Эрика О'Роурке - Диссонанс

С этими словами миссис Лэйн стала вставать с дивана. Саймон подскочил к ней, чтобы удержать, но она махнула на него рукой.

Она была выше меня, но ненамного. Вероятно, свой рост Саймон унаследовал от отца. Голова миссис Лэйн была повязана косынкой, из-под которой кое-где выбивались медового цвета волосы. Глаза у нее были такие же темно-синие, как и у сына.

– Мама, это Дэл Салливан.

– Рада познакомиться с вами, Дэл. А я – Амелия.

– И я тоже очень рада. Извините, я не хотела никого потревожить.

– Вы нас вовсе не потревожили. Я читала, а Саймон играл с этим ужасным псом. – Игги, подбежав, ткнулся носом в колени миссис Лэйн, и она ласково потрепала его по ушам. – Возьми у Дэл пальто, Саймон. Пожалуйста, садитесь.

Игги развалился на полу рядом с хозяйкой.

– Да-да, зверюга, я разговариваю с нашей гостьей. Дэл, хотите чаю?

– Нет, благодарю вас.

Саймон снял с меня пальто, коснувшись кончиками пальцев моей шеи. Я слегка нахмурилась – распускать руки на глазах у матери, как мне казалось, ему не следовало. Однако его лицо при этом сохранило совершенно невинное выражение. Он подвел меня к продавленному креслу с красно-белой полосатой обивкой, и я осторожно уселась на самый его краешек, готовая в любой момент вскочить.

– Саймон рассказывал, что вы вместе работаете над школьным музыкальным проектом, – сказал миссис Лэйн. – Надеюсь, вам не слишком с ним тяжело.

– Послушай, мам, – возразил Саймон, устраиваясь на полу у моих ног, – не такой уж я безнадежный.

Улыбка Амелии Лэйн очень напоминала улыбку ее сына.

– Ты именно безнадежный, и тебе прекрасно это известно.

Он опустил голову, демонстрируя шутливое смирение.

– Ничего, Дэл тоже извлечет пользу из наших занятий. Я научу ее игре в стенку.

– Не сомневаюсь, что Дэл это остро необходимо, – с иронией заметила миссис Лэйн. – Если, конечно, она собирается сделать карьеру в профессиональном баскетболе.

– Всегда об этом мечтала, – промолвила я, поневоле втягиваясь в шутливую пикировку.

По ней легко было понять, как любят друг друга мать и сын, и я невольно испытала укол зависти.

– Да ладно тебе, Дэланси. У меня все же есть кое-какие таланты. – Саймон попытался ухватить меня за икроножную мышцу. Я в ответ лягнула его, стараясь, чтобы пинок получился не слишком сильным.

– Он прекрасно делает жареные сандвичи с сыром, – сообщила Амелия, сделав вид, будто, прежде чем упомянуть об этом, ей пришлось долго рыться в памяти. – И его куриный суп в последнее время стал намного лучше, чем раньше.

Саймон мрачно кивнул и добавил:

– Ага, а еще я мастерски обращаюсь с консервным ножом.

– Дэланси, – произнесла Амелия, взяв в руку чашку с чаем. – У вас красивое имя. И довольно необычное.

Вообще-то это было весьма распространенное имя среди Путешественников, однако я решила не упоминать об этом.

– Я родилась в Нью-Йорке. Но мои родители знали, что рано или поздно мы вернемся сюда. И назвали меня в честь автобусной остановки рядом с тем местом, где мы жили. Хорошо еще, что мы не поселились в Нью-Йорке рядом со станцией метро «Флашинг».

– Родители назвали тебя в часть автобусной остановки? – удивился Саймон. – Погоди. А Аддисон? А Монтроуз?

– У членов моей семьи довольно странное чувство юмора, – сказала я едва слышно.

Саймон поднял брови.

– Сама твоя семья странная.

– Все семьи имеют свои особенности, – заметила Амелия, и в ее голосе послышались нотки напряжения и озабоченности. Она поставила чашку, и та звякнула о блюдце. – От ромашки, которую я добавляю в чай, меня клонит в сон. Пожалуй, сегодня я лягу пораньше. Не буду вам мешать.

– С тобой все в порядке? – встрепенулся Саймон.

– Да, все хорошо. Очень приятно было наконец-то познакомиться с вами, Дэл. Надеюсь, теперь вы станете заходить к нам почаще.

Миссис Лэйн встала с дивана и пошла к двери. Игги двинулся за ней. Саймон посмотрел матери вслед. В уголках его губ и в прищуренных глазах затаилось беспокойство.

Наконец-то , сказала миссис Лэйн. Судя по всему, Саймон не раз упоминал обо мне еще до того, как узнал правду.

– С ней в самом деле все в порядке?

– Да, насколько это возможно. Она быстро устает.

– Мне не надо было приходить.

– Наоборот. Я очень рад, что ты пришла, – сказал Саймон, садясь напротив меня на кушетку и слегка сжав мои бедра своими, а затем привлек меня к себе и быстро поцеловал. – И мама тоже рада. Она много о тебе слышала.

– Надеюсь, ты не стал ей рассказывать о…

– Конечно, нет. Как бы я все ей объяснил? К тому же после того как ты сказала, что то, чего я прошу, невозможно, это вообще потеряло смысл. Послушай, ты ведь говорила, что лекарство, доставленное из параллельного мира в наш, может принести больше вреда, чем пользы. Что изменилось?

– Я. Но если мы за это возьмемся, нам придется придерживаться кое-каких правил. Таково мое условие.

– Никогда бы не подумал, что ты можешь сказать такое.

– Я тоже. И тем не менее. Итак, первое. Если наше предприятие подвергнет опасности Главный Мир, мы остановимся. Второе. Если под угрозой окажется один из вас, мы тоже остановимся и не будем продолжать.

Челюсти Саймона крепко сжались, но он кивнул.

– И третье. Твоя мама должна быть уверена, что она этого хочет.

– В этом уверен я.

– Речь не о тебе, а о ней. Я не могу гарантировать, что отыщу лекарство, но если мне это удастся, ты должен будешь рассказать ей о рисках. Решение должна принять она.

Саймон наклонил голову в знак согласия.

– Хорошо. Если удастся найти нужное средство, как оно попадет сюда?

– Пока не знаю. Переносить предметы из Главного Мира в параллельные допустимо. Когда я Путешествую по отраженным реальностям, я оставляю там бумажные звездочки. Они маленькие, и их практически никто не замечает. Мы называем их «хлебным мякишем», потому что можем воспользоваться ими, чтобы вернуться домой, если заблудимся.

– А такое случается?

– Такое случилось с моей бабушкой. За несколько месяцев до моего рождения она отправилась в Путешествие и не вернулась. Именно тогда Монти, мой дедушка, стал терять рассудок. Вот почему мы уехали из Нью-Йорка – чтобы заботиться о нем.

Саймон прикоснулся губами к тыльной стороне моей руки.

– Я не думал, что это опасно.

– Мы ориентируемся по звуковым частотам. По отклонениям в них. Вот почему у нас хороший слух, как вообще, так и музыкальный. Но звучание отраженных миров вредно воздействует на организм. В небольших количествах это не так уж страшно. Но если человек проводит в параллельных мирах много времени, это начинает сказываться на работе мозга. Чем дольше он остается за пределами Главного Мира, тем сильнее ущерб. Вот почему мы обычно Путешествуем с напарником.