Шери Лапенья - Супруги по соседству

Из дома супругов Конти детектив Расбах отправился к няне, чтобы проверить их версию. Было уже позднее утро, Расбаху нужно было пройти квартал, и, шагая в тени деревьев, он раздумывал над делом. Ни в доме, ни во дворе не было доказательств постороннего присутствия. А вот на бетонном полу в гараже нашли свежие следы шин. Он подозревал родителей, но теперь оказалось, что у них должна была быть няня.

Он нашел дом, номер которого дала Энн, и дверь открыла сильно расстроенная женщина. Она явно плакала. Расбах показал ей значок.

– Я так понимаю, здесь живет Катерина Ставрос, – сказал он, и женщина кивнула. – Ваша дочь?

– Да, – ответила мать девушки, пытаясь совладать с голосом. – Простите. Сейчас не самое подходящее время, – продолжила она. – Но я понимаю, почему вы здесь. Проходите, пожалуйста.

Расбах зашел в дом и попал в гостиную, полную плачущих женщин. Три дамы средних лет и девушка-подросток сидели за кофейным столиком, заставленным тарелками с едой.

– У нас вчера мама умерла, – сказала миссис Ставрос. – Мы с сестрами занимаемся похоронами.

– Простите, что беспокою, – ответил Расбах. – Но, боюсь, это важно. Где ваша дочь? – он уже сам заметил ее на диване среди тетушек – шестнадцатилетнюю толстушку, чья рука нерешительно зависла над тарелкой с брауни, когда она подняла глаза и увидела вошедшего в гостиную детектива.

– Катерина, с тобой хочет поговорить полицейский.

Катерина и все ее тетушки повернулись и смотрели на него.

Глаза девушки наполнились искренними слезами, и она спросила:

– По поводу Коры?

Расбах кивнул.

– Поверить не могу, что ее украли, – сказала девушка и, забыв о брауни, сложила руки на коленях. – Чувствую себя ужасно. Бабушка умерла, и мне пришлось все отменить.

Тетушки засуетились вокруг Катерины, а мать присела на подлокотник дивана рядом с ней.

– В котором часу вы позвонили Конти? – спросил Расбах мягко. – Помните?

Девушка расплакалась.

– Не знаю.

Ее мать повернулась к Расбаху:

– Часов в шесть. Нам позвонили из больницы примерно в это время, попросили прийти, потому что все было кончено. Я велела Катерине позвонить и все отменить, чтобы пойти с нами в больницу, – она положила руку на плечо дочери. – Нам ужасно жаль Кору. Катерина очень ее любит. Но Катерина ни в чем не виновата, – мать хотела, чтобы всем это было предельно ясно.

– Конечно, – твердо согласился Расбах.

– Поверить не могу, что они оставили ее дома одну, – продолжила она. – Что за родители так поступают?

Ее сестры неодобрительно покачали головами.

– Надеюсь, вы ее найдете, – сказала мать девушки, с беспокойством глядя на собственную дочь. – И с ней все будет в порядке.

– Мы сделаем все, что в наших силах, – сказал Расбах и повернулся, чтобы уйти. – Спасибо, что уделили время.

История Конти подтвердилась. Ребенок почти наверняка был жив в 18:00, иначе что бы сказали родители пришедшей няне? Расбаху было ясно: если ребенка убили родители, то это должно было произойти после шести часов. Либо до семи, когда они ушли к соседям, либо уже во время вечеринки. А это значит, что они, скорее всего, не успели бы избавиться от тела.

Возможно, думал Расбах, они говорят правду.

Когда детектива нет, Энн чувствует, что ей дышится чуточку легче. Он словно наблюдает за ними, ждет, когда они сделают неверный шаг, допустят ошибку. Но о какой ошибке вообще может идти речь? Коры у них нет. Если бы нашлись следы вторжения, думает она, он бы не тратил время на несправедливые подозрения. Но тот, кто похитил Кору, несомненно, был очень осторожен.

Быть может, полиция не справляется, думает Энн. Ее тревожит, что они могут все испортить. Расследование продвигается слишком медленно. С каждым часом уровень ее паники поднимается еще на один градус.

– Кто мог ее похитить? – шепчет Энн мужу, когда они остаются одни. Она временно отослала родителей домой, хотя они и хотели занять гостевую спальню на втором этаже. Но Энн, хотя и надеется на родителей, особенно в это тяжелое время, все же чувствует, что они заставляют ее еще сильнее нервничать, а ей и так хватает волнений. К тому же их присутствие давит на Марко, который и так, кажется, вот-вот взорвется. Они провели без сна всю ночь и половину дня. Энн измотана и знает, что выглядит, наверное, так же ужасно, как Марко, но ей все равно. Спать она не может.

– Мы должны подумать, Марко! Кто мог это сделать?

– Понятия не имею, – отвечает Марко беспомощно.

Она встает и начинает мерить шагами гостиную.

– Не понимаю, почему не нашлось чужих следов. Какая-то бессмыслица. Ты понимаешь? – она останавливается и добавляет: – Кроме выкрученной лампочки в датчике движения. Это явное доказательство, что кто-то проник в дом.

Марко вскидывает глаза.

– Они думают, мы сами ее выкрутили.

Энн смотрит на него.

– Что за бред! – в ее голосе звучат истерические нотки.

– Это были не мы. И мы это знаем, – говорит Марко с нажимом. Он нервно трет джинсы на бедрах – новая привычка. – Но в одном детектив прав: все кажется спланированным. Кто-то не просто шел мимо, увидел открытую дверь, зашел и забрал Кору. Но если ее похитили ради выкупа, почему похититель не оставил записки? Почему до сих пор не связался с нами? – он смотрит на наручные часы. – Почти три! Ее нет уже больше двенадцати часов! – голос у него срывается.

Энн это тоже приходило в голову. Почему с ними никто до сих пор не связался? Как обычно проходит похищение? Она спрашивала детектива Расбаха, и тот ответил:

– Ничего обычного в похищениях быть не может. Они все индивидуальны. Выкуп могут потребовать через несколько часов или несколько дней. Но, как правило, похитители не хотят держать жертву дольше необходимого. Чем больше проходит времени, тем выше риск.

Полиция подключила прослушивающее устройство к их телефону, чтобы записать любые потенциальные переговоры с похитителем. Но пока никто с заявлением, что Кора у него, им не звонил.

– Что, если этот кто-то знает твоих родителей? – предполагает Марко. – Может, их знакомый?

– А тебе хотелось бы обвинить их, да? – огрызается Энн, расхаживая перед ним взад-вперед со скрещенными на груди руками.

– Стоп, – говорит Марко. – Я их не обвиняю, но подумай немножко! Единственные, у кого здесь настоящие деньги, – это твои родители. Значит, похитителем должен быть тот, кто знает о них и о том, что у них есть деньги. У нас с тобой явно не те доходы, которые могли бы заинтересовать похитителя.

– Может, стоит прослушивать их звонки? – предлагает Энн.

Марко поднимает на нее глаза и говорит:

– Может, мы должны быть изобретательнее с вознаграждением.

– Ты о чем? Мы уже предложили вознаграждение. Пятьдесят тысяч долларов.