

Голос его чуточку изменился. Неуверенность росла.

– Росс, если ты убьешь Оливера, ты тем самым убьешь и меня.

– Уйди.

– Думаешь, очень круто целиться в меня из ружья? Я всегда считала тебя сильным. Мальчиком ниоткуда, которому удалось стать одним из ведущих врачей в стране. Все тобой восхищаются. Как ты думаешь, будут ли тобой восхищаться, если ты пристрелишь собственную жену?

– Вера, уйди с дороги.

– Если хочешь показать характер, оставь нас в покое. На это требуется настоящая сила.

Росс посмотрел на жену, потом на крошечную красную точку прицела. Шлюха! Еще смеет жалеть его… Вдруг перед его мысленным взором появилась картина: она лежит в постели, обхватив ногами голого доктора Оливера Кэбота, извивается под ним и стонет от удовольствия… И еще какой-то звук раздался в ночи, перекрывая завывания ветра и шум дождя. Обернувшись через плечо, он различил во мраке вспышку голубого света. Еще одну.