Элеонора Пахомова - Роза и крест

Вокруг творилось — вот уж воистину! — черт знает что! На грязном полу стояли оплавленные свечи, валялись книги, у стены майор заметил пластиковые контейнеры с остатками еды. Стены и пол были изрисованы углем: звезды, буквы, палочки и прочие кренделя. В противоположном от Лис углу стояло ведро, неплотно прикрытое крышкой, из которого доносился характерный запах. «Это, надо думать, биотуалет… Гаденыш…»

Майор подхватил освобожденную Лис на руки, понес к своей машине, усадил на переднее сиденье. Он злился. Злился на себя, на Лис, на Гаденыша, на весь белый свет. Что было бы, если бы он не нашел, не успел?

— А теперь рассказывай, девица-краса, за каким лядом ты туда поперлась? — спокойно спросил майор и вдавил педаль газа.

Из рассказа Лис на ломаном русском картина вырисовывалась следующая. Лис, задетая за живое хамскими шуточками майора во время их посиделок в «Гоголе», решила наглядно продемонстрировать дубине-Замятину и его многоумному эксперту «кто есть ху», поэтому крайне обрадовалась потенциальной возможности внедриться в школу магии. Официальных указаний норвежка решила не дожидаться: а вдруг майор захочет подстраховаться и отправит на это задание не ее, а Сусликова, например? Уж слишком неоднозначно он косил глазом в ее сторону, когда обсуждалось внедрение.

«Enough», — решила она, что по-русски означает — дудки! Хватит ей уже быть на побегушках! Третий месяц болтается в этом отделе, как цветок в проруби. Шпыняют ее от одного оперативника к другому, словно стажерку, поручают мелочь и ерунду. А ведь она тоже полицейский, да еще какой! В Норвегии ее и не к таким делам приобщали. Хотя нет, вот к таким не приобщали, но она участвовала в задержании самого Брейвика. А здесь чувствует себя, как «не пришитый хвост лошадка»!

Адрес школы Лис узнала без особого труда. Интернет, онлайн-переводчик и опция «copy-past» сделали свое дело. Школ магии по запросу в поисковике выпало великое множество, но Лис хорошо запомнила ключевое слово «Воля». Попасть на занятие вообще оказалось плевым делом: заплатил — и учись себе, правда, было еще собеседование, но чисто формальное. Дальше заморская оперативница действовала по наитию. На занятии помимо норвежки присутствовали еще три человека, в числе которых был и Елизар. Другим ученикам не было до Лис никакого дела, а вот он посматривал на новенькую с интересом. После лекции подошел к ней знакомиться, стал рассказывать о школе, расспрашивать ее о достижениях на магическом поприще, говорить о своих успехах. Потом предложил поехать с ним на групповую медитацию, на которой собираются все самые продвинутые ученики. «Внедряться так внедряться», — подумала Лис и без особых опасений приняла предложение чахлого на вид Елизара, похожего на затравленного зверька.

Сначала они долго ехали на метро, потом на маршрутке, потом шли вдоль гаражей. А дальше Лис ничего не помнит. Очнулась она связанной. Было темно, страшно и холодно. Толик заявился утром. Взбудораженный и возбужденный, он затеял странные приготовления и все говорил что-то про зачатие ребенка-колдуна. Измельчал уголь, выводил полученным порошком на полу рисунки, обтирал Лис красной тряпкой. Говорил, что ему нужны ее пот, моча и менструальная кровь. В общем, ужас. Минуты тянулись так медленно, что Лис казалось, будто мир канул в небытие и завис в пустоте и безвременье. И вдруг раздался страшный шум, словно гром небесный, — и над ней склонился Иван.

Иван Андреевич слушал ее взволнованный рассказ, крутил баранку и поигрывал желваками, серьезный и злой. «Неужели Гаденыш и есть наш убийца?» — в потоке прочих мыслей крутилось в голове Замятина. Хотя почерк, конечно, не тот, но кто его знает…

Майор отвез Лис на медицинское освидетельствование, оставил у врача и строго-настрого наказал Сусликову после процедуры сопроводить ее домой. Ему же предстояло заняться Гаденышем. Ох и долгий у них будет разговор…

«Это не он…» — с досадой думал Замятин, глядя на затравленно озирающегося Толика. Погодин, сидящий в углу кабинета, тоже скептически качал головой. На задержанного он посматривал изредка, без интереса, и выводил карандашом в блокноте линии, очень напоминающие силуэт женского тела со спины.

Задержанный нес какую-то чушь про «Черную Скрижаль» и зачатие колдуна. Мирослав кивал и морщил губы, майор вообще ничего не понимал. Ему хотелось только одного: хорошенько треснуть Елизара по башке, чтоб мозги на место встали. Но с этим искушением Замятин мужественно боролся.

— Мирослав Дмитриевич, что этот гражданин пытается нам донести? Переведите, пожалуйста, на человеческий язык, — не выдержал майор.

Погодин хмыкнул на замятинский оборот речи и почесал подбородок.

— Этот гражданин пытается поведать нам, Иван Андреевич, о таинствах древнего ритуала, который описал некто Тэрций Сибеллиус предположительно в трехсотых годах нашей эры. Его труд называется «Тайны червя». Согласно этому ритуалу, гражданин Елизар намеревался совершить оплодотворение Лис, чтобы произвести на свет колдуна.

«Тьфу!» — не сдержался Замятин. Елизар тем временем посмотрел на Погодина с уважением.

— Где ты хоть откопал-то эту дичь? Небось, в школе ваш верховный упырь подсунул? Скажи, Толик, честно.

— В Интернете…

— В Интернете, — грубо передразнил Замятин. Нервы у него, похоже, начали сдавать. — Запомни, Толик, раз и навсегда: Забелус этот — такой же дебил, как и ты, только хуже!

Толик покосился на Погодина, тот авторитетно закивал.

— Так, ладно. Тебе знакомо имя Евгения Павловича Заславского?

Задержанный отрицательно помотал головой.

— Милены Соболь?

— По телевизору слышал.

— Владилена Сидорова?

— Нет.

— Назови три карты, которые есть в Старшем аркане Таро Тота, но нет в традиционных колодах, — вмешался Мирослав.

Толик подвис и чуть было не пустил слюну из приоткрытого рта. Молчание длилось секунд тридцать, ответа не последовало.

— Что ты делал в эти дни? — майор начал перечислять даты, в которые были совершены убийства.

Толик чесал макушку и вспоминал. Жизнь его была не сильно насыщена событиями. Большую часть времени он проводил дома или в гараже, если не считать систематических вылазок в школу магии. Вот и в те дни, которые перечислил майор, Толик, как он утверждал, находился дома с мамой. Компания собственной мамы — алиби, конечно, весьма сомнительное, но майор по этому поводу не сильно обольщался.

«Это не он», — думал Замятин. Почерк другой. Тот, кого он ищет, никого в гаражах не прятал, расправлялся с жертвами на месте быстро и четко. А Толику, похоже, есть дело только до процесса оплодотворения, замаскированного под сакральное действо. Вон и Погодин сидит, головой качает, задумчиво выводит что-то в блокноте, особого интереса к задержанному не проявляя.